Стратегическая цель 8-й германской армии состояла в сковывании русских сил и выигрыше времени для переброски германских войск с Западного фронта после поражения Франции, т. е. способствовать реализации шлиффеновского стратегического планирования. Оперативная задача – сохранение прусского плацдарма как удобной базы последующих операций.
Иными словами, для Северо-Западного фронта операция носила наступательный характер, а для 8-й германской армии – характер активной обороны. В силу как объективных факторов (наличие Мазурских озер, разрывавших единый фронт русских), так и субъективных (отсутствие согласованности в действиях командующих 1-й и 2-й русскими армиями, а главное – ненадлежащее руководство операцией со стороны командования фронтом) проводилась, по сути, не единая фронтовая, а две обособленные армейские операции.
В составе Северо-Западного фронта имелось 17,5 пехотных, 8,5 кавалерийских дивизий (250 тыс. человек), 1,1 тыс. орудий (из них лишь 36 тяжелых). Германская 8-я армия насчитывала 16 пехотных и 1 кавалерийскую дивизии (200 тыс. человек) при 1044 орудиях (из них 156 тяжелых). Соотношение сил (тем более при наступательной операции) оказалось явно не в пользу Северо-Западного фронта. По сравнению с 8-й германской армией 1-я и 2-я русские в отдельности были слабее, на чем германцы и построили свой маневр. Русские в целом имели некоторое превосходство в пехоте (малозаметное), в кавалерии (весьма ощутимое, но в условиях Восточной Пруссии трудно реализуемое), а германцы – в артиллерии. Причем не вся русская артиллерия успела поучаствовать в боях (например, 2-я тяжелая артбригада прибыла на фронт лишь в конце операции).
Операция могла быть выиграна русскими войсками с большим трудом, и то лишь при условии тесного взаимодействия штабов, бесперебойной работе связи и качественной разведке. Между тем, благодаря переброскам войск в ходе операции, германскому командованию удалось переломить количественный показатель в свою пользу: с Французского фронта прибыли 11-й армейский корпус, Гвардейский резервный корпус, 8-я кавалерийская дивизия, успевшие принять участие в первом сражении у Мазурских озер. 1-я ландверная дивизия также была переброшена на усиление 8-й армии с датско-германской границы.
На начало операции повлияли просьбы союзников, находящихся в критической ситуации: телеграмма русского военного агента в Париже 5 августа 1914 г., телеграмма министра иностранных дел Т. Делькассе послу Франции в России М. Палеологу, беседы упомянутого посла с представителями русского верховного командования. Они отлично понимали рискованность вторжения в Восточную Пруссию неотмобилизованных армий Северо-Западного фронта, но слишком критическим было положение англичан и французов в Приграничном сражении.
4 августа войска 1-й армии провели сражение под Сталлупененом – встречный бой между 1-м германским армейским корпусом и 3-м русским армейским корпусом (центр боевого порядка 1-й армии) с подходом других войск. Частям русской 27-й пехотной дивизии противостояли германские 1-я и 2-я пехотные дивизии 1-го армейского корпуса. Начавшись неблагоприятно для русских (заминка и временный отход одного из полков 27-й пехотной дивизии), бой закончился поражением немцев, отошедших к Гумбиннену. 6 августа было знаменательно сражением русской кавалерии (крайний правый фланг русского фронта, корпус хана Г. Нахичеванского) с бригадой прусского ландвера у Каушен.
7 августа развернулось Гумбинненское сражение – встречный бой с попыткой противника окружить русский 20-й армейский корпус. [90] Однако несмотря на тяжелую обстановку, он выдержал удар и перешел в контратаку, что вызвало панику в 1-м германском корпусе и его отход. К этому же времени был разбит и 17-й германский армейский корпус А. фон Макензена. Фактически 3-й русский корпус загнал 17-й германский в огневой мешок: последний, понеся огромные потери, местами также в панике, отступил с поля боя.
Это было первое серьезное поражение немцев в войне. Исследователь кампании 1914 г. на Северо-Западном ТВД И. И. Вацетис констатировал: «8 германская армия в бою под Гумбинненом потерпела крупную неудачу, которая при продолжении боя могла бы обратиться в катастрофу». [91] Ф. А. Храмов отмечал: «Сражение под Гумбинненом выиграно русскими войсками. Они нанесли крупное поражение четырем германским дивизиям, имея со своей стороны значительно потрепанной только одну (28-ю) дивизию». [92]
Итогом Гумбиннен-Гольдапского сражения стали смена командования 8-й германской армии и начало ее отступления, а самое главное – немцы приняли решение перебросить на восток с Французского фронта шесть корпусов. Французская официальная история войны прямо связывала «катастрофу» 17-го германского армейского корпуса А. Макензена под Гумбинненом с принятием решения о переброске дополнительных войск с Французского фронта в Восточную Пруссию. [93] В дальнейшем 1-я армия «увлеклась» осадой Кенигсберга, при этом ее левый фланг – 1-я кавалерийская дивизия – должен был войти в соприкосновение со 2-й армией, но не сумел этого сделать.
Параллельно осуществлялись операции 2-й армии. 10–11 августа произошел бой ее 15-го армейского корпуса с 20-м германским армейским корпусом у Орлау – Франкенау, окончившийся поражением немцев. Разгром германского заслона (группа генерала О. фон Шольца – 3,5 пехотных дивизии, костяк которых и составлял 20-й армейский корпус) на южной границе Восточной Пруссии создал предпосылки для успешного наступления армии А. В. Самсонова. Этот бой стал вторым крупным успехом русских армий в Восточной Пруссии после Гумбиннена. Отбросив войска 20-го германского корпуса к северу, 2-я армия открыла себе путь вперед.
К сожалению, дальнейшие ошибки и неумение командования армии объективно оценить обстановку не позволили развить достигнутый успех. Тем более что в руки германского командования начали регулярно попадать русские радиограммы оперативного характера, а иногда и армейские боевые приказы, которые германцы доставали якобы у «убитых» офицеров. Это указывает на то, что у них неплохо работала разведка.
Ситуация усугубилась и тем, что штаб 2-й русской армии к 11 августа оторвался от войск на пять переходов, что чрезвычайно осложнило управление войсками, особенно при недостатке технических средств связи. К тому же остановка 1-й армии П. Г.-К. Ренненкампфа и блокада им Кенигсберга, уклонение 2-й армии на 60–70 км западнее (для более глубокого охвата противника) привели к тому, что последняя растянулась почти на 100 км. На обоих ее флангах были созданы группы: на правом – в со ставе 6-го армейского корпуса и 4-й кавалерийской дивизии (оторванность от других корпусов на 50 км), на левом – 1-й армейский корпус, превращенный в неподвижный заслон у Сольдау, и 6-я и 15-я кавалерийские дивизии. В центре наступала ударная группа в составе 13-го и 15-го армейских корпусов и 2-й пехотной дивизии 23-го армейского корпуса. Фактически около половины сил 2-й армии было задействовано на обеспечение операции, действуя пассивно. Массированного, таранного удара по противнику организовать не удалось.
13 августа (после перегруппировки) началась реализация замысла генерала Э. Людендорфа – нового начальника штаба 8-й германской армии. Оставив заслон против остановившейся 1-й армии, противник (пользуясь своей развитой