— Ничего не трогай, — попросил Клим, когда я спустился с лестницы. — Мы и так навредили этому месту. Сюда бы группу настоящих археологов, всё сфотографировать и задокументировать… Тут одних картин и фресок было шесть штук! А лампы, почему они горят до сих пор? И этот синий огонь, это же не масло и не газ? Они бы давно выветрились.
— Именно, — коротко кивнул я, подавив неприятные воспоминания. — Именно что шесть. По количеству граней у Обелисков.
— Что ещё за обелиски? Египетские? Так, там граней четыре, — спросил Клим, но тут же переключился на рассматривание сохранившегося убранства. — Здесь явно был книжный шкаф со свитками. А тут на стене висел ковёр. Жаль, и то и другое в труху превратилось из-за возраста. Но цвета ещё можно разобрать, пыль не однородная… Посмотри на красоту мозаики! А барельефы!
— Рад, что тебе это интересно, — коротко ответил я, аккуратно ступая и глядя себе под ноги. — А у меня цель только одна.
В центре комнаты возвышался небольшой подиум, окружённый шестью колонными, пять из которых пустовало. Но главное, что одна всё ещё была занята твёрдо стоящей каменной скрижалью. Положив на неё ладонь, я тут же выцепил глазами вполне очевидный символ в виде десятигранника. По любой логике это мог быть только Щит.
И опять всё пошло не по плану! Символы вспыхнули разом, и я чуть не потерял сознание от яркого золотого света перед глазами. Разбираться с тем, что произошло, пока было некогда, вначале стоит вернуться домой. Попытавшись сунуть скрижаль в подпространство, я понял, что ничего не выходит. В данный момент она является частью единого целого и с колонной, и с полом. Возможно, именно поэтому её и не забрали.
— Подойди и помоги мне. Нужно как-то отделить скрижаль от колонны.
— Странная штука, — проговорил Клим, осматривая постамент. — Почему он обращён внутрь шестигранника, а не наружу? Это же неудобно. Чтобы читать надписи, они должны быть обращены наружу. Да и слишком высоко для человека, в древности рост составлял в среднем полтора метра. Нужны скамейки или подиумы, но трухи нет. Может это какой-то древний алтарь? Место поклонения?
— Или оно просто предназначено для кого-то ростом в два с половиной-три метра и руками достаточно длинными, чтобы дотянуться одновременно до двух соседних панелей, — ответил я, протиснувшись между колоннами и встав в центр. — Нам сейчас это не важно. Скрижаль нужно снять. Можно отломать, но это в крайнем случае.
— Как клавиатуры? — озадаченно спросил историк, разведя руки в стороны и представляя, словно нажимает на клавиши. — Не слишком ли сложно?
— А весь этот зал, с фресками и колоннами?
— Ну, скорее всего, большая часть появилась не с самого начала. Слишком отличаются стили, — тут же пояснил Клим. — Барельефы и скрижаль — из разных эпох. Это видно по стыкам, качеству исполнения. Да даже материалу. Но чудо, что они сохранились, настоящее сокровище для историков!
— И всё же скрижаль мы должны забрать, — настойчиво проговорил я, осматривая конструкцию снизу. Вот только никаких видимых креплений, зажимов или чего-то подобного не заметил. Попробовал раскачать как по, так и против часовой стрелки — тоже ничего не вышло. — Ладно, придётся побыть вандалом. Отойдите.
— Вы что собираетесь делать⁈ Это же исторический памятник, невероятно ценный и… — начал протестовать Клим и даже попробовал загородить от меня колонну, но я уже активировал Серп, и Знак вонзился в каменную колонну, оставив внушительную царапину. Не разрубил, даже не расколол, как было бы с обычным камнем, а именно оставил пропил, словно это был материал, похожий на пластик. Только камень…
— Отойди! — махнул я рукой и, не дожидаясь, пока Клим уберётся с дороги, активировал Знак ещё раз, а затем ещё… Пока колонна наконец не поддалась и не накренилась. После чего я просто активировал Суму, чтобы спрятать скрижаль вместе с обломком.
— Мы должны всё задокументировать, — покачав головой, проговорил историк. — Это место — настоящий кладезь информации. Чудо!
— Это уже не наше дело, — коротко ответил я, направляясь к выходу. — Возьми что-нибудь в руки. Чтобы казалось, что это ценное. Вазу, светильник, что угодно.
— Здесь всё ценное!
— Тем лучше. Значит, выбирать не придётся, — пожав плечами, я взял первую попавшуюся статуэтку и начал подниматься по лестнице. Позади раздавался недовольный голос Клима, но я не обращал на него внимания. Если это место действительно может дать что-то кроме скрижали, то его придётся защищать. На территории чужой страны, которая вот-вот подвергнется нападению. Нереально, и затянется на пару лет.
Дождавшись, пока ругающийся последними словами историк выползет на четвереньках из зала, таща какой-то барельеф, я запечатал вход той же плитой, которая его ранее скрывала. Недаром оставил её рядом со входом. Встала как влитая, так что краёв не различишь. А потом заделал дыру песком и обломками.
— Ты… вы… зачем⁈ Это же исторический памятник! — Клим чуть не захлёбывался от возмущения.
— Надо будет — сами откопают, а пока так сохраннее будет, — спокойно ответил я. — Идём.
— Закончили? А то нас тут немного поджимают, — с нервной улыбкой спросил Антон.
Поднявшись по лестнице, я понял, о чём именно он говорит. Вокруг трёх наших машин уже собралось порядка полутора сотен бойцов. Пять тяжело бронированных джипов, один БТР с автоматической пушкой, несколько занявших позиции бойцов с гранатомётами. Настоящая маленькая армия.
— … в секретариате ООН не подтвердили аккредитацию вашего посольства на исполнение функций… — пусть и казёнными фразами, но с большим азартом говорил представитель встречающей «делегации». Было видно, что этот формализм — его стихия, что ему нравится оперировать документами и формулировками, в обычной жизни никогда не применяющимися. А вот сейчас настало его время. Как ему казалось.
— Тут пусто. Уходим, — громко сказал я, заставив лица британцев вытянуться.
— Ваша дипломатическая неприкосновенность не распространяется на культурное и историческое наследие других стран. В частности, Ирака. Немедленно положите достояние иракцев на землю! — мгновенно сориентировавшись, возразил дипломат.
— Мы вернём их после окончания войны, я даже письменные обязательства направлю в посольство, — спокойно ответил я. — А теперь немедленно убрались с дороги, или ваше поведение будет воспринято как нападение на Российскую Империю.
—