– Хо-хо! – усмехнулся Г. М. – Я умею читать мысли, вот в чем дело. И если, как и я, благодаря одной лишь наблюдательности и интеллекту Пенник смог обратить на это внимание, вам следовало бы наградить его позолоченным колпаком волшебника. Это такой старый средневековый обычай. – Затем он заговорил серьезно: – О, не нужно возражений. Я могу сказать вам, кто она. Ее отец – старый Джо Кин – после смерти первой супруги женился на хористке. Она выступала в водевиле около Холборнского виадука и подыскивала себе богатого покровителя. Слышал, что дочка Джо Кина очень умненькая девушка. Но дело не в этом, сынок. Главное сейчас, – и он смерил Сандерса очень пристальным взглядом, – это кто или что ее так напугало?
– Я думал, это был Пенник, – сказал Сандерс и рассказал им про поварской колпак под туалетным столиком.
Мастерс тут же заинтересованно оживился и хотел перебить его, но Г. М. не позволил.
– И ты спросил ее об этом?
– Да, но она сказала, что это не так, и на этом все закончилось.
– И все же поварской колпак редко кто хранит в спальне под туалетным столиком, не так ли? Она не объяснила, как он там оказался?
– У нас были другие темы для обсуждений.
– Хочешь сказать, она тебе не ответила?
– Я хочу сказать, что мы об этом больше не говорили.
– Успокойся, сынок. Играем по-честному. Какие еще у тебя были причины предполагать, что в ее комнату мог пробраться Пенник?
– За эти выходные, – устало проговорил Сандерс, – мы привыкли к взвинченному состоянию, когда обстановка накаляется так, что рано или поздно мы не выдерживаем и раскрываем, что у нас на уме. Наверное, все дело в этом. Вероятно, меня смутило поведение Пенника по отношению к ней, его почти собачье обожание. В ее присутствии он держался скованно, не мог с ней нормально разговаривать. Остро реагировал на все, что как-то связано с Хилари. Он как будто был на грани. У меня возникло нехорошее чувство, что все это пророчество по поводу смерти Констебля возникло из-за его желания произвести на Хилари впечатление. Если честно, то, когда она забралась ко мне в окно, ее состояние нельзя было охарактеризовать как легкий испуг впечатлительной женщины.
Г. М. заерзал:
– И что же случилось? Скромный поклонник внезапно пошел вразнос? – Он замялся. – Знаете, Мастерс, мне это не нравится. – Г. М. снова сделал паузу. – Она ведь не из робкого десятка.
– Да.
– Так вот почему, доктор, – вмешался старший инспектор, – сегодня утром вы спросили у Пенника, не поднимался ли он в пятницу вечером на второй этаж. И он сказал, что не поднимался.
– Именно так, – подтвердил Сандерс.
Г. М. нахмурился:
– Все-таки мне это не дает покоя. Она ведь могла разобраться со всем намного жестче, правда? Я не хочу обобщать. Но они часто говорят одно, если видят, что человек не способен держать себя в руках, а затем поступают иначе. Нет, меня это определенно беспокоит. Предположим, что все было не так, как вы думаете. Чем мог Пенник так напугать ее?
Своим вопросом он попал в точку.
Подсознательно это мучило Сандерса еще с пятницы и сейчас наконец-то оформилось в ясную мысль.
– Но она же сказал, что это был не Пенник, – заметил он, – и, думаю, так на самом деле и было. Мы не знаем, кто это. Нам только известно, что она испугалась.
– Тсс! – быстро сказал Мастерс.
Они разом обернулись, услышав шаги по выложенному плиткой полу в коридоре. Лоуренс Чейз стремительно вошел в комнату. Вид у него был непринужденный, спина прямая, а походка пружинистая, словно он поднимался по лестнице. Улыбнувшись, он с нескрываемым интересом уставился на новых гостей.
– Знакомьтесь, – сказал Сандерс, – мистер Чейз – старший инспектор Мастерс. И сэр Генри Мерривейл.
Пока Чейз, с трудом сдерживая энтузиазм, обменивался рукопожатиями с новоприбывшими, его острый взгляд улавливал все малейшие детали.
– День добрый, – сказал он. – Вот и тяжелая артиллерия прибыла. Ужасно рад вас видеть. Как поживаете, старший инспектор? И вы, сэр? Мне так много рассказывали о вас обоих! – Затем он с самонадеянным видом развернулся и небрежно бросил Сандерсу: – А ты мог проиграть деньги, старик.
– Деньги?
– Если бы заключил пари.
– Какое пари?
– Что Пенника не было в комнате Хилари в пятницу вечером, – пояснил Чейз, вытаскивая из бокового кармана портсигар. – Не имею ни малейшего представления, почему это заинтересовало властителей Скотленд-Ярда, но тем не менее. Честно говоря, я чуть не забыл про него, но он все-таки там был. Я сам его видел.
Подвинув к себе жесткий неудобный стул, Чейз уселся на него, распрямил колени, вытянул перед собой длинные ноги, подбросил портсигар, поймал его и с любопытством обвел всех присутствующих взглядом, словно ожидая услышать аплодисменты за свой ловкий трюк.
Глава девятая
Мастерс не выдержал и вмешался в разговор.
– Минуточку, сэр! – потребовал старший инспектор. Он достал записную книжку и для порядка бросил на Чейза суровый взгляд, демонстрируя всю серьезность своих намерений. – Вы сказали, что видели мистера Пенника в комнате мисс Кин в пятницу вечером.
– Ну если быть точным, я видел, как он оттуда выходил, – пояснил Чейз, продолжая крутить в пальцах портсигар.
– Могу я поинтересоваться, в какое это было время?
– Где-то без четверти восемь.
– Неужели? Но мы, сэр, располагаем сведениями, что примерно без четверти восемь мистер Пенник находился внизу и открывал дверь для миссис Чичестер и ее сына.
– Да, верно, – сказал Чейз. Затем, немного задумавшись, добавил: – Как раз в тот момент, когда Пенник сбегал вниз по лестнице, я услышал, что звонят в дверь черного хода.
Мастерс пристально посмотрел на него:
– Скажите, сэр, вы уже дали показания суперинтенданту Белчеру?
– Конечно. Славный старина Белчер. Фамилия только не самая звучная! – Чейз вдруг понял, что сказал что-то не то, его лицо сразу же приобрело суровое выражение, а узкие плечи расправились. И хотя за всей этой позой по-прежнему скрывалось любопытство, теперь он заговорил сдержанно и серьезно: – Я дал показания суперинтенданту, верно. И что?
– Об этом вы ему не упомянули.
– Нет. А зачем? Это никак не связано со смертью бедняги Сэма. И потом…
– Если не возражаете, – сказал Мастерс, поднимая руку в повелительном жесте, – позвольте зачитать мне выдержку из ваших показаний. Вы говорите: «В семь тридцать миссис Констебль попросила меня отвести Пенника на кухню, остальные в это время поднялись наверх. Я показал ему кухню, холодильник и все остальное, после