Мы замерли, не зная, чего ожидать. Она остановилась у автомобиля, наклонила голову, словно прислушиваясь, затем резко схватилась за дверцу и одним движением оторвала её, отбросив в сторону как картонку.
Она вытащила из салона красную канистру и, сорвав крышку, припала к горлышку. Несколько жадных глотков — и по подбородку потекла темная струйка, разнося вокруг едкий запах бензина. Девушка швырнула пустую канистру в сторону и, сплевывая, прохрипела голосом, словно покрытым ржавчиной:
— За мной… если хотите жить.
Я поймал взгляд Гончего. То, что желтоглазая вообще заговорила, уже обнадеживало. Значит, определенный уровень осознанности у нее еще остался и сходу бросаться на живых людей она не будет. По-крайней мере, без серьезной причины. Точнее, без причины, которой ЕЙ покажется серьезной.
Не дожидаясь ответа, она двинулась к стоявшему неподалеку «китайцу» и коротким, но мощным ударом пробила бензобак насквозь. Топливо хлынуло на асфальт, быстро растекаясь темной лужей.
Следом блондинка достала из кармана обычную дешевую зажигалку, удивительно сохранившуюся у нее несмотря на ее полудикое состояние. Она щелкнула механизмом, вызвав искру, и небрежно бросила горящую зажигалку в разлившийся бензин.
Мы едва успели отскочить, когда пламя вспыхнуло и охватило машину. Прошла секунда, затем еще одна, после чего взрыв прогремел такой силы, что земля под ногами вздрогнула. Оранжевое пламя взметнулось к небу, а следом раздался рычание десятков, если не сотен мертвяков, которые устремились к источнику шума.
Оставаться здесь было нельзя, поэтому я схватил Алину за руку и рванул вслед за блондинкой. Кем бы ни была эта девушка, рядом с ней сейчас определенно будет безопаснее.
Последующие двадцать минут слились в один размытый кадр. Сначала мы выделили минуту, чтобы я мог подлечить Гончего. Поскольку моя энергия полностью иссякла, я не смог закончить лечение псионическими способностями и перешел к ручным методам, наложив повязку на его рану.
Затем мы устремились за желтоглазой через разрушенный город, отчаянно пытаясь не отстать. По пути приходилось петлять между горящими автомобилями и периодически сталкиваться с особо настырными мертвяками. Эти одиночки успевали отделиться от основной массы, привлечённой взрывом. К счастью, их было не так много — в этой части набережной почти не было жилых домов, а значит, и количество людей к началу зомби-апокалипсиса здесь было минимальным.
Гончий, благодаря моей помощи и своей выносливости, двигался с выдержкой профессионального спецназовца, несмотря на не до конца зажившую рану. Алина держалась рядом со мной, стиснув зубы и превозмогая усталость.
Желтоглазая не сбавляла темпа, время от времени оборачиваясь и коротким рыком подгоняя нас. Вскоре я заметил, как эффективно работал их дуэт с Гончим: он, несмотря на истощение после ранения, использовал свои способности Ищейки и предупреждал о скоплениях мертвецов впереди.
«Справа группа, человек двадцать,» или «За поворотом отожравшиеся, чувствую сильную, но не псионическую ауру,» — коротко бросал он. Блондинка просто кивала и тут же меняла маршрут, уводя нас с основной дороги вдоль Невы в безопасные переулки или дворы.
Наконец желтоглазая привела нас к старому особняку на Свердловской набережной. Двухэтажное здание с колоннами явно помнило еще царские времена, но сейчас его парадный вид дополняла современная система защиты. Высокая металлическая ограда с натянутой поверх колючей проволокой окружала небольшой внутренний дворик, создавая первый рубеж обороны против мертвяков.
За этим периметром окна первого этажа были дополнительно защищены — поверх старинных решеток обитатели наспех закрепили деревянные щиты, листы металла и прочий подручный материал. Это выглядело хаотично, но создавало надежную преграду от любопытных взглядов и цепких пальцев мертвяков.
Подойдя к обычной двухметровой ограде, Диана с легкостью перепрыгнула ее, словно это была не металлическая преграда с колючей проволокой, а низкий кустарник. Оказавшись внутри, она оглянулась на нас, недовольно рыкнула, видя наше замешательство, и направилась к воротам. Простой засов поддался ее силе без малейшего сопротивления.
Оказавшись во дворе, мы последовали за ней к главному входу в особняк. Диана уверенно постучала в дверь особым ритмом — явно условным сигналом. Через несколько секунд послышались шаги, и в дверном проеме появился настороженный мужчина с дробовиком.
— Диана вернулась! — крикнул он куда-то в глубину дома, увидев нашу проводницу. — И привела людей!
Дежурный отступил, пропуская нас внутрь. Даже не взглянув на него, желтоглазая уверенно повела нас через просторный холл и длинный коридор, где висели потускневшие от времени зеркала.
После нескольких поворотов мы вышли в огромный зал, когда-то, вероятно, служивший парадной гостиной. Высокие потолки с лепниной, выцветшие старинные обои, потемневшие от времени портреты в тяжёлых рамах. Старинная роскошь, пережившая не одну эпоху, теперь стала пристанищем для остатков умирающего мира.
В зале было не меньше пятнадцати человек. Кто-то сидел прямо на полу, прислонившись к стенам, кто-то устроился на скамейках и стульях, сдвинутых в небольшие группы. В дальнем углу виднелись импровизированные лежанки с ранеными.
Появление желтоглазой вызвало волну шепотков. Люди расступались, уступая ей дорогу, бросая на неё одновременно испуганные и благодарные взгляды. Она не обращала на них внимания, двигаясь через зал к дальнему углу. Проходя мимо длинного стола с остатками еды, она машинально схватила буханку хлеба и банку консервов, не замедляя шага.
В углу, куда она направлялась, находилось что-то вроде гнезда — скомканные одеяла, подушки, несколько матрасов, сложенных друг на друга. Желтоглазая забралась туда, уселась, обхватив колени, и принялась открывать банку консервов. Она рассеянно начала есть, не пользуясь ложкой, зачерпывая пальцами жирную тушенку. Постепенно её движения стали странно механическими, лицо опустело, взгляд утратил фокус, и она начала раскачиваться взад-вперёд, словно аутичный ребёнок.
— Что с ней? — тихо спросила Алина, потрясённая такой трансформацией.
— Чуть позже расскажу, — коротко ответил я, наблюдая за блондинкой. — Для начала надо разобраться в том, что здесь вообще происходит.
Я обвел взглядом помещение, отмечая расположение импровизированных баррикад, количество и состояние выживших. Профессиональная привычка, выработанная за пять лет первой жизни в апокалипсисе — сначала оценить обстановку, а уже потом делать выводы.
Люди держались группками по трое-четверо, многие выглядели истощенными и измученными. В их взглядах читалась настороженность, смешанная с робкой надеждой — выражение, слишком хорошо знакомое мне по прошлой жизни. Так смотрят те, кто потерял почти всё, но еще цепляется за жизнь.
Седая женщина в потёртом свитере заметила наш интерес и приблизилась к нам.
— Вы с нашей Дианой пришли? — в её голосе звучало странное благоговение, когда она кивнула в сторону желтоглазой. — Тогда вы в безопасности. Она никому не позволит причинить вам вред. Она защищает всех, кого приводит сюда.
—