Если, конечно, это не было частью какого-то плана. Плана, где Лисовскому отводилась роль, о которой он не подозревал. Возможно, роль козла отпущения, если что-то пойдет не так. Или роль приманки, живца на крючке, чтобы выманить более крупную рыбу…
Эта мысль заставила бригадного адмирала вздрогнуть. Холодок пробежал по позвоночнику, будто ледяные пальцы коснулись кожи под воротником форменного кителя. Неужели Дессе действительно настолько не доверяет ему, что готов пожертвовать им и казной? Или, что еще хуже, проверяет его лояльность подобным образом? «Посмотрим, сбежит ли он с казной к Зубову или погибнет, защищая её», — такова логика?
— Простите мою прямоту, — тихо ответил Воронов, явно заметив реакцию друга. В его глазах промелькнуло понимание. — Я просто беспокоюсь о тебе, Николай Станиславович. Ты — один из немногих, кому я доверяю безоговорочно. Береги себя. И помни — мы всегда ждем тебя в строю. Твое место — здесь, с нами, а не в роли курьера с ценным грузом.
— Спасибо, Игорь, — Лисовский почувствовал тепло от этих искренних слов поддержки. В мире, где предательство стало частью повседневности, такие проявления верности были бесценны. — И береги мой линкор, я на него рассчитываю вернуться…
Связь прервалась, и бригадный адмирал повернулся к тактическому офицеру, высокому лейтенанту с цепким взглядом профессионального аналитика:
— Статус каравана?
— Все корабли сообщают о готовности к отправлению, господин адмирал, — четко доложил тот, не отрывая взгляда от голографического дисплея, на котором мерцали статусные индикаторы кораблей. — Маршрут до первых «врат» загружен в навигационные системы. Зона высокого риска начинается через два часа после выхода, когда мы покинем зону непосредственного контроля Кронштадта.
Лисовский кивнул и подошел к главному обзорному экрану. На нем космическая крепость Кронштадт уже начинала удаляться — гигантская сфера, поблескивающая в лучах местного светила тысячами бронированных пластин и дулами орудийных платформ.
А где-то там, в космической пустоте, возможно, уже притаился враг, готовящийся нанести удар по каравану с имперской казной. Или, может быть, сам Зубов со своими предателями, мечтающий захватить символ императорской власти.
Лисовский невольно выпрямился, как делал всегда в минуты принятия важных решений, словно физическое усилие могло придать твердости духу. Рана в плече отозвалась острой болью, но бригадный адмирал не позволил этому отразиться на лице.
— Капитан, — обратился он к командиру «Амура», — Передайте всем кораблям каравана — начинаем движение к первым «вратам». И стандартная боевая готовность с этого момента. Я хочу, чтобы все системы вооружения были в режиме мгновенной активации, а энергетические щиты на двадцати процентах мощности.
— Есть, господин бригадный адмирал! — отчеканил капитан, и тут же по кораблю разнеслась команда, дублирующаяся на все суда конвоя. Сирены боевой готовности завыли на низкой ноте, словно древние воинские рога, призывающие к бою.
Двигатели кораблей ожили, окутываясь голубоватым свечением, и караван начал удаляться от Кронштадта, выстраиваясь в идеальную линию, будто на параде. Впереди шел крейсер «Амур» с Лисовским на борту, за ним — девять массивных транспортом с казной, далее — эсминцы, осуществлявшие фланговое охранение, и замыкал строй второй крейсер, «Енисей», прикрывающий арьергард…
Глава 4
Дежурный офицер связи выпрямился у своей консоли так резко, словно получил удар током. Его пальцы быстро скользили по сенсорной панели, перепроверяя поступивший сигнал.
— Господин контр-адмирал, — обратился он к Котову, который в отсутствие Дессе командовал мостиком «Петра Великого» и вообще последние дни буквально поселился здесь, будто забыв, что у него есть свой флагман и своя дивизия. После ранения Доминики Кантор и моего «предательства» Пантелеймон Матвеевич слал для Дессе буквально незаменимым помощником, — срочное сообщение по фотонной почте с таможенной станции номер шесть.
Котов, просматривавший донесения ремонтных бригад, мгновенно отложил планшет.
— Содержание?
— Зафиксировано мощное возмущение поля и аномальный энергетический выброс примерно в полутора миллиардах километров от центральной планеты, — доложил связист. — Предварительный анализ указывает на массовый выход из подпространства крупного соединения кораблей, предположительно военных. Сканеры таможни сразу после регистрации были заглушены мощным РЭБ-заградительным полем.
Котов на мгновение замер. То, чего они ожидали, свершилось. Граус пришел.
— Немедленно свяжитесь с командующим, — распорядился контр-адмирал, активируя тактический стол. — Он сейчас на инспекции подготовки кораблей к погружению.
Через две минуты на мостик стремительно вошел Дессе, который к этому моменту уже прибыл на свой авианосец и как раз направлялся в командный отсек. Его лицо было спокойным, но глаза выдавали внутреннее напряжение человека, готовящегося к реваншу.
— Докладывайте, — бросил он, подходя к тактической карте.
Котов быстро изложил полученную информацию. Дессе молча просмотрел данные таможенной станции, затем повернулся к дежурному аналитику разведки:
— Ваша оценка?
— По масштабу энергетического возмущения, — начал тот, — и длительности выхода мы оцениваем силы противника не менее чем в сто — сто двадцать вымпелов. Возможно, больше. Точная идентификация кораблей невозможна из-за активного РЭБ-противодействия. Но по характеру маневрирования после выхода — это определенно флот Грауса. Гражданские суда так не действуют.
— Расчетное время до их прибытия в наш сектор? — спросил Дессе.
— При стандартной скорости боевого маневрирования — около тридцати часов, — ответил офицер. — Но если они увеличат мощность и пойдут на форсаже, то могут сократить это время до восемнадцати-двадцати часов.
Дессе сжал губы, обдумывая информацию. Затем отдал приказ:
— Начинаем операцию. Командирам всех дивизий — немедленно подтвердить готовность кораблей к погружению. Бригадному адмиралу Саладзе — проконтролировать отход последних ремонтных бригад с Кронштадта и занять оборонительные позиции вокруг крепости согласно плану.
Офицеры бросились выполнять распоряжения, а Павел Петрович Дессе активировал дальние сканеры, пытаясь обнаружить приближающийся флот Грауса. Но на таком расстоянии даже мощные сенсоры авианосца видеть не могли, а если бы и увидели, то пробиться сквозь установленные противником экраны РЭБ-защиты тоже не было бы никакой возможности.
«С другой стороны это даже и лучше, — кивнул сам себе Дессе, — успеем спрятаться до того как он начнет видеть сектор Санкт-Петербурга».
— Господин адмирал флота, я так понимаю, — тихо произнес Котов, наклонившись ближе к командующему, — время «Ч» наступило?
— Именно, Пантелеймон Матвеевич, — спокойно ответил Дессе. — Граус со своим флотом явился