Семену кто-то звонит, он достает телефон из кармана, отходит.
— Извините, это по работе… Сейчас вернусь.
Мы остаемся наедине с Мариной.
Разговор Семена и его жены до сих пор крутится у меня в голове. Я точно знаю, что у Марины нет братьев, поэтому отпадает вариант, что Коля ей братом приходится.
У меня в голове столько вопросов!
Даже не знаю, за какой из них ухватиться.
— Мы развелись, — сообщает Марина спокойно.
— Я не знала, что у вас не ладится.
— Я бы не сказала, что не ладится. Но когда встречаешь своего человека, понимаешь, что нет смысла тянуть брак, который ни одному из партнеров давно не нужен.
— То есть? Ты кого-то встретила? — удивленно смотрю на Марину.
— Свою первую любовь. Нас в прошлом моя подружка рассорила, на вечеринке к пьяному в постель залезла и всем растрепала, что они трахнулись. Я даже слушать оправдания не стала. Максимализм — наше все, в юности. Но несколько месяцев назад мы с ним пересеклись на одном мероприятии. Он свободен, я замужем, но… без любви, буду честной. Семен хороший, правда. Но я его так и не полюбила. Я долго не знала, как поступить. Семен сам предложил разойтись. Я даже подумала, что он нас застукал, — усмехается. — Но оказывается, дело в другом, да?
Она задумчиво на меня смотрит.
— Не знаю, на что ты намекаешь, Марина, но ты не права!
— Лишь на то, что на меня этот мужчина никогда так не смотрел, как на тебя. Вот и все.
— Ты ошибаешься. Между нами ничего нет, — говорю сиплым голосом. — Просто…
— Просто Семен за тобой таскается и смотрит влюбленными глазами. Только не говори мне чушь, что вы друзья. Никогда не получится дружить с тем, кого хочешь, запомни.
— Ты зря подозреваешь, будто я и он… Нет. Это невозможно!
Марина улыбается, даже посмеивается:
— Ну, почему? Мы уже разведены, почти как брат с сестрой, в последнее время даже секса не было. Твоему Матвею грозит инвалидность. Семен в постели хороший, заботливый любовник. Он мужик-мечта. Ну, кому ты сказки рассказываешь, будто ты не думала о другом, зная, что грозит твоему мужу?
— Я развожусь с Матвеем не потому, что он парализован частично. Он меня едва не убил, изменял много лет. Вот почему я с ним развожусь. И у меня даже мысли не возникает о других отношениях. Спасибо, мне хватило одного длительного и полностью прогнившего брака.
— Никогда не говори никогда. Кстати, ты зря так разволновалась, даже забавно. Мне давно плевать, правда. Я даже буду рада, если Семена пристроят в хорошие руки. Глядишь, и у него дела пойдут в гору еще сильнее. Как у Матвея когда-то… при твоем участии, конечно, — добавляет Марина.
— При чем здесь я, правда?
— За каждым успешным мужчиной стоит преданная женщина, которая в него верит. Мужики об этом частенько потом забывают. Но ты же и сама понимаешь, как много труда положила в этот брак, который рассыпается.
— Одно я могу сказать точно, с Матвеем все кончено. Вот только он так не считает, грозил мне связями.
— Да, это не очень хорошо. Мужик он говнистый, честно говоря.
Марина, кажется, настроена вполне дружелюбно, я осмеливаюсь спросить:
— У тебя, случайно, нет хороших юристов? Которые могли бы заняться вопросом развода и раздела имущества?
— У меня? Откуда? Я всеми, кого знаю, полезными в работе людьми, всеми Семену обязана. Ты у него спроси, он стольким людям в свое время помог, многих знает… Уверена, он будет рад тебе помочь… развестись, — подмигивает.
К этому моменту возвращается Семен, его взгляд прикован ко мне, снова становится неловко. Одной Марине, кажется, будто весело от увиденного…
— Ладно, я побегу. Насчет машины созвонимся позднее. Пока!
Несколько секунд висит молчание. Я замечаю осторожно:
— Ты уже развелся? Не знала…
— Да, я свободен. И буду рад помочь тебе сделать то же самое… — заявляет он прямо.
Глава 24. Она
— Пожалуй, кое с чем ты можешь помочь.
— Все, что угодно! — мгновенно отвечает мужчина.
Семен очень рьяно предлагает мне свою помощь. Его пылу можно позавидовать.
— Марина сказала, ты знаешь многих людей и мог бы помочь найти толкового адвоката. Это единственное, о чем я бы хотела тебя попросить.
— Да конечно. Но, боюсь, просто толкового адвоката будет недостаточно. У вас с мужем состоялся не самый приятный разговор, верно? — интересуется Семен.
— Не самый приятный разговор? Это еще мягко сказано. Он обещал меня размазать!
— Тогда Матвей постарается взять реванш. Он не терпит поражения, просто не выносит их. Тебе нужно найти очень, очень хорошего адвоката! — подчеркивает Семен. — Такого, что поможет отстоять твои права и имущественные претензии, если они у тебя имеются.
Я отвечаю, почти не раздумывая.
— Возможно, я покажусь кому-то меркантильной. Но я считаю, что имею право на половину всего.
— Я точно не назову тебя меркантильной, — с улыбкой поддерживает меня Семен.
Он снова касается моей руки, на этот раз дольше.
— Я поищу среди знакомых, ладно? Не спеши пока нанимать кого придется. Расскажи, как у тебя проходит реабилитация…
Вот так постепенно, аккуратно Семену удается втянуть меня в разговор, я даже успокоилась немного, получаю удовольствие от обеда и беседы с ним. У Семена получается меня развеселить, он ведет разговор на такие темы, чтобы не затрагивать вопросы, болезненные для меня. Я очень сильно ему за это благодарна.
Где-то в глубине души я не могу перестать думать о его словах, что я ему сильно нравлюсь, и все такое. Но думать об этом пока слишком волнительно. Честно говоря, такой интерес к моей персоне мне даже не льстит, но немного пугает. Увы, но предательство Матвея оставило слишком большую рану на моем сердце. Как бы я это ни отрицала, он сделал мне очень больно и надолго отбил во мне такое чувство, как безоговорочное доверие и вера мужчинам на слово.
Поэтому когда Семен отвозит меня домой и тянется, чтобы поцеловать в щеку, я успеваю уйти от поцелуя.
— Семен, это лишнее.
— Лиля…
Мужчина тяжело вздыхает, смотрит на меня с глубокими, сильными чувствами во взгляде.
Я отрицательно качаю головой:
— Марина тебя разрекламировала. На какой-то момент я даже подумала, будто она решила стать твоей персональной свахой. Я очень благодарна тебе за помощь, но не могу принять твои ухаживания. Я согласна принять только дружескую поддержку.
Семен крепко сжимает руль пальцами.
— Это из-за тех слов, которые ты услышала? Или из-за того, что мы были приятелями с Матвеем? — спрашивает он с горечью.
— Я еще долго не смогу доверять мужчинам и не готова на интрижки, когда все во мне сжимается от напряжения в ожидании подвоха. Я пойму, если ты откажешься мне помогать.
— Лиль, я не откажусь тебе помогать и жалею только о том, что не сказал о своих чувствах раньше. Я уже сотни… нет, тысячи раз пожалел, что решил поступить именно так, действуя, можно сказать, исподтишка. Я не жалею, что разорвал дружбу с Матвеем. Как бы пафосно это ни прозвучало, но деньги и карьерный рост сильно его испортили. Весь последний год я общался с ним только из-за ностальгии по прежним временам… — вздыхает. — Я больше не смог быть ему ни другом, ни даже приятелем и не смогу простить то, как он хотел скрыть преступление в отношении женщины, в которую я влюблен.
После очередного признания я испытываю необычайное волнение, мне становится жарко, дышать нечем.
Зачем он вываливает на меня свои чувства? Я не готова к такому!
— Я обязательно буду тебе помогать и буду рядом, но дружить тобой? Скажу сразу, не жди, что я притворюсь, будто не вижу в тебе женщину, которую хочу сделать своей, — прямо заявляет он.
— Ты ставишь меня в неловкое положение. Я буду чувствовать себя обязанной и постоянно стану думать, что это нечестно с моей стороны.
— Ты сразу сказала мне нет и объяснила причины. Это более, чем честно. Наша дружба тебя ни к чему не обязывает. Ничего такого… Просто я не перестану надеяться на лучшее. И, может быть, на правах друга ты все-таки позволишь мне хотя бы дружеский поцелуй и объятия?