– Какой учет, Женя? – рассмеялся участковый. – Он – совершеннолетний, отдающий себе отчет за свои действия. Да и следить за ним некому. Таких, как он, много. В Грязи, на Речке, на Окурке. Людей не хватит каждого контролировать.
– Тогда просьба, дядь Миш, – я отстранилась и посмотрела участковому в глаза. – Если снова во что-то вляпается, не надо его вытаскивать. Пусть отвечает за то, что сделал. И маму не дергайте. Пусть пребывает в блаженном неведении. Устала я. Хватит. Хватит, блядь…
– Хорошо, – хмыкнув, кивнул дядь Миша. – Раз уж просишь… Но деньги начинай готовить. Чем быстрее заключите соглашение с внучком старушки, тем быстрее дело закроют.
– Спасибо, дядь Миш.
– Пустое. Береги себя.
– С такой семейкой – это дело пиздец сложное, – криво улыбнулась я. – Но хули делать?
В свою историю на работе я посвятила только Марка и Ладу, потому что деньги изначально собиралась просить у них. Рассказала им о своем непутевом братце на перекуре между съемками, о собственных проблемах, и попросила помощи. К счастью, Марк с Ладой вопросов задавать не стали и на следующий день принесли мне недостающую сумму, которая тут же улетела внуку ограбленной бабки. Соглашение тоже было подписано, но выдыхать было рано. Я потратила на братца все свои запасы, еще и осталась должна. Собственная квартирка, о которой я так мечтала, в очередной раз превратилась в тыкву.
– Не переживай так, – улыбнулся Марк, поглаживая меня по плечу. Он отвесил шутливый поклон, проходящей мимо женщине с рыжим пацаненком, которые, открыв рот, смотрели на него, закованного в бутафорские рыцарские латы, и на мою слишком уж откровенную юбку. – Дерьмо случается.
– Со мной почему-то чаще всего, – угрюмо хмыкнула я, поправляя короткую юбку, которую Марк по сценарию должен был сорвать одной левой. – Черт, в жопу впивается. Размера больше не было?
– Ты ж знаешь Сему, – пожал плечами Марк.
– Знаю. «Реализм не должен вредить сексуальности», – спародировала я режиссера. – Ну, спасибо можно сказать, что он меня зеленой краской, как Ладку, не покрасил.
– Это да. Но, смею заметить, дракон из тебя все равно получился бы прекрасный.
– Не, спасибо. Мне принцессы хватит. Хотя… какая принцесса носит такие юбки? Какая-нибудь шлендра? Отдающаяся любому, кто залезет в ее башню.
– Ну, заказы клиентов обсуждать можно вечно, – хмыкнул Марк. – Этому вот захотелось, чтобы рыцарь трахнул не только принцессу, но и дракона.
– Угу. Настя всю голову сломала, как бы вписать дракона в сюжет.
– Справилась же. Это главное. Ладно, пошли. Отстреляться уже хочется. Доспехи эти… пиздец в них жарко.
– О, бедняжка, – съязвила я. – Но ты прав. Отстреляемся и свободны. Надеюсь, что обойдемся парой дублей.
– Мечтай. На все воля Семы, – вздохнул Марк, стряхивая пепел со своих лат. – А у Семы семь пятниц на неделе.
Но парой дублей дело не обошлось. То Семе не нравилось, как Марк срывает с меня юбку. То он начинал критиковать Ладу, которая не двигалась, как дракон. Когда разъяренная Лада предложила Семе самому сняться в роли дракона и пригрозила уйти в душ, режиссер понял, что перегнул с требованиями и начал вести себя более адекватно. Казалось бы, обычный съемочный день.
В комнате отдыха сидит Настя, готовя очередной сценарий. Мама Валя гримирует Катерину Львовну для очередной роли повернутой на сексе учительницы. Леша привычно таскает из угла в угол свет, выстраивая его так, чтобы угодить Семе и Олегу. Но, как показывает практика, если в жизни все становится слишком уж хорошо, то обязательно найдется то, что подкинет в бочку меда шмат говна. В нашем случае этим «что-то» стал визит четырех улыбчивых мужчин, вошедших в студию в разгар съемок без спроса.
– Походу мы по адресу, Флакон. Не спиздели, – усмехнулся один из них. Крепкий, короткостриженый здоровяк, одетый в спортивные штаны и объемную черную толстовку. Обращался он к неприятному, бледнокожему пацану в черной кожанке, чьи губы растянулись в неприятной ухмылке, а бледные, водянистые глаза сально заблестели, когда он увидел лежащую на кровати голую Ладу.
– Стоп! – рявкнул Сема. – Посторонние на площадке. Кто пустил? Кто пустил, спрашиваю?
– Ты, отец, не истери, – перебил его тот, кого назвали Флаконом. – Замок у тебя говно. Блохе такой, что семечки.
– А вы тут чо, кино снимаете? – широко улыбнулся Блоха. Невысокий, жилистый, можно даже сказать невзрачный, он все равно был похож на своих друзей. Глазами. Холодными, оценивающими, наглыми.
– Вы кто такие? – возмутился Сема. – Это частная собственность. Выйдите, пожалуйста, в коридор.
– Не, отец. Не выйдем, – перебил его Флакон, мрачно посмотрев на режиссера исподлобья. – Скажи блядям своим одеться и свалить. Разговор у нас есть.
– Но… – Сема, не договорив, испуганно опустился на прикроватный пуфик, увидев, как Флакон задрал свитер так, чтобы стала видна рукоятка пистолета. Настоящий или игрушечный, желающих проверить это не было.
– Не шуми. Поболтаем маленько.
Появление незваных гостей напугало многих. Только осветитель Леша, казалось, ничуть не изменился в лице. Он задумчиво стоял у стойки со светом, думая о чем-то своем. Флакон дождался, когда Лада и Света, закутанные в халаты, уйдут в комнату отдыха, и, хмыкнув, опустился на стул напротив Семы. На замерших людей, которых в студии было предостаточно, он внимания не обращал, словно их и не было вовсе.
– Короче, отец. Темнить не буду. Но и ты не темни. Под кем ходите? – спросил он, в упор смотря на Сему. Тот шумно сглотнул слюну и непонимающе уставился на Флакона.
– Что значит, «под кем»? – вопросом на вопрос ответил режиссер. Его голос дрожал, как и руки, что залетную шпану только веселило.
– Понятно, – кивнул Флакон. – Блоха, обрисуй фраеру ситуацию.
– Лады, – усмехнулся тот. – Все проще некуда, отец. Кто крышует тебя?
– Крышует?
– Да. Под кем ты ходишь, кому на лапу даешь, чтобы не трогали? Покровитель твой, короче.
– Эм… – замялся Сема. Шестеренки в его голове наконец-то заработали. Он понял, кто к нему пожаловал тем холодным ноябрьским днем. – У нас все законно. Фотостудия. Видеосъемка.
– Нам-то не гони, – процедил здоровяк. – Порнуху снимаете? Снимаете. Какое, блядь, законно?
– Штангист не мастак говорить, но подметил верно, – кивнул Блоха. Он повернулся к Флакону и добавил. – Повезло, походу. Гуси-то нещипаные.
– Тем проще, – вздохнул Флакон. – Секи сюда, отец. С этого дня вы под нами. Контакты бухгалтера своего дашь, наш юрист с ним пообщается. Борзеть не будем. За спокойствие надо платить. А ежели залетные сюда сунутся, говори, что под Герцогом ходишь. Не поймут если, мы тогда с ними поговорим.