Что меня там ждет?
Какие люди? Какие задачи? Смогу ли я справиться? Не окажется ли все это каким-то грандиозным розыгрышем или, хуже того, опасной авантюрой?
Вопросов по-прежнему было больше, чем ответов.
Но страха уже почти не было. Вместо него появилось какое-то азартное любопытство, почти спортивный интерес. Как будто я собирался не на работу устраиваться, а участвовать в каком-то сложном и увлекательном квесте, где главный приз — это возможность заниматься тем, о чем я всегда мечтал.
Я вышел из метро на «Черной речке» и пошел по указанному Орловым адресу.
Райончик был довольно специфический. Старые, обшарпанные дома, какие-то промышленные здания, склады, глухие заборы. Не самое презентабельное место для «ведущего научно-исследовательского института». Но, с другой стороны, для секретной организации, занимающейся «аномальными явлениями», такая маскировка была, пожалуй, даже на руку. Кто заподозрит, что за этими невзрачными стенами скрывается что-то из ряда вон выходящее?
Вот и знакомое здание из красного кирпича.
Проходная № 2. Кнопка звонка. Все как вчера. Только сегодня я чувствовал себя гораздо увереннее. Я уже не был просто «посторонним», пришедшим на встречу с неизвестностью. Я был… ну, почти кандидатом на зачисление в штат. По крайней мере, на ближайшие две недели.
В щели калитки снова появилось то же хмурое, небритое лицо.
— Стаханов? — буркнул он, узнав меня. — К Орлову? Проходи. Он уже ждет.
Калитка со скрипом открылась.
Я снова оказался в том длинном, тускло освещенном коридоре. Но сегодня он уже не казался таким мрачным и зловещим. Наоборот, в нем было что-то… интригующее. Как будто это был вход в какую-то тайную пещеру, полную сокровищ.
Меня встретил тот же безликий человек в темном костюме, что и вчера.
Он молча кивнул и проводил меня до кабинета Орлова. Женщина с прической «улей» в приемной тоже лишь мельком взглянула на меня и снова уткнулась в свои бумаги. Видимо, я уже не вызывал у них такого интереса, как вчера. Или просто они привыкли к тому, что в их «институт» приходят странные люди.
Орлов встретил меня у дверей своего кабинета с легкой улыбкой.
— Алексей! Рад вас видеть. Проходите, присаживайтесь. Кофе, чай?
— Здравствуйте, Игорь Валентинович, — я снова пожал ему руку. — Пожалуй, кофе не помешает. Ночь была… не очень спокойная.
— Понимаю, — кивнул он, наливая мне кофе из небольшого термоса, стоявшего у него на столе. — Первое знакомство с нашей… спецификой редко кого оставляет равнодушным. Ну что ж, Алексей, готовы приступить к погружению?
Он протянул мне чашку с ароматным, горячим кофе.
Я сделал глоток. Кофе был на удивление хорош — гораздо лучше, чем в нашем офисе.
— Готов, — сказал я, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло и уверенность. — Что я должен делать?
Орлов сел за свой стол и открыл какой-то ящик.
Достал оттуда довольно толстую папку с грифом «Для служебного пользования».
— Для начала, Алексей, вам нужно будет ознакомиться с некоторыми нашими… внутренними документами, — сказал он, пододвигая папку ко мне. — Это, так сказать, вводный курс. Основные направления наших исследований, структура института, правила внутреннего распорядка, техника безопасности — особенно обратите внимание на последний пункт. Читайте внимательно, не торопитесь. Если возникнут вопросы — задавайте. После того, как вы все это изучите, мы с вами немного поговорим. А потом… потом я познакомлю вас с вашей первой «интересной задачкой».
Он улыбнулся, и в его глазах снова мелькнул этот знакомый азартный огонек.
Я взял папку. Она была тяжелой и какой-то… настоящей. Не то что те отчеты и презентации, которые я готовил для Влада. От этой папки веяло тайной, серьезностью и чем-то еще, чему я пока не мог подобрать названия.
Я открыл первую страницу.
«Научно-Исследовательский Институт Научных Аномалий и Чрезвычайных Явлений (НИИ НАЧЯ). Устав».
Ну что ж, Стаханов. Похоже, твой «необычный отпуск» начался.
И он обещал быть гораздо более увлекательным, чем любая поездка на Мальдивы.
Если, конечно, я переживу чтение этого «устава» и не засну на разделе про «технику безопасности при работе с аномальными энергиями».
* * *
Я погрузился в чтение.
Папка действительно оказалась толстой, и информация в ней была, мягко говоря, специфической. Устав НИИ НАЧЯ, структура отделов, должностные инструкции, приказы о соблюдении режима секретности… Все это было написано сухим, канцелярским языком, но за этими формулировками угадывалась деятельность такого масштаба и такой направленности, что у меня временами перехватывало дух.
Отдел Теоретической Физики и Мета-Полевых Взаимодействий. Отдел Прикладной Биофизики и Паранормальной Физиологии. Отдел Квантовой Химии и Алхимических Трансформаций… Названия звучали как музыка для моих ушей, уставших от «ПромТехСнабов» и «КанцПарков». Каждый отдел, судя по описанию, занимался чем-то на стыке науки и… и чего-то еще. Того самого, что Орлов называл «неконвенциональными феноменами».
Были там и схемы — структура института, подчиненность отделов, какие-то непонятные диаграммы, изображающие, видимо, потоки «аномальной энергии» или что-то в этом роде. Я внимательно изучал каждую страницу, пытаясь вникнуть в суть, запомнить аббревиатуры, понять, кто чем занимается и как все это связано между собой.
Особое внимание я уделил разделу «Техника безопасности».
Он был написан гораздо более живым и образным языком, чем остальные документы, и изобиловал примерами, от которых у меня волосы на голове вставали дыбом. «При работе с артефактом типа „Гамма-7“ строго запрещается приближаться к нему на расстояние менее пяти метров без индивидуальных средств защиты класса „Дельта“. „В случае несанкционированного открытия пространственно-временного континуума в лаборатории № 3, немедленно активировать систему аварийного схлопывания и эвакуировать персонал в убежище № 5“. „Категорически запрещается вступать в вербальный контакт с сущностями класса 'Эпсилон“ без предварительного согласования с руководством отдела и наличия сертифицированного медиума-переводчика».
Я читал это и не знал, смеяться мне или бояться.
Это что, все всерьез? Они действительно работают с какими-то «артефактами», открывают «пространственно-временные континуумы» и общаются с «сущностями класса Эпсилон»? Или это просто такая своеобразная форма научного юмора, понятная только посвященным?
Но, судя по тому, с какой серьезностью Орлов говорил о «нештатных ситуациях» и «необратимых последствиях», шутками здесь и не пахло.
Это была их реальность. Их рабочие будни.
И я, кажется, собирался стать частью этой реальности.
Время за чтением летело незаметно.
Я то и дело