Я хоть и приобрел перед поездкой, довольно компактный немецкий фотоаппарат, но честно говоря, очень сомневался, что из моих попыток выйдет что-то путное, поэтому, сразу же обговорил все нюансы с местным фотографом, и тот обещал мне, к окончанию рейса почти полсотни фотографий, сделанных в самых живописных местах.
Пройдя вдоль всего Суэцкого канала, дирижабль взял курс на юго-восток, и к утру следующего дня, обещал выйти на просторы, находящиеся над озером королевы Виктории. Может, если бы была возможность оказаться внизу, у меня и сложились, бы какие-то впечатления об этих местах, но с высоты птичьего полета. Я воспринимал, все это как-то отчужденно. То есть я разумеется прослушал рассказ, нашего гида о том, что озеро было открыто тридцатого июля 1858 года английским путешественником и исследователем Джоном Хеннингом Спиком. До этого момента оно носило название Ньянза, что собственно и значило — Озеро. И так как конкретного имени озеро не имело, назвал его в честь Королевы Виктории. Он же и определил, что именно отсюда, берет начало знаменитая река Нил.
Вернувшись в Лондон, он провозгласил в Королевском географическом обществе открытие истока реки Нил. В 1860 году Спик возглавил ещё одну экспедицию на озеро Виктория, в ходе которой открыл реку Кагера, которая впадает в озеро, а также реку Виктория-Нил, вытекающую из него и образующую при слиянии с Голубым Нилом реку Нил. Спустившись по реке Виктория-Нил, а затем проделав тот же путь и по суше, он тем самым доказал, что обнаружил исток Нила. Тем не менее споры в Европе продолжались до возвращения экспедиции Генри Стэнли, корреспондента газеты «New York Herald Tribune» и известного путешественника. Он совершил три экспедиции в Африку, в одной из которых отправился на озеро Виктория и подтвердил утверждение Спика.
Ничего интересного из этих слов я для себя так и не нашел. Честно говоря, было бы гораздо интереснее, если бы гид рассказал, о том, кто живет, на его берегах, какие животные там водятся, упомянул о растениях и рассказал бы о чем-то еще. А так он просто перечислил общеизвестные факты, вычитанные скорее всего в энциклопедии. Что же касается местных племен, мне кажется сейчас, для него, да и большинства людей, в Африке обитают только — негры. На какие там племена они делятся, и на каких языках разговаривают, большинство людей это не интересует. Честно говоря, истории касающиеся Италии и Греции были намного интересней.
За ночь, дирижабль преодолей расстояние, между озерами Виктория и Танганьика, и далее двигался вдоль одного из самых длинных озер планеты. Этот рассказ был гораздо более интересным, чем вчерашний, и я с удовольствием прислушивался к нему. Оказалось, что многие обитатели озера Танганьики имеют сходство с морскими животными. Это объясняется якобы тем, что озеро образовалось в древний период и ни разу за свою историю не пересыхало, вследствие чего фауна не вымирала, но постоянно пополнялась новыми видами, формировавшимися в ходе эволюции. Помимо этого, Танганьика на протяжении значительного времени была бессточным водоёмом, поэтому её животный мир развивался в изоляции от соседних водных объектов, и сейчас в нем обитают такие животные и рыбы, которые не водятся более нигде в других местах.
К вечеру девятого октября, погода начала немного портиться. Вначале ветер изменил свое направление, начав дуть на юго-восток, затем капитан по громкой связи предупредил о том, что мы попали в полосу какого-то там циклона, грозящего перейти в Тропический шторм, из-за чего, наша скорость немного возросла.
— Уверяю вас, никакой опасности это не вызывает, за исключением, пожалуй, того, что из-за увеличившейся скорости движения нашего воздушного корабля, мы прибудем, к месту назначения, несколько раньше запланированного времени. Впрочем, благодаря выигрышу во времени, мы можем несколько задержаться у острова Святой Елены, и если эта скорость продержится хотя бы восемь-десять часов, то возможна организация экскурсии непосредственно на острове. С посещением могилы Наполеона Бонапарта.
Радостный шум, раздавшийся в кают-компании, был ответом, на объявление нашего капитана. Это действительно радовало. Одно дело разглядывать все это с высоты, и совсем другое прогуляться по знаменитому острову, до которого еще нужно добраться. Честно говоря, этот полет меня уже изрядно утомил, и я последнее время, уже не особенно вслушивался в монотонный рассказ гида, не слишком охотно принимал участие в организуемых мероприятиях, на судне, а чаще всего, уединялся в собственной каюте, либо валяясь с книжкой, либо сидя у окна, изредка посещая курительную комнату.
К вечеру разболелась голова, я зашел в бар, выпил пару бокалов рома, выкурил сигару, и отправился в свою каюту, попросив соседа не включать свет, по возвращении. Сказав, что болит голова и я лягу спать. Увы, даже принятое спиртное не давало мне уснуть, и я ворочался не в силах погрузиться в сон. Вдобавок ко всему, ветер, дующий за пределами дирижабля, похоже многократно усилился, и наше судно начало бросать из стороны в сторону. Причем порой так сильно, что я едва удерживался на своем диване, боясь грохнуться на пол. В какой-то момент, опять включилось громкое оповещение, и я услышал голос капитана.
— Господа, в связи с не на шутку разыгравшейся непогодой, огромная просьба, оставить все дела и развлечения на завтра, и разойтись по собственным каютам. Шторм усиливается, и во избежание лишних травм, безопаснее будет находиться на….
В этот момент, я услышал сильный грохот, перекрывший звуки речи нашего капитана. Успел разглядеть, вспышку бело-голубого света, неожиданно возникшую за окном, похожую на удар молнией, а вслед за этой вспышкой, сильный взрыв, мгновенное ощущение недолгого падения, плеск водяной волны, и сильный удар, из-за чего я потерял сознание…
Глава 15
15
Что-то плотное и довольно тяжелое лежало на мне, не давая мне как следует вздохнуть. С трудом, собравшись с силами, я попытался выбраться из-под всего этого и с удивлением обнаружил, что нахожусь на полу собственной каюты, заваленный двумя матрацами, и постельным бельем, сброшенным с обеих диванов. Выбравшись из-под этого барахла огляделся.
Гондола судя по всему, покоилась на твердой земле, вдобавок ко всему, с некоторым наклоном, в сторону входной двери в каюту, и едва заметного покачивания, которое на грани сознания ощущалось весь полет, не было. Добравшись до окна, которое оказалось наполовину разбитым, я выглянул в него, и обнаружил за ним гладь, несколько мутноватой воды, теряющейся где-то у горизонта. По всему выходило так, что после вспышки молнии и взрыва, которые отложились в моей памяти, и последовавшего вслед за этим падения, гондола ударилась о