– Не забудь хотя бы иногда отдыхать, – напомнила я, зная, что дочь может провести в своей лаборатории целые сутки без перерыва, настолько увлекшись процессом, что забудет о сне и еде. – И еды прихвати с собой, я попрошу Дори собрать тебе корзинку. Нам не нужна травница, падающая в обморок от истощения. – Я говорила шутливо, но на сердце скребло беспокойство – Амели, увлекаясь, действительно могла забыть о таких «мелочах», как сон и пища.
После завтрака все разошлись по своим делам. Лорен отправилась помогать Говарду и Неду с ремонтом крыши, что сильно потекла во время последнего дождя, залив часть комнат на втором этаже. Амели убежала в свою лабораторию, предварительно заглянув в комнату и со счастливым визгом обнаружив сверток с редкими горными травами, аккуратно завернутыми в шелковую бумагу с посеребренными краями. А я решила провести утро в кабинете, обдумывая наше положение и составляя планы на ближайшее будущее.
Усевшись за стол, я достала блокнот в потертом кожаном переплете и карандаш, слегка обгрызенный с одного конца – привычка, оставшаяся с детства, когда мысли бежали быстрее, чем рука успевала записывать, и я невольно покусывала карандаш, размышляя над сложными задачами.
Необходимо было трезво оценить ситуацию, без эмоций и розовых надежд. С одной стороны, неожиданный подарок в виде стада ценных коз мог стать стабильным источником дохода, тем фундаментом, на котором мы могли бы построить новую жизнь. Если верить словам лейра Хэмонда, а у меня не было оснований сомневаться в его экспертизе, учитывая состояние животных и качество их шерсти, годовая прибыль от шерсти и молока могла составить внушительную сумму, достаточную не только для поддержания поместья в хорошем состоянии, но и для развития других направлений хозяйства. С другой стороны, козоводство требовало специальных знаний и дополнительных рабочих рук, и я не была уверена, что готова сконцентрироваться на этом направлении. К тому же оставалась зависимость от лейра Хэмонда, которую он, несомненно, мог использовать в своих интересах.
Мое же сердце все еще тянулось к идее восстановления маслодавильни. Это было наследие моей семьи, дело, начатое еще моим прадедом, который вложил в него не только деньги, но и душу. К тому же я хоть немного разбиралась в процессе производства масла, в отличие от разведения коз, о котором знала лишь по рассказам и книгам. Но для запуска производства требовались средства, и немалые – отремонтировать прессы, нанять работников, закупить семена для посадки, дождаться урожая…
Я взвешивала различные варианты, записывая цифры в столбик и делая пометки на полях: продать часть коз и вложить средства в маслодавильню? Развивать оба направления параллельно? Или, может быть, использовать козье стадо как залог для получения ссуды у городских ростовщиков? Каждый вариант имел свои преимущества и недостатки, и выбор был не из легких.
В размышлениях я не заметила, как прошло несколько часов. Тени от деревьев за окном сместились, указывая на приближение полудня, а солнце теперь светило прямо в окно, заливая комнату золотистым светом и выявляя пылинки, танцующие в воздухе. Из задумчивости меня вывел стук в дверь и голос Тины, звонкий и встревоженный:
– Госпожа, к вам посетитель. Говорит, что срочно. – Ее обычно румяное лицо было бледным, а руки нервно теребили передник, выдавая волнение.
Отложив блокнот, я поднялась из-за стола, чувствуя, как напряглись мышцы от долгого сидения в одной позе:
– Кто это, Тина? – спросила я, вдруг почувствовав, что сердце забилось быстрее в груди, предчувствуя неприятности. Слишком много неожиданностей выпало на нашу долю в последнее время, чтобы воспринимать очередную «срочность» спокойно.
– Посыльный от бургомистра, – ответила девушка, нервно заправляя выбившуюся прядь волос под чепец. – Выглядит взволнованным, весь в дорожной пыли, словно скакал без остановки. И лошадь у него взмыленная, я видела через окно.
– Ясно, – кивнула, и быстрым шагом я направилась к выходу, гадая, что могло встревожить бургомистра настолько, чтобы отправлять срочного гонца. Возможно, это было связано с нашим вчерашним разговором о кубране и замешанных в его выращивании людях. Или, не дай боги, из Лавении пришли какие-то тревожные вести.
В холле меня ждал молодой человек в запыленной одежде, с красным от быстрой скачки лицом и каплями пота, стекающими по вискам. Его плащ, некогда тёмно-синий, был покрыт белесыми пятнами дорожной пыли, а сапоги выглядели так, словно он прошел через все лужи Сольтеры. Увидев меня, он поклонился с неожиданной для его состояния грацией:
– Лейна Элизабет, срочное послание от лейра Натана, – он протянул запечатанный свиток, на котором виднелась официальная печать бургомистра – три волны, перехваченные тонкой лентой, символизирующей единство моря и суши. – Он велел дождаться ответа и тотчас доставить его обратно, даже если придется загнать лошадь.
Я приняла послание, ощущая шероховатость пергамента под пальцами, сломала печать, которая рассыпалась мелкими красными крошками по полу, и развернула свиток…
С каждой строчкой все сильней нарастала тревога. Пальцы сжимали края пергамента так сильно, что побелели костяшки. А кровь стучала в висках, заглушая все звуки вокруг. Дочитав до конца, я несколько мгновений стояла неподвижно, осмысливая полученную информацию, которая могла разрушить все наши планы и хрупкие надежды.
– Передайте лейру Натану, что я буду у него через час, – наконец сказала я посыльному, машинально сворачивая пергамент и пряча его в карман платья. – И скажите, что его опасения обоснованы…
Глава 28
Дорога в Солхейвен пролегала через цветущие поля, где ветер лениво колыхал высокие стебли трав, создавая причудливый узор из волн и завихрений. Я гнала Вишенку быстрее обычного, а мысли в голове вертелись с такой же стремительностью. Послание бургомистра было кратким, но тревожным: в город прибыли гонцы из Лавении, расспрашивающие о семье с двумя дочерьми, недавно перебравшейся в эти края. Они не называли имен, но описание подходило слишком точно, чтобы быть совпадением.
«Мне удалось отвлечь их внимание, – писал лейр Натан, – но боюсь, они вскоре продолжат поиски в окрестностях».
За спиной послышался стук копыт – это Говард нагонял меня на своем вороном. Я не хотела, чтобы он сопровождал меня, не желая оставлять дочерей совсем без защиты, но понимала, что его опыт может понадобиться, если случится непредвиденное.
– Госпожа, не так быстро, –