– Офицер Мерфи, – кивнул я. – Офицер Веласкес. Спасибо, что пришли. – Я вспомнил, как разозлилась Ана-Люсия, когда я вызвал полицию на выстрелы и сжигание креста. Так почему же я снова к ним обратился? – Это Милена Перес, моя соседка. Ее вещи тоже сильно пострадали.
– Понятно, – сказал Веласкес. – Пострадавшие есть?
– Нет, – ответила Милена. – Меня вообще дома не было.
– Ну и хорошо, – сказали они. – Вы ждите здесь, а мы пойдем осмотримся.
Сначала мы оцепенело стояли на тротуаре, тупо глядя на дом, но через пару минут Милена подала голос:
– Что-то тебя в последнее время не видно.
– А, – сказал я. – Да. У меня, кхм, девушка появилась.
– О-о! – протянула она. – Везунчик! Дай угадаю: новые отношения, все дела?
Я улыбнулся.
– Ага. Прости, мы с Фыонг просто…
– Петракис? Из Берроуз?
Я рассмеялся. Разумеется, она ее знала. Бербанк – маленький город, незнакомцев тут нет.
– Она самая.
– Ничего себе, – сказала она. – Не твоего поля ягода, чувак. Ты уж не обижайся.
– Да куда там. Так оно и есть. Мне очень с ней повезло.
– Это мягко сказано! Нет, ты парень умный, вроде даже симпатичный, но Фыонг Петракис…
– Да-да, именно. – Оцепенение постепенно спадало. Старые нацики разгромили мой дом, но жизнь шла своим чередом. Хлам – он и есть хлам. Мое поколение не боялось будущего. Я спасал мир. Меня окружали потрясающие друзья. Со мной переспала Фыонг Петракис, причем не раз и не два, и наверняка переспит снова – возможно, даже сегодня. Так что срать на этих дряхлых, никому не нужных развалин.
Я выпрямился, сжав руку Милены. Из дома вышел Мерфи, немолодой белый коп, предупредил, что ведется видеосъемка, и взял с меня официальные показания.
– И вы не знаете, кто мог за этим стоять? – спросил он, пристально глядя на меня.
– Нет, – ответил я.
– Никаких идей?
– Ни малейших.
– А что насчет ящика в спальне? – Как я мог про него забыть? Теперь на меня смотрел не только он, но и Милена.
– Какого ящика?
– Который лежал в спальне под полом. Там какие-то старые тряпки и свежая моча, но похоже на тайник. Обычно в таком прячут запрещенные вещи.
– А, этот, – сказал я, и тут же Милена перебила:
– Что?!
Я обернулся к ней.
– Прости, это дедушкин. Он же параноиком был. Ну, знаешь, запасался на всякий случай.
Она смерила меня многозначительным и очень обеспокоенным взглядом.
– Чем запасался, Брукс?
– Не знаю, – соврал я, и коп прищурился: наверняка раскусил мою ложь. – Его друзья все забрали. Наверное, грабители как раз за ним приходили. Сначала обрадовались, что нашли, а потом разозлились и разгромили дом.
– Думаете, из-за этого? – спросил Мерфи.
– Ну да. Фиг знает, зачем кому-то лезть в чужой дом.
– Идей, говорите, нет, правильно понимаю? – спросил Мерфи с явным сарказмом.
– Ну, я не заметил, чтобы что-то пропало, но, опять же, пропадать было нечему. Может, это из-за политических разногласий?
– Из-за политических разногласий. – Сарказм становился все очевиднее.
– Мы поддерживаем беженцев, а среди наших соседей есть расисты, которым это не нравится.
– Расисты, говорите.
Милена, до этого молча наблюдавшая за нами, вклинилась в диалог:
– Да, расисты. – Она посмотрела на него с вызовом.
Он и ухом не повел. Так и сверлил меня взглядом.
– И в ящике ничего не было?
– Именно, – сказал я.
– Хм. – Он сделал пару заметок. – Значит, вандализм. Ясно. Ваша страховая компания запросит полицейский отчет, так что пришлю его в ближайшее время.
Из дома вышел Веласкес.
– Советую нанять профессиональных уборщиков. – Он снял перчатки и маску, бросил в пакет и накрепко его запечатал. – Работа с человеческими отходами всегда подразумевает биологическую опасность.
– У Вилмара в комнате насрали, – сказал я Милене.
– И помочились в ваш ящик, – подсказал Мерфи. Я вспомнил об одеяльце, и к горлу подступила тошнота.
– Я позвоню в страховую. – До меня дошло, что я хотел позвонить им со смерти дедушки, чтобы узнать, распространяется ли страховка на моих жильцов, но так и не позвонил. А вдруг не распространялась? Вдруг у меня вообще не было страховки?
– Вот и молодец, – сказал Мерфи и пошел в машину, куда уже сел Веласкес.
– Стойте, – сказала Милена. – А как же улики?
Мерфи поглядел на нее с заметным раздражением. Мы явно ему надоели.
– Какие улики? – снисходительно бросил он.
– ДНК.
– ДНК?
– Да, ДНК.
Он покачал головой.
– Вы хоть представляете, сколько у вас побывало людей? Соседи, гости, жильцы. С таким количеством ДНК разве найдешь что-нибудь?
– У нас в спальне буквально насрано, – сказала Милена спокойно, но твердо. – Говно никто не трогал.
– А там есть ДНК?
– Клетки эпителия. Они выстилают толстую кишку. – Милена всегда хорошо знала биологию.
– Как-то я сомневаюсь, что в полиции Бербанка есть лаборатория по анализу говнеца, – сказал Мерфи и наклонился к машине. – Есть у нас такая лаборатория, а, Веласкес?
Ответом ему стали нахмуренные брови и молчаливое отрицание.
– И что, вы просто оставите улики у нас на полу?
– А что, я должен убирать ваше говно? Нет уж, дамочка, сами его убирайте. – С этими словами он сел в машину и закрыл дверь.
– Спасибо, – машинально сказал я вслед удаляющемуся внедорожнику, как последний кретин.
– Вот блин, – сказала Милена.
– Да уж.
– Ну, пойду посмотрю, что там у нас, – сказала она.
– А я позвоню Вилмару, – отозвался я.
* * *
Она вышла через пять минут с небольшой сумкой в руках.
– Переночую у друзей, – сказала она. – Сам понимаешь, дома не супер. Заметил слив в душе?
– А что с ним?
– Туда бетона налили, – ответила Милена.
Вилмар появился через несколько минут после ее ухода. Я едва успел убрать говно с пола, выбросив его в мусорку вместе с перчатками, в которых работал. Кипя ледяной яростью, он запихал в сумку вещи.
– Кто вообще так поступает? – все приговаривал он, копаясь в вещах. Потом, вскрикнув, отдернулся – оказалось, на них тоже нассали. Он бросился в душ, но я крикнул, что слив сломан. Он заорал, выругался и пошел оттирать руки в раковине до самых локтей.
И вот я остался один, с пропитанными мочой обрывками детского одеяльца и разгромленным домом. Собрал вещи, не зная, куда идти – у друга Вилмара была свободная комната, но все мои знакомые отдали гостиные под народный «Эйрбиэнби». Просить Фыонг я не собирался – лучше посплю в парке на скамейке, чем рискну ее напугать.
> Столкнулась с Миленой. Ты как?
Писала Ана-Люсия. Я уставился на экран и долго не сводил взгляда.
> Не очень.
* * *
Ана-Люсия встретила меня в кофейне,