Мы стояли с широко открытыми глазами, разглядывая представший перед нами пейзаж. Ощущение нереальности портило всю картину. Островок лета среди трущоб выглядел сюрреалистично. Немного придя в себя, арахна потрясла меня за плечо. Я посмотрел на неё.
— Проверим? Может кто-то остался в живых. Будет кого допросить — предложила арахна.
— Погнали — ответил я и двинулся в сторону невероятного явления, которое подтвердило мои мысли о том, что магия может всё.
Глава 20
Приблизившись к границе, отсекающей серую дорогу от зеленого ковра, я присмотрелся к последствиям применения невероятно опасного заклинания.
Сейчас, на месте прошедшей битвы, был луг, рождённый из хаоса. Он расстилался неестественно ровным ковром, будто кто-то тщательно выровнял землю ладонью. Трава, покрывающая большую часть поляны, ярко-зелёного, иногда ядовито-изумрудного, цвета, до сих пор росла, вытягиваясь вверх, пытаясь достать стеблями до солнца. Местами из земли торчали обломки дерева и камней, которые были оплетены живыми лозами. Они впивались в щели, обвивая осколки, будто пытались переварить их и превратить в почву. Некоторые лозы были толстыми, с листьями, похожими на ладони, другие — тонкие, как проволока с шипами, сверкающими каплями влаги. На некоторых побегах распускались цветы странного вида: лепестки слишком симметричные, будто их вырезали ножницами, а их запах был густой, сладковатый, с лёгкой горчинкой — как мёд, смешанный с дымом.
Ветер шевелил траву, которая пригибалась волнами, но звука было не слышно — только тихий шелест, будто кто-то перебирает бумагу.
В центре луга, там, где сила заклинания ударила оказалась сильнее всего, земля слегка провалилась, образуя впадину. Трава там была темнее, почти чёрно-зелёная, а из самого низа, к небу, тянулся одинокий, неестественно прямой стебель с цветком, напоминающем глаз.
Во многих местах торчали почерневшие куски плоти, оплетённые зеленью. Трава, на бывших когда-то живыми, разумных росла более интенсивно. Почти во всех черепах, из глазниц, проросли красивые, тёмно-фиолетовые цветы с бархатными лепестками, по которым проходила мелкая пульсирующая дрожь.
Мы с арахной решили не торопиться и подождать пока всё это массовое шевеление закончиться, а то было как-то страшновато ступать на этот псевдо-живой ковёр. Ждать пришлось не долго, около десяти минут. В этот момент любое движение на поляне резко прекратилось, как будто время в этом куске мира поставили на паузу. Растение в центре поляны начало содрогаться, а зелень по кроям луга стала чернеть и осыпаться пылью. С каждой секундой поляна уменьшалась в размерах, а глазастый стебель наполнялся соком, увеличиваясь в диаметре. Как только на поляне не осталось ни одной зелёной травинки, лепестки огромного цветка раскрылись и на нас с арахной уставился огромный глаз с чёрным зрачком, источающим дымку. Активировав пустотный взгляд, я рассмотрел это псевдо-живое чудовище и охренел. У этой твари было ядро третьего ранга. Арахна пихнула меня в плечо. Я вышел из ступора и посмотрел на девушку.
— Ну что, валим эту тварь? — указала Церера на цветок переросток.
— Давай — собравшись, ответил я.
Арахна исчезла и лишь следы на прахе, оставшимся после иссушения зелени, говорили, куда она двигается. Как только Церера вошла в зону, которую очертило заклинание, из-под земли полезли чёрные побеги, которые пытались схватить девушку за ноги. Арахна выпустила из спины две паучьих конечности и без проблем срезала поросль, пытающуюся её остановить. Для применения пространственного разреза ей требовалось подойти на расстояние десяти метров, но она не успела. А я, вместо того чтобы помочь Церере, решил посмотреть, как девушка справится с этой глазастой хренью. Цветок, увидев, что лозы не справляются, прогнулся в стебле назад и начал издавать звук, как будто делал глубокий вздох. Благодаря побегам он знал, где находится арахна и, закончив подготовку, выпустил из зрачка чёрный луч. Тот на огромной скорости врезался в девушку, и я услышал крик паучихи. Луч оторвал Церере ногу. Арахна, понимая, что облажалась и сделать больше ничего не сможет, прыгнула в татуировку, а я начал обстрел твари. Расстояние было слишком большое, поэтому большая часть снарядов уходила в молоко. Благодаря ускорителю, я строчил иглами, как из пулемёта, но толку не было. Цветок выпустил лозы вокруг глаза и перехватывал мои подарки. А ведь если бы я начал атаковать вместе с арахной, то эта тварь уже была бы мертва. Неожиданно заговорил Войд.
— Братан, у меня есть задумка, только придётся выделить три процента моих вычислительных способностей. Это увеличит время расшифровки команд симбионта.
— Ну ты же сможешь потом вернуть всё обратно?
— Хм… в общем-то да — задумался Войд.
— Ну вот. Будешь перекидывать свои проценты только по нужде, а потом возвращать всё обратно. Давай показывай, что ты там придумал — потребовал я.
— Сформируй иглу — попросил Войд.
Я сделал, что он просил. Через некоторое время из кончика иглы ударил луч света, как из лазерной указки. Я поводил рукой. Луч следовал за движениями.
— Это что, лазерный прицел? — сообразил я.
— Ну почти. Кроме тебя его никто не видит. Это проекция, почти такая же, как и изображения страниц, которые я тебе показываю. Вот чтобы вычислить траекторию и обозначить её, нужны три процента моих возможностей. Пользуйся. Это сделает тебя снайпером.
Я не стал мелочиться и напитал иглу раза в три сильнее наминала. Сразу в глаз стрелять не стал. Надо отвлечь эту тварь от самой уязвимой его части. Направил луч в середину стебля и выпустил иглу. Лозы не успели вовремя