На узкой линии песка валялись разбросанные вещи. Первым делом я подняла с земли меч Дана. Оружие показалось непривычно тяжелым. Среди речной гальки, подобно конфетти, лежали мелкие ошметки ткани. Пруня растерзал рюкзак Дана, словно щенок мягкую игрушку. С сожалением я заметила раздавленную лапой аптечку. Зелья внутри разбились и пропитали бинты. Все это стало непригодным к использованию.
Тогда я двинулась к месту, где спустилась с утеса. Если повезет, там найдется мой рюкзак. Но надежды рухнули, когда я увидела Пруню. Ящер валялся на спине. Когтистые лапы подрагивали в воздухе. Огромный живот дракона мерно поднимался в такт дыханию. Слава богам, хоть амарок куда-то исчез. Возможно, убежал?
– Пру-у-у, – раздался тихий странный свист.
Я вздрогнула, готовясь в любой момент бежать прочь. Закралось у меня нехорошее сомнение, что кое-кто закусил амароком и теперь пытается его переварить. Пруня выглядел странно. Раздвоенный язык вывалился наружу. Из пасти доносился тихий свист, и я никак не могла понять: дракону плохо или, наоборот, очень хорошо?
На его лапе виднелся браслет, что не так давно надел господин Гамаш. Отслеживающий артефакт! Если его сломать или повредить, лесничие должны будут проверить место последнего сигнала, а значит, нас с Даном обнаружат и спасут! Сердце учащенно забилось. Подойти к спящему дракону и сломать браслет… Разум кричал, что это самоубийство, но какой у меня был выбор? Бросить Дана в ужасном состоянии и пойти искать помощь? Я далеко не уйду. Или сидеть и смотреть, как в нем медленно затухает жизнь? Нет! Так просто в лапы смерти я Ваймса не отдам.
Стиснув зубы, медленно, выверяя каждое движение, я приблизилась к Пруне. Мой рюкзак, сравнительно целый, лежал около морды дракона, если не считать порванного угла. Там, в боковом кармашке, находился мешочек с травяным чаем Камиллы. Остатки цветастой ткани застряли в зубах Пруни, а на языке и морде виднелись сушеные мелкие травинки. Боги, что такого Камилла положила в чай?
Первым делом я осторожно потянула рюкзак за лямку. Пруня недовольно всхрапнул и перевернулся на бок. Я чуть не поседела от его телодвижений и в очередной раз вознесла молитву всем известным богам. Настал черед артефакта.
Браслет крепился на заднюю лапу. Снять его мог только лесничий. Я немного разбиралась в артефактах благодаря общему курсу для всех адептов-первогодок. Если мне не изменяла память, чтобы отключить браслет, достаточно вывести из строя кристалл-накопитель. Присев на корточки, я положила на землю меч и взяла гладкий речной камешек. Дело было за малым: разбить кристалл на браслете так, чтобы Пруня ничего не заметил.
Подцепив браслет, я облизнула пересохшие губы. Когтистая лапа слегка дернулась, как и длинный мясистый хвост. Одного удара таким хватит, чтобы отправить меня к праотцам. Руки дрожали, я не была уверена, что смогу ударить точно по кристаллу. Прицелившись, я нанесла легкий удар – ничего. Если бы артефакты для отслеживания диких животных так легко выводились из строя, то господин Гамаш не вылезал бы из заповедника. Я вытерла со лба выступивший пот. Затем приноровилась еще раз и ударила куда сильнее.
Пруня громко всхрапнул. Я до боли зажмурилась. Вскоре дыхание дракона снова стало глубоким и мерным. А грохову кристаллу хоть бы что! Я поняла, что камешком тут не поможешь. Нужно что-то потяжелее. Взгляд упал на меч Дана. Кожаная рукоять заканчивалась металлическим плоским набалдашником.
Боги, если я выживу, то потребую у архимагессы Вериги поставить мне «отлично» на выпускном экзамене! Разложить карты или погадать на хрустальном шаре может каждый, а вот остаться в живых после схватки с амароком и драконом – нет. С трудом я занесла рукоять меча и что было сил ударила по кристаллу. Послышался треск, а еще разгневанный рев Пруни. После удара по артефакту меч по касательной задел лапу. Я вовремя упала на землю. Над головой просвистел, рассекая воздух, хвост. Неуклюже, рыча, Пруня начал подниматься. Я же вскочила и, игнорируя боль в бедре, подхватила рюкзак и быстро поковыляла к расселине.
Сзади звучала неровная тяжелая поступь дракона. Словно пьяного, его шатало из стороны в сторону. Расправив крылья, Пруня пытался придать себе устойчивости.
До укрытия оставалось совсем чуть-чуть, но каждое движение давалось мне все сложнее и сложнее. Сказывались боль, усталость и магическое истощение после видения. В какой-то момент я поняла, что все – это конец, сейчас от адептки Фейн останутся… ну, разве что огрызки от защитной амуниции. Пруня с ревом оттолкнулся от земли для финального прыжка.
Перепончатое крыло коснулось моей макушки, а сам дракон полетел вперед, явно не рассчитав усилия. Разбрасывая в стороны песок, Пруня кубарем покатился дальше. Я же успела скользнуть в расселину.
– О боги, – прохрипела я, чуть ли не падая на колени рядом с Даном.
Он по-прежнему метался во сне и звал меня. Я судорожно вывернула содержимое рюкзака. Слава богам, зелья внутри аптечки не пострадали. Заботливо положив голову Дана себе на колени, я влила ему сразу два зелья: восстанавливающее и противовоспалительное. Все раны они вряд ли исцелят, но помогут ему продержаться до прихода подмоги, а заодно снимут жар. Зная, какие они неприятные на вкус, я дала Дану еще немного воды. Он закашлялся.
– Ника?
Его голос звучал слабо, но осознанно. Поймав на себе взгляд Дана, я готова была расплакаться от счастья. Он пришел в себя. Он снова со мной.
– Еще воды? – улыбаясь сквозь слезы, спросила я.
– Почему ты не ушла?
– Я нашла способ позвать на помощь.
Меня перебил раздосадованный рык Пруни.
– Он не улетел?
– Нет. – Я улыбнулась и, чувствуя, что вот-вот расплачусь, прижалась ко лбу Дана своим. – Я сломала артефакт на лапе Пруни. Зная господина Гамаша, он, наверное, уже собирает спасательную бригаду для дракона.
– Постой… ты что сделала?
– Сломала артефакт Пруни, – повторила я и издала нечто среднее между всхлипом и смешком.
– Ох, Ника. – Рука Дана опустилась мне на затылок. – Иногда я не могу определиться, ненавижу или люблю тебя за упрямство.
– Наверное, все-таки любишь, – ответила я.
Не знаю, что он подразумевал под словом «любовь», но для себя, кажется, я уже все решила.
– Поспи немного, – сказала я, отстранившись и проведя ладонью по его щеке. – Тебе еще пригодятся силы на обратный путь.
– Ника, тогда, на первом курсе… Ты мне нравилась. Сильно, – отрывисто сказал он.
Его лоб по-прежнему был горячим, а темные, почти черные после выпитого зелья глаза болезненно блестели. Я тихо рассмеялась в ответ. Наверное, Дан все еще бредил.
* * *
Помощь пришла поздно ночью. К тому моменту Пруни и след простыл, но лесничие нашли нас с Даном. Господин Гамаш, конечно, расстроился, что перемещения дракона больше нельзя отслеживать, но в конце концов согласился, что жизни двух адептов тоже чего-то стоят. Естественно, как только он узнал про амарока, то решил остаться на берегу и поискать раненое «бедное» создание. Нас же перенесли в академию и очень быстро разделили. С щемящим чувством в груди я проводила Дана взглядом. Его увезли на каталке. Теперь он был в безопасности.
Мне на плечи опустился теплый плед. Я только сейчас заметила рядом целительницу.
– Идемте, дорогая. Вас тоже нужно осмотреть, – сказала она. – Вы вся дрожите.
Последние часы дались мне особенно тяжело. Без плаща, огня и магии я сильно замерзла.
– А что с адептом Хейзом? Он должен был поступить два дня назад с реакцией