– Хорошо, благодарю, – с улыбкой проговорила и, попрощавшись с ювелиром, я быстро обошла еще несколько лавок, мысленно хмурясь от увиденных цен. Выручка от продажи драгоценностей, конечно, поможет нам продержаться первое время, но на полное восстановление поместья ее явно не хватит. И нам придется очень тщательно планировать расходы…
Следующей остановкой стал квартал мастеров-столяров, где вдоль мощеной улицы выстроились мастерские, источающие запах свежеструганного дерева и лака. Перед каждой лавкой были выставлены образцы работ: крепкие дубовые табуреты с резными ножками, тумбочки из светлой сосны, покрытые прозрачным лаком, изящные стулья с плетеными сиденьями. В одной из лавок красовался массивный буфет с искусно вырезанными на дверцах морскими коньками – традиционным солтеррийским узором.
Я остановилась у мастерской, где работал коренастый мужчина в кожаном фартуке, покрытом древесными стружками. Его сильные руки уверенно орудовали рубанком, снимая тонкие завитки с доски, которой предстояло стать спинкой кровати.
Все это было нужно для поместья – и тумбочки, и столы, и стулья. Но, взглянув на цены, я поняла – придется пока ограничиться самым необходимым. И в первую очередь следовало заказать добротные кровати. Как бы ни были удобны соломенные тюфяки, дочерям требовался нормальный отдых после долгого пути, да и мне самой хотелось спать на чем-то более основательном, чем узкий топчан и мешок с сеном.
– День добрый, лейна, – приветствовал меня столяр, отложив рубанок с потертой деревянной ручкой. Его загорелое лицо, изрезанное морщинами, тотчас расплылось в добродушной улыбке, обнажив несколько щербин на месте отсутствующих зубов. – Чем могу служить?
– Мне нужны кровати, – ответила я, разглядывая образцы его работы, расставленные вдоль стены мастерской. – Три штуки, добротные, но без излишеств.
– Для поместья на утесе? – понимающе кивнул мастер, вытирая мозолистые руки о кожаный фартук, испещренный следами лака и зарубками от долота. – Наслышан уже. Могу предложить вот такие, из крепкого дуба. Или из сосны – подешевле выйдет, но тоже прослужат долго.
– А цена? – поинтересовалась, проводя рукой по гладко отполированной поверхности, где искусно вырезанные волны складывались в традиционный прибрежный узор.
– Дубовая – пятнадцать серебряных за штуку, сосновая – десять, – ответил столяр, прислонившись к верстаку, заваленному инструментами. – Можно в рассрочку, если угодно. Половину сейчас, остальное при доставке.
– Хм… – задумчиво постучала пальцами по дереву, прикидывая наши скромные возможности. – А если сосновые, но с дубовыми ножками? Чтобы от сырости не гнили.
– Смекаете, – одобрительно хмыкнул столяр, а в морщинках вокруг глаз притаилась улыбка – он явно оценил мою практичность. – Можно сделать, выйдет по двенадцать серебряных. И доставку за свой счет организую.
– А сроки? – спросила, разглядывая замысловатые соединения досок, выполненные без единого гвоздя.
– Недели две, не меньше. Сейчас много заказов, ярмарка скоро, – развел руками мастер, смахивая стружку с верстака и, махнув рукой в сторону недоделанных столов и стульев, добавил. – Вон, видите, сколько работы?
– Ладно, – кивнула я после недолгих раздумий. – Давайте три таких, с дубовыми ножками. Шесть серебряных сейчас, остальное при доставке.
– Сговорились, лейна, – довольно протянул мужчина, быстро взяв монеты и спрятав их в потертый кожаный мешочек, висевший на поясе…
Оставив подробные указания насчет доставки мебели заботливому столяру, я решила напоследок заглянуть к продуктовым рядам. Среди пестрого разнообразия товаров особенно притягивали взгляд аккуратные корзинки с мехте – местной ягодой, по форме напоминающей мелкую сливу. Их темно-фиолетовые бока, покрытые нежным сизым налетом, обещали медовую сладость, а тонкий аромат, сочетающий ноты меда и ванили, будил воспоминания о беззаботном детстве.
Румяная торговка в цветастом переднике с искусно вышитыми по краю волнами то и дело поправляла выбившиеся из-под белоснежного чепца русые пряди, расхваливая товар. Она уверяла, что ягоды собраны только этим утром на южных склонах, где особенно щедрое солнце дарит плодам неповторимый вкус.
Уступив внезапному порыву порадовать дочерей, я выбрала небольшую корзинку. Бережно пристроив покупку к седельной сумке, я в последний раз окинула взглядом шумный рынок. На сегодня дел в городе, пожалуй, достаточно – и так полдня прошло в хлопотах, а в поместье работы невпроворот. И, распрощавшись с торговкой, я направила лошадь в сторону дома.
Вишенка бодро трусила по дороге, когда я заметила приближающегося всадника. Его вороной жеребец, статный и ухоженный, с начищенной до блеска сбруей, явно стоил целое состояние.
– Доброго дня, лейна Элизабет, – произнес незнакомец, придержав коня. Его темные волосы с серебристой проседью на висках были аккуратно зачесаны назад, а в холодных карих глазах застыло какое-то хищное выражение. Да и дорогой камзол из темно-синего бархата с искусной серебряной отделкой по вороту и рукавам выдавал в нем человека состоятельного. – Позвольте представиться – лейр Ют. Мои земли соседствуют с вашими.
Глава 14
– Доброго дня, – поприветствовала мужчину, растянув губы в вежливой улыбке.
– Простите мою дерзость, но, услышав в ратуше ваше имя, я не мог отказать себе в удовольствии познакомиться с вами, – произнес лейр, ловко управляя норовистым жеребцом, который нетерпеливо перебирал ногами.
– Солхейвен чудесный городок, а люди здесь столь… – я намеренно сделала паузу, наблюдая за реакцией собеседника. За годы при дворе я научилась читать истинные намерения людей по мимолетным жестам и взглядам.
– Болтливы, – закончил за меня лейр и вдруг громогласно расхохотался, откинув голову назад. Его смех эхом разнесся по пустынной дороге, вспугнув стайку воробьев с придорожного куста, и согнал пару крикливых сорок с дерева.
– Гостеприимны, – продолжила я, невольно искренне улыбнувшись, настолько заразителен был смех у мужчины. Морщинки в уголках его глаз на мгновение сделали хищное лицо почти добродушным.
– Вы правы, лейна Элизабет, – согласился мужчина, отсмеявшись и поправив сбившийся воротник камзола. – И увы, поэтому в Солхейвен часто приезжают купцы и прочий торговый люд, и дороги небезопасны. Позвольте мне сопроводить вас.
– Хм… кажется, нам в одну сторону, – неопределенно пожала плечами, тронув бока Вишенки. Кобыла тотчас недовольно всхрапнула, косясь на вороного жеребца, который игриво прядал ушами.
– Погода нынче радует, – заметил лейр Ют, поглядывая на безоблачное небо, где лениво кружили белокрылые чайки. – После недавнего шторма такая благодать. Вы, верно, не застали его? Три дня море бушевало, волны перехлестывали через волнорез в гавани. Даже старые рыбаки говорили, что давно такого не видели – два корабля разбило о скалы, хорошо хоть команды успели спасти.
– Нет, мы прибыли позже, – ответила я, с интересом разглядывая побережье. Вдалеке виднелись рыбацкие лодки, похожие на скорлупки на синей глади залива. Их белые паруса трепетали на ветру, словно крылья диковинных птиц, а над мачтами вились целые стаи чаек, высматривающих добычу в прозрачной воде.
– Зато теперь погода балует. Урожай пшеницы в