Так вот, в последние дни на его лице появилась едва заметная, но все же обратившая на себя мое внимание самодовольная ухмылка. Точнее сказать, некий намек на самодовольную ухмылку. Но намек перспективный, имеющий шанс вырасти в полноценное, полновесное и тогда уже весьма опасное самодовольство. Я вовсе не хочу сказать, что Владимиру Путину, поскольку он глава правительства, воспрещается быть собой довольным. Для того чтобы успешно действовать, добиться поставленной цели, очень важны промежуточные успехи и то чувство уверенности, которое они порождают. Однако это чувство уверенности надо крепко держать взаперти. Это сугубо подсобное чувство, для внутреннего пользования. На самом деле никаких оснований для объективно оправданной самоуверенности пока нет. Чтобы победить бандитов с минимальными потерями, а это условие должно священно соблюдаться, нас ждут впереди серьезные испытания. И самое первое из них – наша нетерпимость, наше желание как можно быстрей достичь полной победы. Но «как можно быстрей» без больших жертв невозможно. Задача Путина чрезвычайно сложна: несмотря на то, что само общество готово смириться с любыми потерями, лишь бы была достигнута победа, Путин должен этому соблазну противостоять и беречь жизни солдат и офицеров. Только в том случае, если он проявит подлинную политическую и человеческую мудрость, ему впоследствии откроется, по существу, безграничная и вполне заслуженная политическая перспектива. Однако ухмылка, на которую я обратил внимание, именно в этом отношении и опасна. Она сигнализирует о том, что наш уважаемый премьер способен в какой-то момент поддаться соблазну. Случайная, точнее, неслучайная ухмылочка говорит о том, что Владимир Путин способен упустить из виду ряд серьезных опасностей, которыми сопровождается нынешняя военная кампания в Чечне. Я назову некоторые из них.
Существует опасность, что в результате успешных действий в Чечне резко повысится военный фактор, военное присутствие в нашей политике как таковой. Государство должно, обязано содержать армию и спецслужбы на достойном уровне, но армия и спецслужбы не должны вмешиваться в политику, подталкивать к тем или иным политическим решениям. Другая опасность – из-за военных действий в Чечне могут быть не приняты все необходимые меры для изменения ситуации в экономике. Вообще существует опасность, что новая политика в отношении Чечни захватит слишком большое внимание государства, из-за чего будут упущены из виду важнейшие внутренние и международные проблемы. Опасность утраты чувства меры в управленческих делах сегодня весьма велика. Не надо забывать и о том, что ввиду возможного политического соперничества между двумя недавними руководителями спецслужб – Примаковым и Путиным – в рядах наших спецслужб может произойти опасный раскол. Не надо также забывать и о том, что найдутся провокаторы (они уже находятся), способные, учитывая особенности характера Бориса Ельцина, спровоцировать смещение Путина с поста премьера. Словом, опасностей более чем достаточно, а та самая улыбочка, о которой я здесь веду речь, которая недавно была замечена на лице Путина, говорит о том, что, увлекшись войной в Чечне, он может забыть все эти вещи, о которых забывать никак нельзя. Сейчас очень важно, чтобы новый руководитель правительства подобрал себе толковых, мудрых, настойчивых помощников по каждой из существующих опасностей. Таких помощников, которые бы его все время тормошили, напоминали, предупреждали.
Спрашивается, как не допустить, чтобы крошечная ухмылочка самодовольства, замеченная мной на лице премьера, не переросла в большую беду? Хотя кто-то может посчитать, что я придираюсь к мелочам или вообще на старости сдурел, я тем не менее уверен, что речь идет о серьезной опасности, и рассматриваю данные заметки как серьезное предостережение. Поэтому я прошу тех читателей, которые имеют возможность подсказать Владимиру Путину, где именно он может ознакомиться с этими заметками, не полениться это сделать. Я надеюсь, я почти уверен, что Владимир Путин, прочитав о моих опасениях, внимательно проанализирует свои сегодняшние чувства, настроения и постарается взять над ними власть. Чтобы впредь всякие самодовольные ухмылочки и улыбочки ни внутри, ни снаружи не возникали и не пугали пожилых писателей, которым всюду мерещатся признаки надвигающихся бедствий.
1999
Владимир Путин вблизи
В прошедшую пятницу в Москве в помещении ПЕН-центра состоялась встреча писателей с Владимиром Путиным. Писателей было человек тридцать, в их числе и ваш покорный слуга. В течение двух с половиной часов я сидел в трех шагах от знаменитого молодого премьера, который, как я выяснил, сам напросился на встречу с пеновцами. По телевидению был показан репортаж об этой встрече, однако думаю, читателям небезынтересно познакомиться с впечатлениями непосредственного свидетеля.
Путин хотел нас послушать, мы хотели его послушать. Получился диалог, обе стороны и говорили, и слушали, и, кажется, остались удовлетворены.
Писатели были в большинстве своем пожилые люди, пенсионеры, поэтому очень бросалась в глаза молодость собеседника. Старые люди задавали вопросы, молодой человек отвечал. Вопросы были всякие: и глупые, и умные, по делу и не по делу, а ответы были неизменно толковые, убедительные и, что особенно радовало, искренние.
Путин, по-моему, испытывал некоторое смущение, он волновался, он отдавал себе отчет, что перед ним сидят, прошу прощения за нескромность, «ведущие инженеры человеческих душ». Ни одним словом, ни одним жестом, ни одной ужимкой он не проявил даже малейшей бестактности или неуместности. Он вел себя абсолютно адекватно, даже более чем.
Теперь я хочу сформулировать мои личные впечатления от встречи. Поначалу некоторые его оценки показались мне излишне категорическими. Он, например, заявил, что все, что сегодня происходит в Чечне, «с нашей стороны абсолютно морально» и поэтому нам ничего не надо скрывать от кого бы то ни было. «Мы готовы показать всему миру все, что там происходит». Услышав эти слова, я про себя воскликнул: «Ну-ну!
Даешь, однако!» Но позже, уже дома, сам себя спросил: а в чем, собственно, Путин не прав? И, поразмыслив, не нашел достаточно серьезного подкрепления своему «ну-ну, даешь, однако».
Конечно, моральные проблемы на чеченской войне имеют место, но это такие моральные проблемы, которые возникают при любой военной операции подобного масштаба. Одностороннее же прекращение войны было бы воспринято чеченскими боевиками как проявление слабости и вызвало бы новые приступы бешеной агрессивности. Нельзя прекращать огонь, если это приведет только к тому, что другая сторона, передохнув, примется за старое. Разговоры на тему «отпустите Чечню» сегодня безответственны, поскольку Чечня два года назад фактически была «отпущена», но это привело не к миру, а к новой войне. Классические формулы гуманизма в настоящее время в Чечне не работают. Реальное положение таково,