Откуда, мать его, он это услышал?
– Ага.
– Слышал, их интересует Майк Кеннеди, его друзья. Друзья твоего дедушки.
– Вы слышали, – сказал я.
– Да, слышал. И просто хотел сказать, что смерть Майка меня очень расстроила. Просто кошмар. И поскольку твой дедушка был дорогим другом, я желаю тебе только добра.
– Добра.
– Просто хотел сказать, как чертовски меня расстроила смерть Кеннеди.
– И вы желаете мне только добра.
Он ухмыльнулся.
– А ты сечешь, малец. Сообразительный. Вот уж точно внук Ригарда. В крови, все в крови. У Палаццо хорошая кровь.
Дедушка любил разглагольствовать о своей крови. И ничего, что он умер, когда она свернулась там, где не стоило.
– Меня ждут, – сказал я. Он не отпустил.
– Слушай, да я к чему веду-то, приходят копы – вызывай адвоката и помалкивай. Это всем известно, даже совсем дурачкам. «У меня есть право на адвоката. У меня есть право хранить молчание. Я не даю согласия на обыск себя или своего дома. Пожалуйста, предъявите ордер». Так поступают умные люди, а ты у нас парень умный.
Я не хотел его слушать. Самое паршивое, что он говорил адекватные вещи, и это бесило. По уму мне действительно следовало вызвать адвоката, как только на порог заявились копы. Они никому не верили, даже порядочному белому парню из среднего класса, чья семья жила в Бербанке со времен «Локхида». Даже людям с добротным большим домом в Магнолия-парке.
Но я никого не вызвал, и прошло все нормально. Вроде. А уж звонить адвокату, если ко мне действительно снова заявятся, только потому что какой-то бесполезный старикан хочет защитить свою полоумную шайку нациков-террористов? Нет уж.
– Спасибо за совет, Деррик.
Но он не отпускал.
– И еще кое-что, пока ты не убежал.
– Да? – Господи, да когда это закончится.
– Твой дедушка был дорогим другом. Я хотел поговорить с тобой еще на похоронах, но у него остались наши вещи – они тебе не нужны, и я подумал: может, мы с мужиками их заберем? Ну, на память. Он бы этого хотел.
В начале двадцатых, во время очередной пандемии, дедушка записал все свои пожитки на семейный трастовый фонд. Налоги он обходить любил и умел. Я был доверенным лицом и наследником траста, то есть все вещи дедушки отошли мне. Учитывая, что я планировал нанять грузовик и вывезти большую часть в комиссионку, Деррик мог сэкономить время и силы. С другой стороны, я не хотел, чтобы они с дружками-республиканцами копались у меня дома.
– Давайте вы скажете, что вам нужно, а я все соберу?
– Нет, мы лучше сами придем. Почтить память Джина.
Оружие. Вот что им было нужно. Вот над чем они так тряслись, вот почему испугались копов. Дело было не в том, что я мог всех их сдать, – просто они боялись, что часть их драгоценного арсенала отправится в кузницу. Он был нужен им для войны.
Глава 2
Кризис беженцев
Когда я наконец добрался до анонимайзера и покопался в интернете, выяснились два весьма неприятных факта: во-первых, моего золота хватало на новый дом из тех, что строились в Сан-Хуан-Капистрано. Во-вторых, за несвоевременное обращение в полицию меня могли закрыть на десять лет. Самое плохое, что сроки «несвоевременности» не уточнялись, и узнать их можно было только у копов, но если я уже их прошляпил, то…
Мысли об этом преследовали меня неделями, которые я проводил на подработках: играл в карты в доме престарелых, выводил группу продленного дня начальной школы Рузвельта покидать фрисби в парке Вердуго, помогал с раскопками старой топливной свалки «Локхида», отравившей почву на заднем дворе какой-то бедной старушки.
В итоге сосредоточиться не получалось, а усугубляло ситуацию то, что все без исключения разговоры сводились к каравану беженцев, направляющемуся в нашу сторону. Судя по видео, караван состоял из бывших сборщиков фруктов долины Сан-Хоакин, полностью выжженной десятилетием засухи.
Люди и раньше бежали оттуда, но никогда еще не заходили так далеко, а караваны из Мохаве и Сан-Бернардино обычно или проходили южнее, или направлялись в сторону Невады. Бербанк должен был стать первым городом в долине Сан-Фернандо – да что там, во всем Лос-Анджелесе! – где появится караван.
Наша группа единомышленников – куда я попал через Милену и Вилмара – уже скачала всевозможные документы по получению экстренного финансирования Федерального резерва на строительство временных убежищ и теперь рыла правила штата, надеясь ускорить разработку планов застройки города, чтобы люди как можно быстрее получили постоянную крышу над головой.
Мы ходили на седьмом небе от счастья – еще бы, совсем скоро к нам должны были присоединиться семьсот с лишним новых жителей Бербанка, трудяг с храбрыми сердцами, которые помогут сделать город лучше!
Зато республиканцы при мысли об этом буквально наложили в штаны. Давно я не слышал столько откровенно расистских высказываний о насильниках, бандах и торговцах людьми. Говно полилось по трубам, и к информационной войне добавилось бесчисленное множество сгенерированных фотографий «резни» в городах, «приютивших» беженцев. Традиционная тактика, в общем – завалить интернет чушью. Стоило разжевать, что по закону город в принципе не может отказать в размещении гражданам США, и спорить об этом нет смысла, как кто-нибудь обязательно начинал тыкать пальцем в сгенерированные изображения якобы из других городов и нести пургу.
С Беннет в Белом доме республиканцы снова ощутили себя на коне. Они явно рассчитывали, что она положит конец их кошмару, а вместе с ним – обязанности заботиться о других людях и признавать, что свет не сходится на них клином и помимо них на планете полно других людей, которые заслуживают счастливой жизни ничуть не меньше. Судя по бесконечным кухонным разговорам дедушки со своими друзьями, которые мне приходилось выслушивать против воли, их бесила одна только мысль об этом.
Моя прошлая группа единомышленников развалилась, потому что после школы все разъехались по университетам, но товарищи Вилмара и Милены с радостью приняли меня в свои ряды, и я частенько приглашал их к себе, словно вместе мы могли изгнать из дома весь бред, который впитался в стены.
Вечером на третий день после того, как караван сообщил о намерении остановиться в Бербанке, мы снова собрались у меня в гостиной. Пусть группа была довольно большой, обычно на собрания приходили человек десять. Сегодня же заявились больше двадцати, и я притащил раскладные стулья из сарая и подушки с кровати. Попытался расставить по гостиной вентиляторы и охладители, но в итоге сдался, закрыл все окна, врубил кондиционер на