Когда все расселись, Дори быстро расставила на столе глиняные чашки и налила в них горячий травяной отвар, распространяющий аромат шалфея и мяты. Я отпила глоток душистого напитка и, глядя прямо на Рейнара, произнесла:
– А теперь рассказывайте.
– Я приехал на рынок в Солхвейн, за заказом на редкие пряности для нашей конюшни – их добавляют в корм племенным жеребцам для укрепления силы. И тут увидел лейну Амели, – не сразу заговорил Рейнар, бросив на Ами восхищенный взгляд. – Лейна Амели стояла у прилавка торговца травами и выбирала ингредиенты с таким знанием, с такой страстью… Она была так поглощена этим занятием, что не замечала ничего вокруг. Её взгляд горел, а лицо не покидала улыбка, когда она находила нужное растение. Я не мог оторвать взгляд. Сам не знаю почему, но в тот момент я понял, что должен узнать, кто она.
Рейнар сделал паузу, отпив из своей чашки и смущенно кашлянув, продолжил:
– После рынка я расспросил людей и выяснил, что вы недавно переехали в старое поместье Андерсонов, – он смущённо улыбнулся, заметив, что Лорен нахмурилась. – Несколько дней я не мог думать ни о чём, кроме лейны Амели. И не выдержал – решил поехать, чтобы хоть издалека ее увидеть…
– И вот тут начинается самое интересное, – скептически заметила Лорен, складывая руки на груди жестом, который делал ее удивительно похожей на меня в молодости. – Как вы от «издалека увидеть» перешли к похищению моей сестры? Это довольно… решительный прыжок в отношениях, не находите?
– Лорен, – тихо произнесла Амели, бросая на сестру умоляющий взгляд, в котором читалась просьба смягчить тон. Но старшая дочь только покачала головой, не отрывая пристального взгляда от Рейнара, словно готовая в любой момент вскочить на защиту сестры.
– Я виноват, – признался молодой человек, опуская взгляд на свои руки. – Я приехал к вашему поместью и, действительно, собирался лишь издалека взглянуть на дом. Спрятался за старым дубом у дороги, но тут я увидел, как лейна Амели вышла из ворот с корзиной для трав, и направилась на поляну. И тогда… тогда я вспомнил о древнем обычае наших земель…
– И похитили мою дочь, – сухо заметила я, вспоминая тот ужас и панику, которые охватили нас, когда Амели не вернулась с прогулки.
– Да, и я виноват безмерно, – кивнул Рейнар, и в его голосе прозвучало искреннее раскаяние. – Я думал… я надеялся, что вы знаете о традиции и поймёте. Мне и в голову не пришло, что вы не знакомы с нашими обычаями. Когда я понял, какой страх причинил вам… – он покачал головой, не находя слов, его зеленая макушка поймала солнечный луч, создавая вокруг него странное, почти неземное сияние. – Мне нет прощения. И все содеянное лишь навредило… я не смог понравиться Амели. Но я всё равно не отступлю и докажу, что она будет счастлива со мной. Если, конечно, вы позволите мне попытаться.
Эти слова были сказаны с такой искренностью и надеждой, что даже Лорен, обычно непреклонная в своих суждениях, смягчилась, хотя и постаралась скрыть это, сделав большой глоток отвара и пряча лицо за чашкой. Но я заметила, как уголки ее губ дрогнули, словно она пыталась сдержать непрошеную улыбку.
– Значит, в тех телегах откуп? – спросила я, украдкой поглядывая на смущённую дочь, которая, казалось, была готова провалиться сквозь землю от всего этого внимания.
– Нет. Это просто подарок для лейны Амели. Я заметил, как глубоко она интересуется травами и их свойствами, и подумал, что ей пригодится оборудование для исследований. Эти приборы изготовлены лучшими мастерами Эдеранда, стекло особой прозрачности, а некоторые колбы сделаны так, что не теряют тепла часами – идеально для длительного настаивания. А откуп… – он вдруг озорно улыбнулся, и в его глазах мелькнули лукавые искорки, придавая ему сходство с мальчишкой, задумавшим шалость, – откуп скоро будет, друг моего отца и мой брат пригонят их.
– Пригонят? – удивленно переспросила Лорен, выпрямляясь на лавке так резко, что дерево скрипнуло в знак протеста. – Что значит «пригонят»? Что именно пригонят?
– Ну да, – невозмутимо ответил молодой человек, словно речь шла о самом обыденном деле. – Коз.
– Коз? – теперь и я не сдержалась, чувствуя, как брови сами собой поднимаются в изумлении. – Каких…
В этот момент дверь кухни распахнулась с такой силой, что ударилась о стену, заставив висящие на стенах кастрюли задребезжать, а в проёме появился Говард. Его лицо, обычно сохраняющее невозмутимое выражение, сейчас выражало крайнее изумление. Глаза расширились настолько, что, казалось, вот-вот выскочат из орбит, а обычно ровно зачёсанные усы топорщились в разные стороны, придавая ему сходство с потрясенной кошкой.
– Лейна Элизабет, – произнёс он, и его густые усы дрогнули, как крылья испуганной птицы, – там у ворот гости. И не просто гости, со стадом! – Он покачал головой, словно не веря своим глазам, и провел рукой по седеющим волосам, делая их еще более взъерошенными. – Какой-то господин заявляет, что привёл откуп для лейны Амели.
– Это лейр Хэмонд Вайлиш, – пояснил Рейнар, вставая со своего места. – У него самые лучшие козы в провинции. Их шерсть тонкая, как шелк, и в десять раз теплее обычной. А молоко настолько целебное, что даже придворные лекари выписывают его для лечения королевской семьи.
– О богиня лесов, – пробормотала Амели, впервые за весь разговор подавая голос. Её щёки пылали, словно два спелых яблока, а в глазах читалась смесь смущения и изумления. – Что теперь делать?
– Теперь, – с тихим вздохом, я поднялась со своего места, расправляя складки платья, – мы должны выйти и встретить гостей, как подобает хозяевам. Негостеприимно оставлять визитеров у ворот, какими бы неожиданными ни были обстоятельства их появления. А уж потом разберёмся, что делать с этим неожиданным… откупом.
Амели бросила на меня паникующий взгляд, полный немого вопроса и мольбы о поддержке, но я ободряюще улыбнулась ей, стараясь вложить в улыбку всю свою уверенность и спокойствие:
– Не волнуйся, дорогая. Принять дары не означает принять предложение. У нас будет время всё обдумать. – И, повернувшись к Рейнару, я добавила более строгим тоном, который, как я надеялась, напомнит ему о серьезности ситуации: – А вам, молодой человек, стоит в следующий раз более ясно объяснять свои намерения, прежде чем устраивать такое…
– Да, лейна Элизабет, – с готовностью согласился Рейнар, склонив голову в знак уважения, но его глаза продолжали сиять, когда он бросал короткие взгляды на Амели. В них читалось обожание и решимость, смешанные с толикой неуверенности, что делало его почти трогательным в своем стремлении…
Спустя пару минут мы вышли во двор,