Откуда⁈
…почему она ничего не слышит?!!
Затычки!!! Ушные затычки, которые есть у каждого разумного существа, обитающего в гоблинском общежитии! Те самые, которые она вчера забыла вдеть, но засунула в уши, как только прогнала надоедливо барабанившую в дверь соседку!
Визг, писк, матюги, всё это ударило по умилиным ушам как кувалдой. Высунувшись в окно, растрепанная рыжеволосая журналистка вовсю пыталась понять, что тут, магия побери, происходит, но времени на это ей не дали! Огромный, грязный, взъерошенный человеческий мужик, оттолкнувшись от подоконника в окне противоположного дома, ворвался в её жизнь, комнату и стол с плюшками!
Сотворив из комнаты привлекательной и аккуратной гоблинши хаос, бардак и прочую жуть, неопознанный летающий мужик пополз к обеспамятевшей от ужаса Умилле, хрипя и сопя, как умирающий старый медведь.
— Помоги мне… — прохрипел мужик, разгромивший девичью светелку, протягивая к Умилле руку.
Рыжая, несмотря на возраст, была довольно опытным репортером, у которой уже в кровь впиталась первая заповедь любого нормального слуги правды и свободы: если видишь что-то непонятное и опасное — делай ноги!! Иначе о тебе напишет кто-то другой!!
Разразившись душераздирающим визгом, Корнблюк принялась драпать, перескочив мужика и выбежав из комнаты. В коридоре уже толпилось множество девушек и женщин, возбужденно обсуждающих фей, бардак и достоинства Хлурри, так что увы, это послужило достаточным тормозящим моментом для того, чтобы страшный мужик, завывающий весьма тревожно, умудрился Умиллу почти нагнать, но она увернулась, подставив вместо себя одну, не особо ей нравившуюся соседку. Ор поднялся выше гор.
Через несколько минут спешно эвакуировалось всё общежитие, без какого-либо порядка, дисциплины и прочей малоактуальной ерунды. А если вы думаете, что гоблинши умеют делать это тише орды оскорбленных в лучших чувствах фей — то вы очень мало знаете о гоблинах!
Увы, но это всё добром для Умиллы Корнблюк не кончилось. Её предмет гордости, прическа в виде двух пуков ярко-рыжих волос, выдала её человеческому агрессору, который, прорвавшись сквозь истерящих гоблинш, таки поймал журналистку за зад, вынудив выдать эталонный по чистоте звука предсмертный крик гигантской шурадрийской чайки.
— Это же я… — пробормотал зловещий полуголый задохват, удерживая орущую девушку (тут же брошенную всеми её товарками, — Джо… Помоги мне… За мной охотятся…
Умилла, прервав свой вопль от терминально сильного удивления, действительно сумела опознать того самого Джо Тервинтера, у которого недавно брала интервью, а затем, осмелев, даже попыталась задать вопрос (или попросить его отпустить её тыл), но не успела — маг потерял сознание.
А внизу уже слышались крики полицейских и пугнусов, пытающихся пробиться через зеленую реку паникующих гоблинш, выбегающих на улицы Мифкреста…
Глава 18
Крысы в западне
Как профессионал, скажу одну вещь — томиться в темнице надо уметь. Они, узилища, бывают самыми разнообразными по своей сути и наполнению. Знаете, какое самое страшное, в котором я бывал? Не мусульманское, даже не азиатское, а самая обычная камера-одиночка у одного барона-алкоголика, в которую меня как-то закинули лишь потому, что парочке стражников в замке я показался «подозрительным». А затем меня там забыли на три месяца, причем выжил я лишь за счет того, что на место самовольно ушедшего в отставку тюремщика явился одноногий старик-бродяга с улицы. Через полторы недели. К счастью, в камерах довольно сырые стены, с которых можно слизывать конденсат. А еще можно петь, чтобы отогнать ощущение, что тебя похоронили заживо.
В общем, как понимаете, томиться в неволе надо уметь.
Сейчас, несмотря на всю мою подсознательную готовность воспользоваться этими умениями… они остались не у дел. Наверное, потому, что у моих пленителей не обнаружилось под рукой ни темницы, ни порядочной камеры… только фантазии, в избытке. Поэтому они меня, пребывающего без сознания, обмотали антимагическими цепями, положили на нечто, крайне напоминающее вытянутый серебряный поднос, водрузили тот на большой прямоугольный стол в центре большого зала, а сверху наколдовали нечто, выглядящее точь-в-точь как хрустальный гроб. Затем, как я мог определить сквозь прищуренные веки, все эти нехорошие люди, то есть волшебники, принялись прохаживаться по залу, нервно пить вино и разговаривать о разном, создавая полное впечатление, что Джо у них сыграет роль цыпленка табака. То есть главного блюда.
Только потомится слегка.
Волшебники, все как один из тех полутора десятков, шатающихся по роскошно обставленному залу, были стары, мудры и важны, если брать в расчет внешность. А еще богаты, вышагивая тут и там в своих начиненных волшебством мантиях, богато вышитых и побрякивающих целыми рядами амулетов, носимых прямо как ордена. Все это добро активно действовало и взаимодействовало, то и дело вынуждая волшебников шарахаться друг от друга, когда их амуниция начинала опасно искрить и потрескивать.
В целом, все укладывалось в мои ожидания, кроме того, что я лежу на блюде посреди стола как какая-то глупая утка. Нет, скорее, конечно, как важный гусь, но поверьте, если тебя собираются жрать, то глубоко пофигу, какой едой ты будешь!
Главного, то есть Солимвура, нигде поблизости не наблюдалось, так что я решил потрафить собственной вредной натуре — антимагические цепи, исправно забирающие мою магию, никак не могли помешать мне… незаметно повернуться на бок и положить ладошки под голову. Скромненько и со вкусом.
Почему бы и нет? Поделюсь с вами одной большой тайной, бережно хранимой поколениями жуликов, мерзавцев и пройдох: между тигром, дёрнутым за яйца, и тигром, дёрнутым за яйца, но уверенным, что у него всё под контролем… огромная разница. Настолько большая, что я более чем уверен, что Элизия, гадкая и мерзкая внучка Дино Крэйвена, до сих пор в полном порядке, а может даже и процветает. Просто потому, что эта мелкая шлюшка кому угодно может внушить, что у него всё под контролем, особенно она. Особенно, когда манипулятор, гм, введен и используется.
Так что да, дорогие мои, те истошные вопли возмущения, гнева и скорби, причитания на тему того, что молодые маги совсем охренели и ничего не боятся, даже злободневное «куда катится мир» и воспоминания о более зеленой траве — всё это, исходящее от моей невольной аудитории, есть хорошо.
— Да он совсем охренел!
— Я его сейчас болевым шарахну!!
— Не шарахнешь, защита стоит. Её Брэйтан ставил.
— А где он? И где Солимвур⁈ Нет, ну посмотри на этого…
— Кто выпил всё вино? Этот⁈
— Солимвур!
— Совсем охамевшие волшебники пошли. Разнес половину Мифкреста, оскорбил всех фей, натворил дел… а теперь спит!
— Потише можно? — недовольно спросил я, открывая один глаз, — Всю ночь в