— Я постараюсь потянуть время, сколько смогу, надеюсь, он успеет, — серьёзно проговорил я, переваривая информацию про бабушку Агнешку. Я её, конечно, ни разу не видел, но слышал от Ванды несколько забавных историй, связанных с ней.
— Роман сказал, чтобы мы его долго не ждали, — сказал Андрей. — Что если он не придёт, то это может значить, что он улетел со своими людьми.
— Понятно. Это в его стиле. А ты почему не собака? — я устало потёр глаза, обращаясь к Эдуарду. Как-то слишком много на нас всех свалилось за неполные двое суток пребывания в этом месте. Ненавижу Фландрию.
— Есть хотел, — он тряхнул головой. — А я смотрю, ты смог справиться с нахлынувшей энергией, — Эд усмехнулся, и я понял, он знает. Знает, каким образом я переваривал то, что досталось мне.
— Получается, что смог, — ответил я довольно ядовито. В ответ братец только фыркнул. — Кстати, я не знаю, подойдёт он тебе или нет, но, Эд, я уже видеть не могу, как ты справляешься простыми ножами, — и я снял с пояса кинжал и протянул его ему. Может быть, момент неподходящий, но я и так чуть не засветил его перед Моро, и рисковать ещё больше было попросту неразумно. — Держи.
Я протянул Эдуарду ножны, которые тот взял очень неуверенно, с таким выражением на лице, которое я ни разу у него не видел: смесь удивления, растерянности и чего-то ещё, какой-то незамутнённой радости, почти детского восторга.
Как только его рука коснулась ножен, он резко сжал руку и притянул кинжал к себе, тут же вытаскивая его и рассматривая с отрешённым видом.
— Я не знаю, кому из Великих Князей он принадлежал, на нём нет гравировки, но…
— Дима, это мой кинжал, — тихо проговорил он, закрывая глаза и сжимая рукоять.
От его руки начала во все стороны распространяться энергия смерти. Она шла волнами, с эпицентром в кинжале, и, как мне казалось, даже вышла наружу за пределы самолёта. Кинжал полностью окутало яркое чёрно-красное свечение, и на рукояти начало проступать клеймо Эдуарда Лазарева, словно сотканное из серебристых нитей. Я знаю, что подобные клейма нельзя поставить на уже готовый предмет, они вплетаются во время изготовления артефакта, и это означало только одно…
— Как так получилось? — задал Егор вопрос, который хотел задать каждый из нас.
— Я был в стазисе, — тихо произнёс Эд. — Наверное, — тряхнул он головой. — Когда тёмный маг умирает, кинжал разрушается. В этом его суть и его природа. Он неразрывно связан со своим хозяином и Прекраснейшей.
— Мне кинжал подарил покойный император Григорий. Это ведь его кинжал, и он тоже не разрушился после его смерти, — слегка нахмурившись, проговорил я.
— Это не его кинжал. Это заготовка для будущего императора и главы Семьи. Как только ты взял его в руки, он тут же связался именно с тобой. Такое иногда практиковалось в Семье, если наследник был слишком юн и не мог сам во время вступления в права наследования изготовить его для себя собственноручно. Это твой кинжал, Дима, и когда придёт время, он исчезнет вместе с тобой, — пояснил Эдуард. — А это… Я не понимаю, как он мог сохраниться. Когда я услышал, что Моро приобрёл ритуальный кинжал неизвестного Лазарева, я скептически отнёсся к этому. Потому что этого в принципе не могло быть. Если честно, то я до последнего считал его искусной подделкой.
Андрей в этот момент нахмурился и вышел из салона, а я тихо проговорил, пока он нас не слышал. Всё-таки были вещи, которые даже волкам знать не полагалось:
— Но ты же был мёртв. Почему тогда ритуальный кинжал сохранился? Да ещё и без клейма.
— Да я был мёртв, наверное, я не знаю, — прошептал Эдуард, вкладывая клинок в ножны и прижимая его к груди, закрывая глаза. Он сейчас выглядел гораздо лучше, чем в тот момент, когда я вошёл в салон. Словно кинжал при активации вобрал в себя всю ту лишнюю энергию, не позволяющую Эду чувствовать себя нормально.
— Дима, пришёл Моро в сопровождении нескольких охранников, — в салон заглянул Андрей. Он стоял рядом с дверью на трапе, и мимо него вряд ли кто-то смог бы пройти.
— Не впускай их. Я сейчас спущусь. Не хочу, чтобы по моему самолёту бродили всякие мутные личности, — проговорив это, я ступил на трап и спустился вниз, в сопровождении Боброва, тенью следовавшего за мной, находясь чуть сзади и сбоку.
— Дмитрий, я рад, что успел вовремя встретиться с вами до вашего отлёта, — натянуто улыбнулся Моро.
Ночь ещё не закончилась, а осень, хоть и ранняя, не позволяла небу посветлеть в предрассветных сумерках. Вокруг ангаров и на взлётной полосе было светло от белого неприятного света, источаемого множественными фонарями и светильниками. Моро затравленно огляделся по сторонам и поёжился. Да, здесь до сих пор чувствуются отголоски эманаций смерти, от всплеска магии Эдуарда. Но в данном случае мне всё равно, кто и что подумает. У меня самолёт может быть напичкан самыми разными тёмными артефактами, включая какой-нибудь вставленный в кресло и отвечающий за массаж спины. А что такого? Имею право так чудить, а самое главное, могу себе это позволить и не отчитываться в своих причудах перед каким-то там Моро.
— Что-то как-то прохладно, — пробормотал Джейсон, под моим пристальным изучающим взглядом.
— Артефакт, Джейсон, — холодно сказал я, оглядывая его с ног до головы. — Я его не вижу в ваших руках.
— Понимаете, Дмитрий, произошла непредвиденная ситуация. В хранилище вломились, убив всех людей, охраняющих периметр…
— Убили фландрийских наёмников, а вашей охраны на месте не было, — прервал его Бобров. Я бросил взгляд за спину и кивнул, благодаря Андрея за пояснения.
— Да, конечно. Но это не важно, — махнул Моро рукой. — «Феникс» украли и, похоже, вынесли с территории поместья. Я сам не могу оценить нанесённый ущерб, мы до сих пор не можем войти в хранилище. Но мой человек, который находится запертым внутри, говорит, что его нет. Приложу все силы, чтобы найти этот артефакт и доставить его сразу же вам лично в руки.
— Джейсон, вы сами себя слышите? — холодно произнёс я, не отводя от Моро пристального взгляда. — Вы до