Мы, конечно, с возрастающим напряжением ждали наступления на севере, но ничего не произошло. Тот факт, что армейские корпуса на фронте южнее Ленинграда сведены в армию под командованием фельдмаршала фон Манштейна, а его штаб вместе со специальными подразделениями из Крыма отправился на север, указывал на важные события, но и сентябрь, и октябрь прошли тихо. Объяснением задержки оказалось то, что немцам то и дело приходилось перебрасывать части, предназначенные для штурма Ленинграда, в критические точки на других фронтах.
Вскоре стало очевидно, что в 1942 году наступления на Ленинград не будет. Для Германии ситуация выглядела угрожающей. В начале ноября британские войска разгромили немецко-итальянскую армию у Эль-Аламейна и постепенно оттеснили ее к тунисской границе. 8 ноября западные державы высадили десант на атлантическом побережье Северной Африки, откуда быстро продвинулись в Тунис. Армии стран оси в Африке оказались под угрозой с двух сторон, и широко обсуждаемый второй фронт значительно приблизился к реализации. Оккупация Северной Франции и охрана Атлантического побережья с лета 1940 года связали значительные силы, а поскольку немцы, столкнувшись с угрозой в Африке, оккупировали всю Францию, на Западе пришлось держать еще большие силы.
В это время, 19 ноября, русские начали контрнаступление под Сталинградом, и к 23-му числу 6-я немецкая армия была окружена. Это русское контрнаступление и успешные операции союзников в Африке по праву можно назвать поворотным моментом Второй мировой войны.
Глава 18
Третья война с Советской Россией – II: 1943—1944 годы
Президентские выборы. – Дипломатическое зондирование в поисках мира. – Генеральное наступление России на Карельском перешейке. – Условия капитуляции. – Договор Риббентропа. – Наступление остановлено. – Ситуация стабилизирована
Новый, 1943 год начался для Германии зловещими событиями. Операции западных держав в Северной Африке привели к угрозе уничтожения немецкого Африканского корпуса, а на Востоке русские медленно, но верно сжимали кольцо окружения 6-й армии под Сталинградом и отражали все попытки ее деблокирования. 2 февраля остатки 6-й армии сдались. Русское наступление началось на всех южных участках Восточного фронта, и только ценой огромных усилий немцам удалось предотвратить катастрофу в районе Харькова. С политической точки зрения тревожило и то, что итальянская, венгерская и румынская армии, которым были предоставлены слишком широкие по сравнению с их численностью и вооружению участки на Донском фронте, были полностью разгромлены.
Тревожные события происходили и на северных направлениях, где изменение обстановки коснулось и наших фронтов. В упорных боях 12—18 января русским удалось установить сухопутную связь с Ленинградом, прорвав кольцо немецкой блокады недалеко от места истока Невы из Ладожского озера. Наш фронт на Карельском перешейке утратил характер второй линии, что в сочетании с поворотом событий на большом театре военных действий не сулило ничего хорошего.
3 февраля, на следующий день после капитуляции Германии в Сталинграде, президент Рюти, премьер-министр Рангелл и министры Вальден и Таннер явились в Ставку, чтобы узнать мое мнение об общей ситуации. В ходе обсуждения мы все согласились, что войну можно считать достигшей определенного переломного момента и Финляндии необходимо воспользоваться первой благоприятной возможностью, чтобы выйти из войны. Одновременно мы согласились, что сила Германии все еще не позволяет нам этого сделать.
После этого обсуждения я все больше и больше убеждался, что необходимо разъяснить серьезность ситуации парламенту. Когда ко мне обратился министр обороны с просьбой порекомендовать подходящего офицера для доклада парламенту о ситуации на нашем и других фронтах, я с радостью откликнулся на эту просьбу. Я выбрал начальника разведывательного управления Генерального штаба полковника Паасонена, хорошо знакомого с военной обстановкой и не питавшего иллюзий в оценке.
На секретном заседании парламента 9 февраля полковник Паасонен представил собравшейся в почти полном составе палате обзор текущей военно-политической ситуации. В обзоре как неоспоримый факт утверждалось, что немцы достигли пика своих возможностей и надломились, за зиму Германия и ее союзники потеряли на Восточном фронте в общей сложности около 60 дивизий, заменить которые трудно. Указывалось также на наличие серьезных разногласий между национал-социалистической партией и вермахтом, что приведет к открытому конфликту с последствиями для личности Гитлера с соответствующими для судеб диктаторов историческими прецедентами. Прибавлялось, что радикальное изменение ситуации произойдет с ожидаемой высадкой союзников на Западе, скорее всего на французском побережье Ла-Манша, и открытием второго фронта. Вывод состоял в том, что судьба нашей страны все еще связана с успехом или неудачей немецкого оружия, а с учетом развития ситуации разумнее всего свыкаться с мыслью, что нас снова принудят заключить московский мирный договор.
Этот реалистичный доклад окатил как холодным душем многих членов палаты представителей, не умевших и не желавших понять, что ситуация уже не та, что в первые столь успешные месяцы войны. Произведенный докладом ажиотаж вынудил министра обороны пообещать вернуться к этой теме перед теми же слушателями и несколько смягчить впечатление, разумеется не искажая картины, обрисованной в обзоре полковника Паасонена.
Лить масло в бушующие воды пришлось начальнику Генерального штаба. Разработав строго реалистичный военно-политический обзор, генерал Гейнрихс вместе с министром обороны представил его собравшимся членам парламента. Вывод состоял в том, что Финляндия все еще не имела политической свободы действий и поэтому вынуждена продолжать войну.
Начала пробуждаться общественность, и 15 февраля социал-демократы высказались о том, что партия отстаивает право Финляндии выйти из войны настолько быстро, насколько это желательно и возможно.
Настало время новых президентских выборов, поскольку мандат Кюёсти Каллио истекал 1 марта 1943 года, а президент Рюти был избран его преемником только до конца этого периода. В условиях, когда большое количество выборщиков находилось на фронте, выборы и проводились теми же выборщиками, которые избрали президентов Каллио и Рюти. По неизвестным мне причинам мое имя, вопреки моей воле, обсуждалось как кандидатура, а за день до выборов я получил телеграмму от Аграрной партии, в которой мне дали понять, что меня решили выбрать их кандидатом. Я поспешил ответить, что не давал им согласия и не собираюсь баллотироваться на пост президента. Одновременно я выразил надежду, что президент Рюти, которого я считал наиболее подходящим кандидатом, будет единогласно переизбран. Утром в день выборов я получил аналогичный запрос от Консервативной партии, который также отклонил. 15 февраля 1943 года президентом республики