— Любовь зла, — улыбнулась моя любимая женщина.
— Точно, — кивнул я. — В общем, потерял мой знакомый свой душевный покой и своё душевое равновесие. Даже стихи начал писать, правда, плохие и не в рифму. А эта городская барышня то одному позволит себя пригласить в кино, то с другим пойдёт на речку, то с третьим согласиться сходить на танцевальный вечер и прогуляться под Луной. Причём никому никаких глупостей не позволяла. Вела себя как типичная недотрога. А мой знакомый как ни ругал себя, но перестать думать о взбалмошной красавице не мог.
— Ничего страшного в твоей истории нет, — зевнул Сава Крамаров. — Обычное дело.
— Это только присказка, сказка впереди, — хмыкнул я. — Две недели продолжались терзания моего старого знакомого, которого назовём Тарас. Как вдруг деревню облетела страшная весть: один городской парень пропал. Провожал эту недотрогу после киносеанса, попрощался с ней у калитки тёткиного дома, та, кстати, подтвердила, а на обратном пути исчез. Милиция приехала, провела опрос свидетелей, мужики-охотники весь близлежащий лес прочесали. Результатов ноль. Был парень, и нет его, как кусок сахара растворился в кипятке.
И тогда председатель местного колхоза пошёл к моему знакомому Тарасу на поклон. Я уже оговорился, что он пользовался некоторым авторитетом среди молодёжи, и авторитет этот крепился на том, что покойный дед Тараса являлся местным деревенским колдуном. И любовные терзания ненадолго покинули голову моего знакомого. Он провёл небольшой обряд перед духами леса и на следующий день пропавшего парня нашёл. Точнее говоря то, что от него осталось, так как в овраге недалеко от деревни обнаружились всего-навсего разорванные каким-то зверем человеческие останки.
— Медведь загрыз или волк одиночка, — предположил Сава.
— Так точно и подумали товарищи милиционеры, — криво усмехнулся я. — Только была одна нестыковочка — летом, что волки, что медведи сытые и близко к человеческому жилью не подходят. Для них встреча с человеком, который может быть вооружён — это лишний риск для жизни. Тарас тогда так милиции и сказал, и добавил, что нельзя прекращать сыскные мероприятия. Нужно обойти все дома, может кто-то что-то странное видел или слышал? Нужно обязательно вычислить зверюгу и устроить засаду, иначе убьют ещё кого-нибудь. Однако бравая милиция поспешила дело закрыть и уехать обратно в город. И председатель колхоза Тарасу заявил, чтобы тот помалкивал и не разводил лишнюю панику, ибо с паникёрами разговор сейчас бывает очень коротким.
А через три дня исчез ещё один молодой человек, который только-только дембельнулся и приехал в деревню к родственникам. Пришёл на танцы, познакомился с одной деревенской барышней, которая славилась своим безотказным и разгульным нравом, где-то с ней около часа провёл, проводил до калитки, а на обратном пути домой пропал. Несчастный случай вырисовывался как под копирку. Поэтому председатель колхоза, прежде чем звонить в милицию, прибежал к Тарасу и, пообещав мешок муки и мешок крупы в качестве колхозной премии, попросил разобраться с этим непростым делом.
Естественно от такого щедрого предложения мой знакомый не отказался. И кроме того кое-какие сыскные мероприятия на свой страх и риск он уже провёл. Выяснилось, что за три недели открытия дачного сезона в деревне кто-то задрал одного петуха, пропала с цепи одна сторожевая собака и исчезли восемь домашних кошек и котов.
— Котов-то за что? — пискнула Нонна, погладив нашего коммунального кота Чарли Васильевича, который всё это время молча уплетал холодную гречневую кашу.
— Потому что котов с кошками отследить практически невозможно, — пробурчал я. — Они животные вольные и бегают где хотят. И если нам не врут разные ясновидящие и экстрасенсы, то коты и кошки видят тонкий план и чувствуют нечистую силу.
— Хочешь сказать, что это нечистая сила погубила парней? — усмехнулся Крамаров.
— Хочу сказать, что нечистая сила гораздо ближе к нам, чем это кажется на первый взгляд, — кивнул я. — В общем, слушайте, что было дальше. Мой знакомый Тарас вновь провёл обряд поклонения духам леса и нашёл бывшего бойца Красной армии, у которого из опознавательных знаков остались только фуражка и солдатский ремень. Зато вторая жертва неведомой зверюги позволила вычислить то место, где она оба раза охотилась. Это был пустырь между лесом и задАми деревенских огородов. На этом месте обычно днём детишки играли в футбол или в волейбол. И председатель колхоза специально здесь не делал уличного освещения, чтобы детвора с наступлением темноты шла домой. Идея Тараса, как взять зверюгу, была одновременно проста и в то же время опасна.
«Я предлагаю на краях пустыря, вот здесь и здесь, — сказал он председателю, ткнув пальцем в схематический чертёж деревни, — выставить пару мужиков. Их задача завтра, когда будут танцы и будет полнолунье, никого кроме меня на это место не пускать. Я же со своей стороны весь вечер проведу около клуба, потанцую с кем-нибудь, а потом пойду кого-нибудь из девчат провожать. А когда буду возвращаться через пустырь домой, и на меня выскочит наша зверюга, то всажу ей из самопала дробь, сделанную из свинцовой и серебряной крошки».
«Дельное предложение, коли не страшно, — согласился председатель колхоза. — А мы с мужиками тебя подстрахуем. И уже не из самопала, а из нормальной охотничьей двустволки приголубим нашего зверя. И тоже добавим немного серебра от нечистой силы».
И весь следующий день Тарас, готовясь к бою, буквально летал на крыльях любви. Он уже заранее представлял, как будет танцевать с черноволосой городской красавицей, и как отважно пойдёт её ночью провожать. Ну а когда зверюга будет убита, и о нём пойдёт слава по всей деревне, то городская красотка перед ним не устоит.
— А не слишком ли разогнался твой Тарас? — хмыкнула Нонна. — Почему красавица, которая его в первый раз отшила, должна была согласиться на этот раз?
— Потому что председатель колхоза мог попросить ради выполнения особо опасного задания, — захихикал Сава Крамаров. — Хитёр твой знакомый, ха-ха.
— Вот именно, — улыбнулся я. — Однако в назначенный час всё пошло наперекосяк. Во-первых, городская красавица этим днём уехала в город к родителям и на танцы не пришла. Во-вторых, кроме неё в нужном районе проживала только одна девушка, которую за глаза называли «Клавка-каланча». Она была высокая, нескладная, и имела некрасивый нос в форме картофелины. И Тарасу скрепя сердце пришлось весь вечер танцевать именно