Я невольно залюбовался этим царственным созданием. И тут же сработал рефлекс. Прищурился, сосредоточился. Перед глазами привычно вспыхнула ядовито-зелёная панелька со стрелкой, указывающей на кота.
Объект — кошка, размер безопасный, ID 854−324–267–732–811.
И всё. Никаких «потенциально заражённый», никаких «умения Континента не выявлены». Просто констатация факта: кошка. Безопасная. Даже странно. По людям информации было куда больше. То ли кошки Систему не интересуют, то ли этот конкретный экземпляр был настолько преисполнен в своём совершенстве, что никакая зараза его не брала.
Кот фыркнул, словно прочитав мои мысли, и демонстративно отвернулся, принявшись вылизывать свои… В общем, это не кошка была, а вылизывать он стал именно то, что отличает кота от от неё.
Охраны, кроме этого величественного зверя, на проходной не наблюдалось. Забор был высоким, но проникнуть за ворота, замкнутые на цепь с навесным замком, не представлялось слишком уж сложной задачей. Меньше чем через минуту я шагнул на территорию стройки.
Пустота. Мёртвая тишина, нарушаемая лишь завываниями ветра в недостроенных конструкциях да скрипом стрелы башенного крана, раскачивающейся где-то высоко над головой. По строительной площадке порывы ветра гоняли одинокий бумажный пакет — словно невидимые игроки решили поиграть им в волейбол. Картина запустения и разрухи. Даже без зомби выглядело как декорация к фильму про конец света.
Мой больничный халат и тапки потенциально могли привлечь слишком много внимания, сменить бы. Я направился к ряду строительных бытовок, стоявших неподалёку. Двери большинства из них были заперты, но несколько оказались открыты.
Внутри одной из них меня встретила спартанская обстановка. Сколоченные из досок нары на четверых. Грубый стол. Пара табуреток. И — о чудо! — под столом стояла пятилитровая пластиковая бутыль с водой. Даже нераспечатанная. Я отвинтил крышку и жадно припал к горлышку. Вода была тёплой, но чистой. Ненормальная, какая-то патологическая жажда шептала мне, что это — просто нектар богов.
Осмотревшись, я обнаружил в углу несколько комплектов грязных рабочих спецовок, висевших на вколоченных гвоздях. Не первой свежести, конечно, но выбирать не приходилось. Одна из курток и штаны оказались примерно моего размера. Рядом валялись несколько пар крепких кирзовых сапог. А под нарами нашлись даже портянки. Белые, плотные, аккуратно сложенные. И, на удивление, чистые. Кто-то явно готовился к смене. Хотя… после всего увиденного рассуждать о странностях мне было как-то неуместно.
Быстро переодевшись, почувствовал себя гораздо увереннее. Кирзачи сидели плотно, спецовка хоть и была мешковатой, но не стесняла движений. Больничный халат и тапки я запихнул под нары — пусть лежат, может, ещё пригодятся. Хотя… Вряд ли. Что-то подсказывало, что в больницу я больше не вернусь.
Прихватив бутыль с остатками воды, я вышел из вагончика. Неподалёку обнаружилась водопроводная колонка. К моему удивлению, она работала. Вода текла тонкой струйкой, но, главное, текла. Я наполнил свою бутыль доверху и снова напился вдоволь. Жажда мучила неимоверно, то ли от стресса, то ли от обезвоживания после «смерти» и «возрождения».
Теперь одежда и вода есть. Нужно оружие. Я огляделся. Взгляд упал на валяющийся у стены бытовки молоток-кирочку каменщика. Тяжёлый, с удобной прорезиненной ручкой. Отличный аргумент в споре с потенциально заражёнными, если такой случится. Да и не только с ними. Я подобрал молоток, взвесил его в руке. Увесистая штука. Засунул его за пояс новых штанов.
Осталось найти наблюдательный пункт. Я посмотрел на недостроенное здание. Бетонный остов в несколько этажей, зияющий пустыми глазницами оконных проёмов. Идеальное место.
Я направился к зданию и начал подниматься по пустынным бетонным лестничным пролётам, покрытым слоем пыли и строительного мусора. С каждым этажом вид на психушку становился всё лучше. А мир вокруг — всё более зловещим и непонятным.
Глава 9
Поднимаясь по пыльным бетонным ступеням, я чувствовал, как напряжение понемногу отпускает. Стройка была идеальным убежищем — тихим, пустынным, с отличным обзором. Каждый пролёт вверх открывал новые горизонты панорамного вида на окрестности, а главное — на здание психушки, которое теперь казалось каким-то зловещим муравейником, полным скрытых угроз. Ветер гулял по пустым этажам, завывая в проёмах, свистел в арматуре, создавая гнетущую симфонию запустения и усиливая впечатление одиночества.
Я выбрался на крышу. Плоская, залитая гудроном, с торчащими тут и там кусками арматуры и недоделанными вентиляционными шахтами. Отсюда открывался вид не только на больницу, но и на приличный кусок прилегающего района. Улица Интернациональная, по которой я сюда пришёл, тянулась влево и вправо, теряясь между типовыми пятиэтажками и более старыми двухэтажными домами. Из интересного обнаружился только большой магазин, возле которого наблюдалось кое-какое столпотворение, и автобусная остановка.
Я нашёл удобное место за невысоким парапетом, откуда меня не было видно с улицы, но сам я мог контролировать и дорогу, и вход в больницу. Расстелил кусок брезента, найденный неподалёку, уселся, поставил рядом драгоценную бутыль с водой и молоток-кирочку. Всё, наблюдательный пункт оборудован. Оставалось только ждать и смотреть.
Поначалу ничего особенного не происходило. Город жил своей обычной, немного сонной жизнью. Редкие пешеходы спешили по своим делам, машины ехали неторопливо, соблюдая правила. Светофор на перекрёстке так и не работал, но это, казалось, никого особо не волновало. Водители притормаживали, пропускали друг друга, всё чинно и благородно. Даже рыжий кот, хозяин проходной, вышел погреться на солнышке, уселся посреди тротуара и принялся с философским видом наблюдать за проезжающими автомобилями.
Но постепенно всё начало меняться. Сначала еле заметно. Какой-то водитель на старой «Волге» вдруг резко газанул на перекрёстке, едва не влетев в бок такому же