Постарел он теперь в пустыни, —
Он трудится, Богу молится,
Мало хлеба он воскушает».
Говорит-то тут Иосаф Царевич:
«Ты любезной мой милой дядька!
Призови ты ко мне поближе,
Мне-ка речь штобы говорить с им,
Про пустыню мне спросить же».
Дядька созвал же того старца,
Старец всё пришел к ему близко,
Всё пришел к им, становился,
Царевичу низко поклонился.
Тут увидел млад Царевич
Все одежду ихну пустынску,
Сам тому скоро ужахнулся.
Проречёт тут млад Царевич:
«Тебя как мне-ка звать-то, старче?»
Старец от радости взирает
На прекрасного все на юношу,
На Иосафа свет Царевича:
«Ты зови, зови меня, чадо,
Иосаф свет, зови, Царевич, —
Как зовут меня Купец Премудрой;
Ноне меня зовут как —
Я святой теперь Варлаамий».
Проречёт млад наш юноша,
Иосаф-то свет Царевич:
«Ты скажи мне, о Купец Премудрой,
Скажи, святой Варлаамий,
Расскажи ты мне сушшу правду,
Расскажи про святу пустыню». —
«Ты пресладкое мое чадо,
Иосаф свет Царевич!
Во пустыни жить ведь надоть горько,
Надоть заповеди иметь Господни.
Я скажу про одну пустыню
Молодому тебе юноше.
Там ведь жил-был Предотеча, [92]
Все ведь жил он, Богу молился.
Што питался Предотеча —
Ишше пил Предотеча,
Он болотную воду,
Ишше кушал Предотеча,
Он гнилую колоду». —
«Ничего-то я не боюсь-то,
Ничего я не страшусь-то!
Я лишусь у папы царства,
Я иду с тобой в пустыню».
Говорит Иосаф Царевич:
«Ты зайди, зайди ко мне, старче,
Уж ты, о Купец Премудрой,
Ты святой, святой Варлаамий!»
Говорит святой Варлаамий:
«Уж ты гой еси, Иосаф ты,
Иосаф ты свет Царевич!
Не допустят до тебя слуги
Ты за замками сидишь за крепкима,
За строгима караулами». —
«Ты приди, приди ко мне, старец,
Ты приди-ко, приди, не бойся!» —
«Я приду, приду к тебе, чадо,
Омману твоих караульщиков.
Я скажу, что иду с дарами,
Драгоценной несу камень».
Приезжает Иосаф Царевич,
Его батюшко стречает:
«Што пресладкое мое чадо,
Иосаф свет Царевич!
Каково тебе погулялось,
Каково тебе показалось?»
Проречёт-то Иосаф Царевич
Своему он батюшку родному:
«Ничего я почти не видел,
Ничего мне не прилюбилось».
Запиралось ихно чадо,
Во свои-ти он полаты.
Идет-то Купец Премудрой,
Што святой к ему Варлаамий.
Варлаамия не пускают.
Варлаамий отвечает
Он святым же своим духом:
«Уж вы слуги, слуги верны!
Мне царем ведь все приказано,
Я иду-ту к ему с подарками,
Драгоценныя несу камень».
Скоро слуги пропускали
Што святого-то Варлаама.
Отпираёт он полату —
Возрадело сладко цядо,
Он берет старца за руку,
Он садит его со слезами,
Уречет он таки речи:
«Уж ты, о Купец Премудрой,
Ты святой, святой Варлаамий!
Вприведи ты в веру крешшону
Ты обех же нас со дядькой».
Приводил их в веру в крешшону,
Во крешшону, в православну.
Проречёт-то чадо пресладко,
Как прекрасной-от млад юноша,
Иосаф же свет Царевич:
«Уж ты, о Купец Премудрой,
Ты святой, святой Варлаамий!
Ты скажи, скажи мне всю тайность,
Скажи, как ты на свет родился?
Я Христа в себе приобряшшу,
Приобряшшу Христа я средь собя;
Затворюсь ли я в вертели,
Начну плакать я, млад Царевич,
Во всю жисть-то во грехах своих.
Уж ты можешь ли, Варлаамий,
Небеса ли ты все измерить,
Вси моря и всей земли?
Можешь ли, можешь ли, Варлаамий,
Взять ты солнце, взять рукою,
Красно солнце взять со лунами,
Светел месяц со звездами? [93]
Ты таку сделать мудру мудрость,
Против того ничего не будет?
Запоем тогда мы славу,
Запоем-то славу Господню,
Непрестанно же будём слушать:
Слава Творцу,
Векам Отцу,
И Сыну!»
Скажет Варлаамий,
Скажет Варлаамий:
«Не могу взять солнца,
Не могу взять месяц.
Останься, Царевич,
Я пойду в пустыню.
Я тебя найду же».
Остался Царевич.
После Варлаама
Завсегда стал плакать:
«Не могу я здеся
Пребывать без старца!»
Слезно он все плачет.
Царства он лишился,
Сам пошел в пустыню.
Слезно, идет, плачет:
«Пустыня святая,
Доведи до старца!
С им я жить желаю,
Я Христа же приобряшшу чрез него».
Пустыня сказует
Отроку младому:
«Пресладко наше чадо,
Прекрасной млад ты юноша!
Любит тебя Боже,
Пресладкий Иисусе, —
Иди во пустыню».
Пожил он в пустыни.
Стал трудом трудиться,
Стал Богу молиться
Стал постом поститься.
«Ты, говорит, молишься и постишься; вам всем Богом по венцу налажено: в-первых, тебе венец, во-вторых, дядьки твоему, а в-третьих, отцу твоему».
Скажет Варлаамий:
«Юноша прекрасной,
Иосаф Царевич!
Будёшь ты богатой,
Пожалеть отча богатства».
Отвечат млад юноша:
«Я, Купец Премудрой,
Святой же Варлаамий,
Жалел кабы богатства,
Не лишился я бы царства,
Не оставил бы всё царство». —
«Вот тебе скажу я:
Молишься ты долго»...
Старцу стало жалко, как себя изнурял Иосаф Царевич, стал молиться за ёго.
«Я скажу, Иосаф Царевич, —
Три венца есть приготовлено,
Купил ты себе царство небесноё:
Тебе венец есть приготовлен,
У святых в руках есть ангелов;
Да ишше венец приготовлен
Што любимому дядьки;
Да ишше венец приготовлен
Што родимому твоёму папы,
Што царю-то всё премудрому».
Да ведь воспроговорит
Млад юноша Иосаф Царевич:
«Моему-ту отцу за што венец?
Он живет ведь в доми и на царстви.
Он постом-то живет, он не постится,
Уж он Господу Богу, живет, не молится,
А я век положил, свою