Вот только мистера “я убил всех своих родных” мне в этой квартирке и не хватало.
Наверное, Пейн давал малому дополнительные инструкции, так как глаза он открыл только минут через десять, когда я уже отпустила Конан, по-тихому сунув ей сверток со взяткой в виде жареной рыбы, купленной в Конохе. Она тут самая нормальная среди этих маньяков и садистов, если меня не считать. Хотя, конечно, знаю я о синевласке не так и много. Наивно полагать, что она белая, пушистая и у нее нет своего пыточного подвала.
– Ну, с добрым утром, малой, рамен будешь? – спросила я, когда равнодушный взгляд Итачи сфокусировался на мне
– Благодарю, я не голоден, – полностью бесстрастным тоном ответил парнишка. И что мне с ним делать-то? Хотя что – ничего. Я ему не мамочка и даже не старшая сестра. Чи-тян и то очень отдаленная родственница для Итачи.
– Слышь, а можешь повторить то пыточное гендзюцу? – спросила, накручивая лапшу на палочки. Стыд-то какой! Пришлось воспользоваться теми приборами, что тут много лет пылились, предварительно сполоснув их под краном. Все потому, что с точностью телекинеза у меня проблемы и если на то, чтобы растянуть крыло, его хватает, еду могу мимо рта пронести.
– Зачем? – ну хоть удивление неподдельное. На какие-то эмоции его пробило, значит, живой человек, а не марионетка или клон.
– Может, мне понравилось? На самом деле нет, конечно. Я чуть со скуки не померла. Не в обиду тебе, пытки были жесткими, но мне положить на боль. Повторить я хочу для иного.
– Для чего? – еще и смутная тень интереса появилась.
– Для тренировки. Обычному гендзюцу шарингана я хорошо противостою. Твое – необычное. Попробуем?
– Нет, мне это неинтересно, – прямой и честный ответ у представителей пафосных кланов редкость.
– Слышь. Для чего ты их всех убил? Ты же нормальный был, – продолжила я доставать паренька. Уселась на полу у стены напротив.
Может быть, не стоит злить массового убийцу, которого подселили ко мне в комнату, но я его не особо боюсь. Божественная регенерация убережет, даже если он мне глотку во сне таки перережет. И по правде, нормальным он при нашей первой встрече уже не был. Слишком весь из себя серьезный и пафосный уже тогда, будучи совсем сопляком.
– Я не хочу отвечать на этот вопрос, Шини-сан. Он не относится к нашей будущей совместной работе.
– Ты же понимаешь, что я не отстану? Это, надеюсь, хоть не потому, что я научила тебя плохому? – перед тем, как спросить, перекрасилась в свой правильный красный и подмигнула ему. Не то, чтобы был хоть один шанс, что он меня не узнал, но разделять Оками и Шини мне кажется верным.
– Вашей вины в том, что сделал я, нет, – на долю секунды мне показалось, что голос у него стал чуть менее бесцветным. Но может, почудилось. И снова замолчал. Взгляд в одну точку. Не лучший собеседник.
Отстала временно от юного маньяка. У меня так-то своих дел, как чакры в биджу – дофигища, в общем. Так что тоже уставилась прямо перед собой мимо возможного собеседника и взялась за упражнения для восстановления контроля. У меня работы над собственной энергосистемой на неделю, а я тут игры в доморощенного психолога устроила.
Много часов спустя отвлеклась, наконец, от внутренней энергетики. Хорошо потрудилась, теперь повторный сеанс через сутки-другие и начнется положительная динамика. По итогу, я стану даже лучше, чем была. В том смысле, что устойчивей к пиковым нагрузкам. При случае могу еще энергии из хвоста зачерпнуть и уже почти точно не сдохну. Процентов девяносто на то дам.
Посмотрела, что изменилось в комнате – мальчишка уснул, не сменив позы, прислонившись спиной к металлической стене. Сопел в две дырочки под мерное постукивание бесконечного ливня за оконным стеклом. Истощенный, бледный, мешки под глазами, из уголка рта слюна вытекает. Нет-нет-нет, нельзя жалеть маньяков! А то еще, чего гляди, в ублюдке Ягуре человека видеть начну.
– Конан, у меня к тебе разговор есть, – обратилась к бумажной бабочке, следящей за мной со шкафа. – Не срочный. Я хочу с Сасори повидаться, сделать ему заказ на починку марионетки.
Сказав о своих намерениях, распаковала из свитка останки Окамимару и попыталась понять, не могу ли своими силами его отремонтировать. Конечно, нет! С полноценным телекинезом я на что-то еще могла бы рассчитывать, а так у меня ни инструментов, ни навыков, ни мозгов не хватает. Разложила худо-бедно обломки в соответствии с тем, где им полагается быть. И всё, ступор.
Мои собственные ученики на порядок лучше разбираются в том, как чинить куклы. Но призвать сейчас Кацую, чтобы спросить у них совета – спалить нашу слизнесвязь.
Плюнула на все. Оставила малому пожрать и записку, что ушла на работу в больницу и, собственно, двинула в клинику. Ирьенин из меня в нынешнем состоянии так себе, дерьмоватый. Но это в сравнении с Шизуне или Цунаде, здешние коновалы все равно до меня не дотягивают. Насморк кому-нибудь вылечу, своих паралитиков навещу, прогресс оценить. Глядишь, и себя почувствую лучше. А то раздрай в мыслях полнейший.
Не тут я сейчас должна быть. У меня подруга чуть не умерла. Ученики таинственный бункер с барьерными фуин обнаружили. Ши-тян по свиданкам наконец-то бегать начала. У Чико что-то с глазами. Фумито какую-то новую технику изобретает. Там настоящая жизнь, а тут…
Когда отпахала смену и вернулась в квартиру, Итачи сидел и не шевелился, как и ранее, но глаза хотя бы открыты. Оставленный мной рамен не тронул. Параноит, что хочу отравить? Да вроде как нет.
К лапше не притронулся, зато… расположение некоторых кусочков павшего Окамимару слегка изменилось. Техника банка памяти хорошенько так разогнала мне мозг и он начал машинально запоминать всякую фигню. Например, то, как именно лежали детали марионетки.
– Знакомься, малой, это Окамимару-сама. Его Орочимару поломал, техникой стихии земли. Не знаешь, как починить?
– Нет, я не разбираюсь в марионетках, – продолжил морозиться Итачи. – Если для вас важно подчеркивать мой возраст, уместнее было бы обращаться ко мне “кохай”, а