Нарушение правил «игры в игру», то есть игры в девиацию, подменяющей собой желанное девиантное поведение, караются весьма жестко: человек, нарушивший правила игры, рискует как минимум вызвать вспышку недовольства у партнера; как максимум —получить вызов в суд и стать объектом общественного остракизма. Применительно к эротическому костюму действие этого жестокого механизма когда-то испытала на себе команда американского журнала Bizarre, возглавляемого в 1942–1945 годах [27] Джоном Уилли [28], одним из первых дизайнеров фетишистского эротического костюма в истории моды. Авторы и иллюстраторы Bizarre, чьи работы до сих пор лежат в основе огромного числа современных эротических одежд и аксессуаров, отказались от кокетливой игры, принятой в те годы в эротических и порнографических журналах, и стали работать с фетишем как с прямым допущением. Несмотря на ироничность стиля и комментариев к изображениям, на нереалистичность представляемых сцен и утрированность персонажей, Уилли и его команда стали предъявлять фетишистский костюм как осознанно надетый носителем, как заявку с его стороны. На фоне принятых в тогдашней эротической прессе стыдливых сцен, где любой ненормативный акт мог подаваться как «случайно происшедший» или «ненароком подсмотренный», работы, публикуемые в Bizarre (и, кажется, смотрящиеся в наши дни трогательно и наивно), были крайне серьезной заявкой касательно демонстрации сексуального «я» – в том числе «девиантного» сексуального «я» – при помощи костюма. Именно работы Уилли, Клоу [29], Стентона [30] сделали эротический костюм самостоятельным предметом обсуждения и самостоятельным объектом моды, отличным от нижнего белья как такового.
Кстати, именно пародийность и ироничность подачи материалов в Bizarre (а также в его духовном наследнике – журнале Hustler [31] и в других изданиях такого рода) способствовала распространению идей и визуальных образов, создаваемых его сотрудниками, – точно так же как звериная (почти в буквальном смысле слова) серьезность ряда фетишистских журналов иногда отпугивает от них потребителей. Возможно, бизарровские «дамы в беде» и «жестокие госпожи» в костюмах для верховой езды, лопающихся на могучих бюстах, были достаточно эротичными, чтобы возбуждать желание, и достаточно комичными, чтобы вновь срабатывал трюк с остранением: читатель имел возможность говорить себе, что он смотрит на эти (зачастую весьма жесткие) сцены не потому, что его интересует подчинение, насилие, групповой секс и другие демонстрируемые девиации, а потому, что он просто любит «такие комиксы».
Ирония, нередко являющаяся механизмом построения смысловой дистанции, в том числе в языке костюма, зачастую оказывается совершенно необходимой, когда речь идет о костюме эротическом. Безусловно, любой костюм может трактоваться как иронический или как крайне серьезный: эротический костюм под Гарри Поттера может восприниматься партнерами со смехом – или с мелодраматической серьезностью, свойственной саге Джоан Роулинг. Мужские трусы с хоботом, куда вкладывается пенис, и со слоновьими ушами по бокам, могут восприниматься партнершей как очаровательно смешные – или как оскорбительные. «Патриотические» костюмы, то есть костюмы с патриотической символикой, весьма популярные, например, в США, могут восприниматься с иронией – или быть частью напряженной эротической ролевой игры, например в «спасение» или «завоевание». Однако именно ирония зачастую позволяет нам контролировать границы игры, регулировать степень нашей открытости перед партнером – и ту меру собственного потаенного, а возможно – и запретного желания, для сублимации (или даже реализации) которого служит нам эротический костюм. И уж, безусловно, только способность к восприятию иронии позволяет нам иногда делать эротический костюм частью костюма повседневного.
Underwear Out [32] : эротический костюм в роли повседневного
Когда-то тонкая полоска чулка на секунду выглядывала на свет божий из-под вороха нижних юбок и позволяла особо талантливым поручикам судить о красоте всего тела, скрытого от глаз кринолинами и палантинами. Сегодня кружевной верх чулка случайно демонстрируется партнеру по танцам, когда подол мини-юбки поднимается чуть выше положенного во время дискотеки в ночном клубе. Возможно, ни в какие времена «верхняя» одежда и «нижняя» одежда не вели подлинно раздельную жизнь. Разные элементы мужского и женского платья временами переходили из категории «белья» в категорию «одежды» и наоборот, но даже те части костюма, которые и сегодня продолжают сохранять свою однозначную принадлежность к сфере интимного, нередко играют самую значительную роль в построении современного костюма.
Простейший пример использования «невидимого», интимного слоя одежды как видимого – белье, надеваемое под откровенно прозрачную «повседневную» одежду (чаще – блузы и топы, реже – юбки и брюки). Такое белье обычно можно смело причислять к эротическому: оно подчеркнуто декоративно и явно предназначено для того, чтобы быть замеченным.
Самым простым методом использования этого приема можно считать underwear out – ношение «нижней одежды» вместо