Девушка фыркнула, а я подошёл к ней ближе и крепко обнял. Удивительно, насколько быстро мы с Антониной перешли от взаимных подколов к страсти и нежности.
Так и хочется больше не уходить из этого кабинета. Чувствовать тёплое дыхание, биение родного мне сердца и вдыхать аромат чудесных волос Тоси.
После встречи с Белецкой и непродолжительного сна, я начал готовиться к вылету.
В назначенный час всё было готово. Снаряжение в виде моего самодельного жилета и автомата надето, а Кеша полностью пересчитал все возможные варианты с маршрутом.
— Мы пройдём вдоль вот этой речушки. Название… Нахр-эль Асси. Затем выйдем к отметке… а, неважно какой, — махнул рукой Кеша, когда мы подошли к вертолётам.
— По ушам получишь. Как это неважно?! — сказал Тобольский, поправляя подшлемник на голове и убирая в карман обновлённый маршрут.
Именно его ночью Олег Игоревич передал представителю конторы. Как он и просил, лично.
— Да потому что тут этих сопок, вершин, отметок и прочих неровностей огромное количество.
— А ты не путай, Кеша. Мы ведь на тебя надеемся, — ответил я Петрову.
— Знаю. Всё будет хорошо, командир, — заверил меня мой лётчик-штурман.
Тобольский пошёл к своему Ми-28, оставив нас одних.
Из нашего вертолёта вышел бортовой техник, поправил комбинезон и направился ко мне с докладом.
— Сан Саныч, а экипаж нельзя менять? — спросил Кеша.
— А чем он тебе не нравится? — уточнил я.
Но за спиной Петрова уже раздались тихие смешки и расстроенные выдохи техников.
— Это ж Хавкин, — шепнул Кеша.
— Представь себе, я знаю. А проблема в чём?
Как бы я хорошо ни относился к Петрову, но его претензии к Хавкину мне пока непонятны.
— Товарищ майор, вертолёт готов. Таки совсем готов. Просто брильянт чистой воды, — с улыбкой доложил Хавкин.
— Спасибо, Миша, — ответил я, пожимая руку бортовому технику.
— А что за выкрутасы у нас тут? Уже семь на восемь, почти три часа, а мы уже в воздух. Вообще не в ажуре так просыпаться, командир…
Это было только начало речи старшего лейтенанта Михаила Хавкина.
— Миша, ты давай поменьше говори и побольше делай. Нам ещё лететь, а ты сейчас устанешь от столь объёмных разговоров, — возмутился Кеша.
Хавкин зацокал языком.
— Иннокентий, вы меня заставляете кинуть брови на лоб. Угомоните свои таланты, я ещё вам фору дам по выносливости.
Надо заканчивать этот трудный разговор представителей двух миров.
— Так, оба убавили громкость. Кеша идёт на предполётный осмотр, а Миша выдвигается по направлению к сдвижной двери. Я понятно объяснил?
Естественно, что оба товарища поняли. Через несколько минут на стоянку въехал ГАЗ-66 и старый британский внедорожник. Интересное сочетание у Сопина и его коллеги из КГБ.
Группа спецназа начала выпрыгивать по одному из кузова, а из внедорожника медленно вышли Игорь Геннадьевич и представитель «конторы». На нём была песочного цвета форма-прыжковка, а на ногах те самые кроссовки с тремя полосками.
— Вечер добрый, Александр. Принимайте личный состав. Выспались? — подошёл ко мне сотрудник Комитета и поздоровался.
— Достаточно было времени для сна, — ответил я.
Сопин поздоровался со всеми и отправился проверять группу. В свете фонаря над стоянкой я не очень хорошо смог разглядеть камуфляж на бойцах. Но это явно несоветский КЗС или «дубок». У сирийцев я такого тоже не видел. Чем-то мне напомнил американский камуфляж времён Второй мировой войны.
— Интересная форма, — заметил я.
— Да. Пришлось достать турецкое обмундирование, чтобы не слишком выделяться в той местности. Оно от американского уже пару десятков лет особо не отличается, — ответил представитель «конторы».
Сопин прошёлся вдоль строя, проверив на каждом из бойцов экипировку.
— Попрыгали, — дал команду Игорь Геннадьевич для финальной проверки обмундирования.
Как только все были готовы, началась погрузка. Сопин шёл в конце строя и выглядел слегка напряжённо.
— Ну, Сань, давай. Лучшую группу тебе доверяю, — приобнял меня Геннадьевич.
— До встречи, — ещё раз пожал руку представитель конторы.
Я залез в грузовую кабину и немного замедлился. Вся группа в количестве 10 человек ровно распределилась по обеим бортам.
— Командир группы? — спросил я и ко мне подошёл рослый парень с тёмной бородой.
Чересчур смахивает на турка. Умеет Сопин людей для операции подбирать.
— Иван, — поздоровался со мной командир группы.
— Летим скрытно. Радиостанцию на передачу не включать. Будем делать одну-две ложные посадки по возможности. Слушайте команды бортача, и всё получится.
— Сан Саныч, принято.
Мы ещё раз пожали друг другу руки, и я повернулся к кабине экипажа.
— Командир, я должен вам сказать, что мы рады, что именно с вами летим. Песок вам не раз свою жизнь доверял, — назвал Иван позывной Сопина.
— Спасибо, Вань. Работаем, Иннокентий, — дал я команду Петрову, надевая шлем.
— Понял. Лист контрольного осмотра выполнен, — ответил Кеша.
— Принял. Направление и скорость ветра 210 до 3 метров. Запуск.
Глава 27
Предрассветные сумерки ещё не наступили, а наша группа уже пролетала недалеко от города Хама. В эфире были слышны переговоры экипажей истребителей, прикрывающих Як-44. Изредка пробивались переговоры сирийцев, докладывающих о прохождении поворотных пунктов маршрута.
Маршрут, который спешно разработан Кешей, был известен командованию. Когда мы войдём в район хребта Джебель-Ансария, должны будут предупредить сирийцев о нашем полёте.
В любом случае, мой экипаж ёрзал пятыми точками изрядно.
— Командир, я тысячекратно извиняюсь, но мне таки хочется быть уверенным в наших садыках. А то начнут палить… — рассуждал Хавкин по внутренней связи.
— Эти могут, — перебил я Мишу.
Буквально в полукилометре от нас неожиданно показалась линия электропередач. Ми-28 резко пошёл вверх, а вот нам ещё нужно было постараться. Я быстро отклонил ручку управления на себя. Скорость начала снижаться, но просто перелететь было мало.
— Ой-ей-ей! — услышал я волнительный голос Кеши.
Ещё один манёвр по направлению, и траектория движения вертолета прошла аккурат в стороне от вершины столба с проводами.
Напряжение моментально спало.
— Я аж вспотел, — сказал Хавкин.
— Прорвёмся, Мишка, — поддержал Петров товарища.
Пара Ми-28 держала нас в центре и прикрывала с двух сторон. В эфире пока что играли в «молчанку».
— Через минуту отворот