– Постой. – Его голос больше не был обволакивающим. Он стал… торопливым. И даже в чём-то испуганным. – Ты ведь не знаешь, что ждёт тебя за пределами долины. Ты всё ещё многого не понимаешь. Эта территория – заперта. Её не существует для обычного мира. Даже если ты уйдёшь от меня, то всё равно застрянешь здесь.
Андрей не ответил. Только шагнул дальше за выступ скалы, где готовил оставшиеся плетения вторичного запирания – ту самую сеть, что активировалась после любого серьёзного нарушения внешнего круга. Молча. Размеренно.
Демон напрягся ещё сильнее. Он понял, что парень уходит. А главное, его разум, сейчас с трудом контролируемый и пылающий от ярости и злобы, пронзила жуткая догадка о том, для чего парень всё это делает. И почему он больше не слушает своего противника. И тогда демон заговорил быстро, хрипло, и в его голосе задрожали еле сдерживаемые эмоции. Но не угрызения совести, а угасающий контроль над ситуацией:
– Ты хочешь выбраться отсюда, так ведь? Думаешь, что уже знаешь путь? Думаешь, что эти проклятые дырки в Завесе между мирами дадут тебе свободу? – Голос демона, стал выше. – Они не ведут туда, куда ты хочешь. Эти пути – опасны. И если ты войдёшь в Нижний мир через них – то никогда не вернёшься. Они сделаны в одну сторону, понимаешь? Они сожрут тебя!
Но Андрей уже вбивал в трещину скалы крошечный стержень – тонкую иглу-усилитель, собранную по старинной схеме из тех самых свитков, что хранил “наставник”. Всё, что демон говорил, парень уже знал. Всё, кроме одного. Почему он вдруг стал так говорить? Почему вдруг стал бояться за него? А демон, всё же поняв, что так и не добился нужной реакции, перешёл к последнему козырю:
– Ты ведь не знаешь, как пересечь границу долины. Ты можешь ходить по ней кругами, вечно. Эта долина сама – печать. Ты внутри неё. Внутри замка. Только я знаю путь наружу. И я помогу тебе… Если ты дашь мне слово.
Тишина. Только далёкий, сухой треск одной из печатей. А потом, наконец, ответ Андрея. Спокойный. Почти ледяной:
– Ты путаешь выход с целью.
– Что?
– Мне не нужно выбраться отсюда прямо сейчас. У меня уже есть место, где Завеса тоньше. Место, где энергии текут в обе стороны. Место, через которое можно выйти. Да, оно ведёт в Нижний мир… Но ты же сам мне не раз говорил о том, что не все пути односторонние.
Теперь замолчал демон.
– Ты врёшь…
– Если бы я врал, ты бы это почувствовал. – Криво усмехнувшись, произнёс Андрей и шагнул назад, полностью скрывшись за скальной плитой. – Ты ведь чувствительный к лжи, правда? Особенно такой, как ты… Архидемон… – На этом слове парень специально сделал акцент. – … среди слепых…
И тогда в пыльной тишине поляны, между неяркими искрами закатного солнца, пронёсся первый всплеск страха. Настоящего. Идущего изнутри древней души демона. Именно сейчас он осознал, что этот странный парень не боится Нижнего мира. Он знает, куда идёт. И, что было ещё хуже, он пришёл сюда достаточно подготовленным. Один только его фокус с этими странными взрывами, в которых не было ни грана магии, чего стоил? Это было упущение со стороны самого демона, который сотни лет старательно играл свою роль, всего лишь мечтая добиться нужной себе цели. И теперь он мог из-за этого погибнуть…
……..
Поднявшийся ветер не мог даже пошевелить сияющие заслоны магических печатей, натянутые по периметру поляны, а на её раскалённом, взорванном центре стояла… тварь. Уже не старик. Не учитель. А полноценный Архидемон, утративший личину. Тело которого всё ещё дымилось. Клочья человеческой кожи сползли с его тела, обнажив иссечённую плоть, в которой пульсировала чуждая энергия.
И сейчас он стоял на полусогнутых ногах, изогнувшись, сгорбившись, держась за бок, где кровь густыми волнами капала на горячий камень. Но глаза горели – яростно, зло, как у пойманного хищника, который всё ещё верит, что может победить. И он действительно верил. До последнего мгновения.
Потому что, когда Андрей шагнул за скалу, демон почувствовал – на него готовят новую волну атаки. Взрыв, магический удар, может быть, что-то ещё. Поэтому он погрузился в защиту. Не колеблясь. Он разом поглотил всю внутреннюю энергию и выплеснул её в круговую защитную сферу, исказив окружающее пространство. Воздух задрожал, плотность поляны изменилась, искры начали притягиваться к нему, и даже печати на миг среагировали, словно не могли соприкоснуться с плотной тьмой, в которую вжал себя демон.
Но именно тогда… Что-то сверкнуло. Тонкий, едва заметный силуэт метнулся из-за скалы – Андрей. Без крика. Без лишних движений. Он шагнул назад и, словно продолжая выдох, метнул стилет. Это было не оружие. Это было намерение. Клинок, созданный из боли. Из страха. Из обрывков последних мыслей умирающих на демоническом алтаре. В нём жила застывшая смерть, жадная и чуткая. И в этот момент он отозвался на зов, поняв, что его следующий глоток близок. Именно поэтому он не полетел в свою цель. Он прошёл сквозь пространство. Тонкой тенью прорезал воздух. Его лезвие – не сверкающее, а затенённое, словно само скрывалось от глаз, с лёгким свистом пронзило пространство. Оно не встретило сопротивления. Ни печать, ни защитный щит демона, ни даже его доспех из плотной магической ткани не остановили удар. Клинок прошёл сквозь всё – и вонзился прямо в глаз. Точно. Без колебаний. Демон застыл. Его тело на миг вытянулось, напряглось. Грудная клетка выгнулась. А потом началось…
Звук… Сначала едва уловимый, как треск замерзающей воды… А потом он издал стон. Не голосовой. Нет. Стон энергии, разрываемой изнутри. Потому что в следующую секунду весь стилет вспыхнул. Изнутри, словно из чернильного колодца, вырвался шлейф тёмной энергии. Он затянулся обратно в клинок, будто вдох. Он всасывал. Поглощал. Кусками, волнами, жадно, как зверь.
– НЕТ… – Только один хрип. Умирающий. Не физически, а самой сущностью. Архидемон, понимая, что его пожирают, что его не просто физически убивают, а уничтожают даже его душу, захрипел и сделал последний шаг к Андрею. Но шаг был неловким. Рывок – замедленным. Он успел только встретиться взглядом. И в этот момент… Он понял. Парень действительно учился. Не просто копировал. Не просто повторял. Он наблюдал, собирал, приспосабливался. Он выучил плетения. И даже научился их изменять под себя. Создал печати. Освоил технику подавления.