— Хорошо,— сказала Девочка.
С тех пор к вечеру они всегда приходят к своему цветку. И когда после захода солнца цветок закрывается, а пчела, которая брала с него нектар, улетает, Девочка идёт домой и послушно ложится в постель.
Одуванчики
Песня синицы
— Бабушка, о чем поёт эта птичка в чёрной шапочке?
Вот о чём поёт синица, запрокинув свою головку:
— Тень-тень-тень. Прошла зима. Позади морозы, метели, голод. Всё же перезимовали мы в городе. Подкармливали нас люди, кое-что мы сами добывали. И весна уж прошумела, посветлело в лесу. Одеваются листвою деревья, закачались на стеблях цветы.
— Тень-тень-тень. Скоро щедрое лето. В дупле старой липы будут сытыми лежать мои дети. Много жирных гусениц кругом. Хватает всем.
— Тень-тень-тень. Жизнь хороша. Пусть снова опадут листья с деревьев, завоет холодный ветер. Всей семьёй снова полетим в город, переждём ненастье. Ведь потом всё равно засветит яркое солнце. Снова встретимся мы в лесу с нашими друзьями — дятлами, поползнями, пищухами.
— Тень-тень. Жизнь хороша!
Песня синицы
Жив, воробей, жив!
— Слушай, что говорит воробей!
— Чив-чив! Жив-жив! Я воробей выносливый, бывалый. А ведь многие не знают, что наш брат воробей живет до ста лет.
— Чив-чив! Я много видел на своём веку. Теперь уж стар я стал. Зимами мёрзнуть стал и живу потому в печной трубе. Люди же смеются, когда я отмываюсь от сажи в снегу — что это, мол, за воробей-неряха.
Дикие утки опять полетели на Север. И чего их носит? Почему бы не выводить птенцов у нас? Тепло, светло, пищи вдоволь. Ну, ещё понятно, когда они, неженки, от зимы удирают в жаркие страны. А мы, воробьи, зимуем с человеком. И что этих уток несёт на самый Север?
— Чив-чив! Я самая верная птица. Где человек поселится, там я и появляюсь. Он в тайгу — и я с ним, он в пустыню — и я туда же. Зато и подкармливают нас люди зимой, спасают от голода. Спасибо им.
— Чив-чив! Жив-жив!
Жив, воробей, жив!
Как живут на юге?
— А вот о чём крякает в камышах дикая утка:
— Кря-кря! Как могут птицы жить только здесь, пусть и в благословенных тёплых краях? И не знать прекрасного Севера? Есть чудесная страна, где всё время день, где тишина и совсем нет людей, видно далеко-далеко вокруг. Никто не подойдёт к нам незамеченным.
— Кря-кря! В той стране много озёр, много вкусных мошек, ягод. Там конец Великому Птичьему Пути. Дальше только холодное море, на котором даже летом плавают огромные льдины. Здесь мы каждый год встречаемся со своими знакомыми, хотя все зимуем в разных странах.
И только когда задуют злые метели и озёра покроет лёд, мы на время улетаем на юг, на берега широкой тёплой реки.
Но лишь на нашей холодной, но милой сердцу родине после долгой полярной ночи начнётся долгий день — неведомая сила тянет нас в обратный трудный путь.
— Кря-кря! Как можно жить на одном только месте, пусть и в тёплых краях?
Как живут на юге?
Бременский музыкант
Сидит скворец на ветке, задрал голову и похваляется:
— Восторгаются бременскими музыкантами, а зря. Я один могу сыграть за целый оркестр — и за петуха, и за осла, и за кота. И за трубадура тоже.
— Скворец... скворчать... Придумают же люди название, обиднее нету. Как будто я всё время скворчу. Случается, правда, и такое, но у кого не бывает дурных привычек. И ведь не бормотаньем моим я славлюсь. А любят меня люди за то, что я великий артист.
— Хвалят все соловья. Слов нет, поёт он недурно. Но попросите его спеть синицей, чижом, щеглом. Не сможет. А я могу. И трелью соловья разольюсь, и синицей затенькаю, и короткую песнь чижа пропою.
— Мой друг пионер постарался. К моему прилёту отремонтировал мне дом и даже покрасил его в красивый зелёный цвет. За это я по утрам бужу его барабанной дробью, как в школе на линейке, и он сразу встаёт. А потом для Бабушки его устраиваю концерт. Так мы и живём.
— Люблю я петь. Как свободная минутка выпадет, так я и начинаю свистеть, трещать, бормотать да напевать. Но и работать не ленюсь. За лето столько всяких вредных жуков, гусениц, улиток переловлю... За то и любят меня люди.
Бременский музыкант
Необычный цветок
Прогуливалась раз Бабушка с Девочкой в долине.
— Почему называется это место Долиной роз?— спрашивает Девочка.— Роз-то здесь нет!
— Росли здесь розы,— говорит бабушка,— много роз. И добавила: — Будут они здесь расти.
Ходят, рассматривают цветы, и вдруг Девочка удивлённо кричит:
— Какой странный цветок!
Подошла Бабушка, и впрямь: какой-то удивительный цветок свисает с веточки. Присмотрелась повнимательней и видит, что это улитка залезла в цветок.
Девочка сразу запела:
— Улитка, улитка, высунь рога, дам тебе я кусок пирога!
— Нехорошо,— говорит Бабушка,— нет у тебя никакого пирога. Да и улитка-то в цветок спряталась от жары. Вот давай придём сюда завтра утром.
Пришли они рано-рано утром. Увидела Девочка, что её улитка и без пирога спокойно показывает им и рожки свои, и нежное тельце. А рядом с ней много других улиток, и все радуются утру, неяркому солнцу и холодной росе.
— Улитка — это утренница,— говорит Бабушка.— А днём она спокойно спит под листочками.
Необычный цветок
Заколдованное озеро
Собирали раз Девочка с Дедушкой грибы и наткнулись на лесное озерцо. Мрачным показалось им оно. Чёрная непрозрачная вода. По берегам поваленные деревья. Брёвна плавают в воде. Вокруг чёрные стволы деревьев — как грозные стражи, берегущие тайну.
Озеро покрыто ряской — любимой пищей диких птиц. Но пролетающие на север утиные стаи не видят скрытого высокими деревьями озера и спешат к большим болотам, широким озёрам и