— Ой-вей, мамочки мои родные! Оно ж… оно ж на цистерне! Прямо сверху сидит, как тот поц на именинах, и на нас смотрит, как на свежий форшмак!
Я бросил взгляд в зеркало заднего вида. И похолодел. Тварь действительно была там. Она вскарабкалась на цистерну и теперь возвышалась над хаосом автомобильной аварии, словно жуткий идол из ночного кошмара. Я понимал ужас Хамбурчика. Это создание было немыслимым гибридом: пластины биологической брони, покрывавшие его тело, напоминали доспехи средневекового рыцаря, хищная пасть с рядами острых, как бритва, зубов — акулу-людоеда, а мощная стать — бегемота, готового растоптать всё на своём пути. И всё это двигалось, дышало, источало первобытную угрозу.
— Стреляй, Куница! — заорал я, уже не заботясь о громкости.
Она не заставила себя просить дважды. Очередь из «калаша» ударила по цистерне, а затем и по асфальту прямо под цистерной. Снопа искр не было, но я заметил, как взметнулись вверх язычки пламени. Секундная пауза, и…
Громыхнуло так, что «буханка» подпрыгнула, а меня бросило на руль. Огненный шар взметнулся к небу, пожирая бензовоз и всё вокруг. Жаркая волна догнала нас.
— Лога нет, — глухо сказала Куница, сплюнув на пол. Её лицо выражало мрачное удовлетворение от произведённого эффекта, смешанное с досадой. — Живучая сволочь. Элита, мать её… Двигаем!
Системное сообщение о победе и начислении опыта действительно так и не появилось. Я не стал спорить. Просто вдавил педаль газа в пол, и «буханка» с рёвом сорвалась с места, унося нас прочь от устроенного пожара.
Глава 40
Следующие двадцать минут мы петляли по городу, как заяц, пытающийся сбить со следа гончих. Я просто гнал, куда глаза глядят, стараясь держаться подальше от центральных улиц и ехать в одном направлении. Естественно, что карты у меня не было, только очень примерное понимание, в какой стороне находится сам Приозёрный. И вот, наконец, мы выскочили на окраину, газель подпрыгнула, как на бордюре, и пейзаж изменился. Это был другой кластер, старый, давно не перезагружавшийся. Здания здесь выглядели ещё более обветшалыми, многие были разрушены, повсюду виднелись следы давнего погрома — куски костей, выбеленные временем, ржавые остовы сгоревших машин, закопчённые стены домов. Воздух был тяжёлым, пропитанным запахом тлена и безысходности.
— Тормози, — скомандовала Куница, указывая на разграбленный магазинчик с выбитыми витринами и сорванной вывеской. — Возле входа.
Я послушно остановил машину. Двигатель, отработав своё, заглох с протяжным вздохом. Наступила тишина, нарушаемая лишь нашим тяжёлым дыханием.
— Зачем мы здесь? — спросил я, оглядываясь по сторонам.
Место не внушало доверия.
— Мне нужно переодеться, — ответила Куница, выбираясь из машины и морщась от боли в раненой ноге. — Эти треники, которые я сняла с твоей, Казанский, щедрой задницы, годятся только для того, чтобы ими полы мыть. Да и то если полы не жалко.
— Вместо того, чтобы ругаться, рассказала бы лучше про Континент…
— Что именно рассказать? — прищурилась Куница.
— Ну… что здесь к чему, — неопределённо покрутил рукой я. — Непонятно же ничего.
— А ты об этом… Прими файл.
— Как? — удивился я.
— Чат открой, придурок, — буркнула она.
Мы осторожно проникли внутрь магазина. Я открыл меню. Чат мигал. В нём обнаружились сообщения от Быси, недоумевавшего, что случилось, куда я делся и почему так надолго застрял в туалете, а потом и по поводу того, зачем я самовыпилился. А после… Пришлось скрипнуть зубами с досады. Он объяснял, как добраться до стаба, ориентируясь по стрелке на лидера отряда. После того, как я покинул группу, Быся не на шутку встревожился.
Быстро отстучал ему, что жив-здоров, что направляюсь в Приозёрный и буду, как смогу.
Осмотрелся прежде, чем продолжать. Внутри магазина царил хаос и запустение. Полки были опрокинуты, товар разбросан и растоптан. Впрочем, многое уцелело. Куница, не обращая внимания на мои скептические взгляды и испуганное бормотание Хамбурчика, который теперь держался поближе ко мне, принялась рыться в остатках одежды.
Ну а я нырнул проверить чат от Куницы. Она действительно переслала мне пакет текстовой информации. Это была не всеобъемлющая база знаний, но многое, до чего я и сам додумался, подтверждала, а кое-что проясняла.
Язык изложения — сухой, казенный, переполненный канцеляризмами, лишенный каких-либо эмоций. Информация подана сжато и коротко, как в технической инструкции. Но всё, изложенное в файле вошло в меня на удивление быстро и легко, как вода в иссохшую землю. Я даже забыл о том, что Миша рядом, и не отвечал на его вопросы.
Минут двадцать, не больше, у меня ушло на то, чтобы проглотить всю теорию о видах зараженных существ, населяющих этот мир, о структуре и свойствах кластеров', о загадочных Дарах, которые могли проявиться у некоторых выживших, и даже о способе приготовления того самого живуна, которым меня угостил незнакомец, и какой-то гороховки — напитка медленно, но верно раскачивавшего Дары. Немного рассказывалось и о других видах добычи, которые можно достать из споровых мешков заражённых.
Но в файле, при всей его информативности, не было главного — ответов на мои личные, самые сокровенные вопросы. Что, бесы меня раздери, со мной произошло? Почему я потерял память о своей прошлой жизни?
Поверил ли я тому, что было написано в файле? А какой у меня, собственно, был