— Ну, в основном синтетическую, и наши ученые научились ее делать гипоаллергенной, чтобы подходила максимальному количеству людей на космических кораблях — это очень выгодно. Хотя, если ты пережил рис из колонии… — Кайто вздохнул. — Хочешь, достану сладостей, пока мы будем в порту? Капитану нравится.
Они поболтали еще немного, и, когда Кайто уже собрался уходить, Блеск вдруг сам позвал.
— Кайто, я… я и правда не видел гибель вселенной, как многие из моего народа предсказывали, — сказал он. — Но я снова рассмотрел. То самое, что и в детстве, во время обряда. Наверное, я все сделал правильно. Только вот, — Блеск даже прикрыл глаза, чтобы не видеть ничего, совсем ничего. — Мне кажется, тогда я ошибся. Это не свет звезды был красный, а вода… Все было в воде, а в воде — кровь. Я повернул голову и увидел тебя, увидел… обломки. Мы умирали там вместе: я, ты, госпожа Акира.
Кайто замер, не зная, стоит ли ему что-то говорить. Погруженный в свои мысли, Блеск шептал что-то себе под нос на незнакомом языке.
— И ты уверен, что это действительно будущее, а не твой мозг из-за кислородного голодания стал подкидывать тебе знакомые образы? — терпеливо спросил Кайто.
— Не уверен, — признался Блеск, уронив руки на одеяло. — Но, думаю, нам всем надо быть осторожнее.
16. Уязвимее изнутри
— Я тебе принес моти! Добыл на рынке. И там еще лунный пряник в подарок.
Кайто поставил хрустящий сверток на стол перед Акирой и улыбнулся, когда она тут же кинулась его разворачивать, чтобы добраться до еще теплых пирожков из рисового теста с вишневой начинкой. Сладости всегда радовали Акиру, какое бы плохое настроение у нее ни было, а в этот раз капитан выглядела особенно печальной, сидя в углу столовой на «Тиамат». Та была огромной, полной света, как приемная зала в императорском дворце, а гомон голосов и приятная музыка из динамиков обычно отвлекали от тревожных мыслей.
— Ты чудо, — пробормотала Акира, откусывая. — Здесь вся еда на вкус как пластик! Ужас! Хочешь? — она отломила половинку пряника и двинула к Кайто свою кружку с чаем.
Она о чем-то глубоко задумалась, несмотря на радостные улыбки и преувеличенно бодрые слова. Арчи сидела поодаль, в компании Джейса и его приятелей из абордажной команды, Кайто слышал хохот — возможно, Арчи травила байки, она обожала рассказывать всякие небылицы про их приключения. Врач настояла, что Блеску лучше еще побыть в постели, а вероятнее всего — просто Криврин хотел держать фэйта под постоянным присмотром, чтобы тот не нашел другие занимательные суицидальные способы заглянуть в будущее. К нему Кайто тоже забежал и передал сладости.
Чтобы занять себя работой, Кайто отправился вместе с Гадюкой и несколькими пиратами в порт на Варшаве, они покупали припасы, таскали ящики, почти не разговаривали, только Гадюка иногда торговалась с продавцами. У нее была репутация, а еще мало кто захочет спорить с женщиной, у которой на бедре висит здоровый пистолет. Когда она начинала широко улыбаться, это ничего хорошего не могло означать, сказал Кайто высокий и крепкий Грей. Металлические руки не уставали от таскания тяжестей, а вот спина начинала ныть, но Кайто было приятно побыть полезным.
— Как ты справляешься? — спросила Акира, проглотив первый моти.
— Я? Справляюсь?
Рассмеявшись, Кайто обнаружил, что Акира пристально на него смотрит.
— Ты что, издеваешься над своим капитаном? — шутливо пригрозила она.
— Да нет же… Я просто привык, — признался Кайто. — В армии не принято показывать эмоции. У тебя нет времени на страх, на злость… иногда нет времени даже на сон, что уж говорить о переживаниях! Ты привыкаешь постоянно сражаться, потому что обязан это делать. Вот и я научился скрываться. На самом деле я в ужасе, — совершенно серьезно сказал Кайто и улыбнулся в ответ, когда Акира рассмеялась.
— Я тоже… чем дальше мы заходим, тем все хуже становится, — прошептала Акира, перехватила кружку и запила эти слова маленькими, аккуратными глотками.
Она сразу сказала Кайто, что хочет славы, приключений и новых впечатлений. Не обязательно в таком порядке, но суть он уловил и согласился, потому что за всю свою жизнь Кайто не видел ничего, кроме смерти, не узнал ничего, кроме устава и того, что офицерам надо всегда подчиняться. Он понимал тягу Акиры к опасностям, к путешествиям, к неизведанным планетам. К жизни. В последнее время новых эмоций у них было хоть отбавляй, но их только безумец назвал бы приятными.
— Я чувствую, что она за всем этим стоит.
— Принцесса? Химико? — удивился Кайто. Разговор свернул в неожиданную для него сторону, но он по-прежнему был рад посидеть с Акирой. — Эти исследования начались, когда она была еще ребенком! Очевидно, император пытался сохранить себе здоровье и жизнь подольше… и у него не получилось.
— Да, но дело не только в попытке спастись от старения. В бессмертии, в ментальных способностях, в возможности оказаться где ты захочешь. Химико уже испытывала это на нас: с нашей помощью она была в нескольких местах одновременно, она выживала, когда ее травили и стреляли в нее, — перечисляла Акира, и всякое выражение пропало из ее голоса, будто бы она говорила не о себе. — Она привыкла к власти, а эта сила может дать ей абсолютную власть.
Всякое государство стремится к господству. Кайто не сомневался, что амбиции империи Аматерасу далеко простираются, они ведь и планеты серпентов пытались к рукам прибрать. И из-за драгоценного ультрамарина, и чтобы показать свое могущество.
— Я никогда ее не видела, — призналась Акира. — Нельзя было, чтобы нас заметили вместе. Ходил слух, что Ико ее встречала, и я гадала, похожи ли они между собой.
Строгая старшая сестра. Кайто сомневался, что Химико было дело до ее клонов, которые запросто жертвовали собой ради нее, поэтому кто-то должен был о них позаботиться — и эти обязанности взяла на себя Ико. Кайто видел ее только мельком, однако понял, что Ико привыкла все контролировать.
— Если Химико стоит за этими исследованиями, это прекрасный способ отплатить ей, не так ли? — ухмыльнулся Кайто. — За все, что ты пережила. Что они делали с тобой и с твоими сестрами.
И ему вдруг понравилось, как это звучит.
Брови Акиры взлетели:
— Впервые вижу тебя…