– Мама, здесь будет идеальная лаборатория! Высокие окна дают прекрасное освещение, а на этих полках можно расставить склянки с реактивами… – радостно воскликнула Амели, закружившись по залу. – О, и какой вид!
– Давайте продолжим, у вас будет достаточно времени, чтобы все как следует рассмотреть, – с улыбкой проговорила, покидая будущую лабораторию дочери, мысленно порадовавшись, что помещение было расположено в самой дальней башне и частые взрывы, а также неприятные запахи не будут доноситься до жилых комнат…
Спустившись с третьего этажа, где кроме обсерватории и двух маленьких спален больше ничего не было, мы оказались в галерее портретов на втором этаже. Дядюшка не тронул фамильные портреты – видимо, посчитал, что изображения чужих предков ему ни к чему. И теперь строгие лица моих пращуров взирали на нас с потемневших от времени полотен, словно оценивая новых владельцев поместья.
– Это ваш прапрадед, лейна, – пояснила Дори, указывая на портрет статного мужчины в темно-синем камзоле. – Первым начал выращивать подсолнухи на здешних землях. А рядом его супруга – она привезла в поместье первые розовые кусты из-за моря.
– А это кто? – спросила Лорен, останавливаясь перед портретом молодой женщины с решительным взглядом.
– Леди Дилара, троюродная тетка баронессы. Говорят, она была знатной травницей и держала целую оранжерею с лекарственными растениями.
– Похоже, тяга к травам у нас в крови, – улыбнулась Амели, с интересом разглядывая свою предшественницу.
Мы не стали долго задерживаться в галерее. Наши шаги гулко отдавались по лестнице, когда мы спускались в просторный холл, где пахло полынью и деревом. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь высокие окна, высвечивали танцующие в воздухе пылинки и потускневшую позолоту на перилах…
– Здесь столько работы, – задумчиво протянула Лорен, проводя пальцем по потрескавшейся краске на подоконнике – Одних только окон сколько нужно заменить…
– Крыша тоже течет, – добавила Дори, с тревогой поглядывая на потолок. – В прошлую зиму я едва успевала подставлять тазы в верхних комнатах.
– Начнем с самого необходимого, – произнесла я, доставая из кармана небольшой блокнот и карандаш. – Отремонтируем кровлю, обустроим несколько комнат для жилья, потом займемся кухней и кладовыми – скоро осень, нужно будет делать запасы. А там посмотрим…
– Я знаю хорошего плотника в городе, – оживилась Дори, расправляя складки на переднике. – Старый Том, он еще при баронессе все двери и рамы делал. И кровельщик есть надежный – мастер Хью, у него руки золотые. Они оба до сих пор работают.
– Отлично. Завтра с утра отправим Говарда в город договариваться с мастерами, а сейчас… – недоговорила я, – в холл вошёл капитан, отряхивая руки от мучной пыли.
– Всё выгрузили на кухню, – отчитался мужчина, пытаясь стереть пыль с лица, но только больше размазывая её. – В телеге и правда продукты: мешки с мукой, крупами разными, морской солью крупного помола. Ещё несколько маленьких дубовых бочонков с копчёностями – окорока отменные, вяленая рыба северных сортов, сушёные фрукты в плетёных корзинах.
– Хм… что ж, завтра разберёмся и с этим, – задумчиво протянула я, заметив, как Тина пытается подавить зевок, прикрывая рот маленькой ладошкой. Усталость после долгого дня начала сказываться на всех, и даже обычно неугомонная Амели выглядела притихшей. – А сейчас давайте разбирать вещи и устраиваться на ночлег. День был очень долгим…
Глава 12
Утро встретило меня ласковыми лучами солнца, пробивающимися сквозь неплотно прикрытые ставни старыми рассохшимися досками. С блаженством потянувшись на кровати, я некоторое время смотрела на потрескавшийся потолок и прислушивалась к своему уставшему телу. После долгих дней пути даже простые соломенные тюфяки казались невероятной роскошью. Каждое мое движение сопровождалось тихим шелестом соломы, но это не шло ни в какое сравнение с жесткой землей, с уложенной на ней тонкой войлочной подстилкой. А каменные стены надежно укрывали от ночной прохлады, хотя в оконные щели и пробивался утренний ветерок, принося с собой свежесть моря и крики чаек.
Привести себя в порядок не имея для этого элементарного было не просто, поэтому я наскоро прибрав волосы в незатейливый пучок и надев чистое платье, спустилась на первый этаж и поспешила на знакомый звук…
В просторной кухне уже хлопотала Дори. Её морщинистые руки, испещренные старческими пятнами, но все еще сильные и ловкие, уверенно орудовали большой деревянной ложкой, потемневшей от времени. Она помешивала густую кашу в почерневшем от копоти котелке, подвешенном над очагом.
На грубо сколоченном, но чисто выскобленном столе исходили паром румяные блинчики, уложенные аккуратной стопкой на глиняное блюдо с щербинкой на краю. В плетеной корзинке, прикрытой чистым полотенцем с вышитыми синими волнами – традиционным солтеррийским узором, ждал своего часа свежеиспеченный хлеб. А в глиняном кувшине с затейливым рисунком золотился свежий мед, собранный с диких пасек – его особый аромат выдавал примесь вереска, во множестве растущего на прибрежных склонах.
– Простите мою дерзость, высокая лейна, – виновато проговорила старушка, расставляя на столе глиняные миски, чьи бока были стерты до шелковистой гладкости годами использования. – Я позволила себе взять продукты, что прислал бургомистр. Может, не стоило…
– Ничего страшного, Дори, – улыбнулась я, вдыхая пряный аромат травяного отвара, в котором угадывались нотки мяты, чабреца и еще каких-то незнакомых трав. – Кстати, о неожиданной щедрости нашего градоначальника…
В этот момент на кухню один за другим начали подтягиваться остальные обитатели дома. Амели, всё ещё сонная, с растрёпанными волосами, падающими на лицо светлыми шелковистыми прядями, пробормотала невнятное приветствие и сразу потянулась к травяному отвару.
Лорен, напротив, выглядела бодрой и полной энергии – судя по прилипшим к подолу льняного платья соломинкам и свежим травинкам, она уже успела проведать Грома. Её щёки раскраснелись от утренней прохлады, а в карих глазах плясали весёлые искорки. На поясе поблескивал новый кинжал, а за спиной привычно висел арбалет.
Говард, как всегда собранный и внимательный, устроился у очага, где мог краем глаза следить за входом в кухню и прислушиваться к звукам со двора. Его меч, даже во время завтрака, оставался под рукой – за годы службы старый воин привык не терять бдительности даже в относительно безопасном месте.
Рут и Тина появились последними, и по их запылённым передникам и влажным тряпкам в руках было очевидно, что они уже успели начать уборку в какой-то части дома. На щеке Тины красовалось серое пятнышко паутины, а руки Рут были покрыты мелкими царапинами.
– После завтрака мы отправимся в город, – продолжила я, намазывая на очередной горячий блинчик янтарный мед, стекающий золотистыми каплями. – Хочу выяснить, существует