Официант откланялся и, спустя несколько мгновений, исчез в глубине зала.
Лили торжественно подняла бокал.
— Итак, за что пьем?
Мейсон посмотрел на нее с немым обожанием.
— Ну, разумеется, за тебя и твое дело.
Она удовлетворенно улыбнулась.
— И за собор… И за того, кто придумал для него такое удачное место.
Лили протянула бокал навстречу Мейсону и отметила тост хрустальным звоном.
Пока Мейсон задумчиво отпивал коктейль из рома, сока маракуйи и ананаса, Лили, недолго думая, одним залпом выпила половину бокала.
Мейсон задумчиво поднял брови, но ничего не сказал.
Джина, которая внимательно следила за поведением Лили, тут же откомментировала происходившее.
— Какая жалость, что ведьм перестали сжигать на кострах. Я не сомневаюсь в том, что эта дамочка в белом платье за соседним столом по ночам обряжается в рваное тряпье и летает вокруг города на метле…
Хейли робко взглянула на тетку.
— А мне она понравилась.
Джина осуждающе покачала головой.
— Вот в чем твоя проблема, Хейли. Тебе все нравятся.
Хейли обиженно опустила глаза.
— Не надо.
— Кто‑то должен вытащить тебя из мира иллюзий, — оживленно говорила Джина. — Ты живешь в каком‑то странном мире, который придумала сама для себя. Но ведь жизнь течет совершенно по иным законам. Если бы ты следовала моим советам, то сейчас ужинала бы с каким‑нибудь богачом, а не со своей покалеченной теткой.
Хейли отложила в сторону вилку и отодвинула тарелку с салатом, который ей почему‑то совсем не хотелось есть.
— Джина, мне казалось, что ты хочешь, чтобы мы с тобой были подругами, — уныло сказала она.
— А я так и хочу! — с энтузиазмом воскликнула Джина. — Но меня волнует твое будущее, круг твоего общения… Пойми, Хейли, ты где‑то ошиблась. У тебя уже многое было в кармане. Даже Тэд… Надо было это использовать. Но ты вечно упускаешь все. А знаешь, почему?
— Почему?
— Потому что ты еще не научилась вести себя, как следует.
Джина с пренебрежением ткнула в скромную красную кофточку, которая была одета на Хейли.
— Ну, посмотри… Что это такое? Посмотри на свою кофту… Ты же просто монашка! Так нельзя одеваться!
Хейли расстроенно пожала плечами.
— Но мне так нравится.
Дрожащей рукой она теребила кружевной воротничок кофточки, стараясь застегнуть ее на последнюю оставшуюся пуговичку.
Джина в изнеможении откинулась на спинку стула и махнула рукой.
— Ты даже не понимаешь, о чем я говорю. В такой одежде только на родительские собрания в школу ходить.
— Спасибо, — угрюмо буркнула Хейли.
Джина поняла, что обидела племянницу и, стараясь исправить свою ошибку, сказала:
— Но даже из этого можно извлечь какую‑то пользу. Просто ты неправильно носишь вещи. Расстегни пуговицы, покажи грудь, добавь немного лака для волос… Неистовый взгляд…
Хейли кисло улыбнулась.
— Тогда отправь меня на курсы обольщения. Может быть, в этом случае я буду поступать так, как тебе нравится…
Джина укоризненно покачала головой.
— Да ты и так обольстительна, Хейли. И, между прочим, очень сексуальна… Просто это нужно немножко показать.
Хейли недовольно отвернулась.
— А что, об этом нужно говорить именно сейчас и именно здесь? По–моему, для таких разговоров больше подходят другие места. Во всяком случае, мне не хотелось бы, чтобы об этом слышали посторонние.
— Но у тебя же есть все, что надо, продолжала уговаривать ее Джина. — Слушай меня, девочка, и мужчины будут валяться у твоих ног
Уитни махнул рукой.
— Ладно, я не знаю, что с вами делать. Пойду, посоветуюсь с начальством.
— Может быть, не стоит? с сомнением спросил Перл. — Кому ты собираешься звонить?
Уитни успокаивающе поднял руку.
— Не бойся, ты его хорошо знаешь. Это — Круз Кастильо.
— А… — понимающе протянул Перл. — Ну, ладно. Иди звони. И не беспокойся, мы отсюда никуда не сбежим. Сам понимаешь, что нам просто некуда бежать. Здесь было самое безопасное место до тех пор, пока сюда не нагрянула полиция. Слушай, Пол, а как ты здесь оказался?
Уитни недовольно поморщился.
— Это не имеет никакого значения. Главное, что нам нужно сейчас — это разобраться, как поступить с Элис. По–моему, мы не должны оставлять ее здесь.
— Ну, ладно, ладно… — торопливо воскликнул Перл. — Иди, звони.
Спустя несколько минут Пол вернулся в гостиную, но по выражению его лица Перлу так и не удалось узнать, какой ответ он сейчас услышит.
— Ну, что? — пытливо посмотрев в глаза Уитни, спросил Перл. — Что сказал шеф?
— Шеф приказал, чтобы она немедленно вернулась в больницу, — ответил Уитни. — Это почти уголовное дело. И у вас будут крупные неприятности, если вы сейчас же не последуете этому пока еще дружескому совету. Перл, я должен отвести ее в клинику, и немедленно.
Перл все еще надеялся уговорить Пола не делать этого.
— Зачем тащить ее куда‑то прямо сейчас? — с натужной веселостью воскликнул он. — Ты только посмотри! С Элис все в порядке, за ней ухаживает Кортни. По–моему, это значительно лучше, чем то, что ожидает ее в больнице.
Уитни упрямо покачал головой.
— Кортни не врач.
Перл беспечно махнул рукой.
— Послушай, это все совершенно излишне. Нет никакой необходимости в том, чтобы немедленно тащить ее в больницу.
— Есть, — снова повторил полицейский. Перл уже начал выходить из себя.
— Слушай, я ведь тебе уже не один раз говорил, что с ней будет, если ее отвезти в больницу. Доктор Роулингс накачает ее лекарствами, а потом ты не узнаешь от нее даже собственного имени. Она уже ничего не будет помнить. Если Элис что‑то и расскажет, то только здесь.
Будто в подтверждение его слов, Элис, едва сдерживая слезы, с усилием сказала:
— Церковь… с колокольней… там, там никого нет… никого…
Не выдержав, Элис снова разрыдалась. Кортни принялась успокаивать ее, а затем, испуганно посмотрев на Перла, сказала:
— Она уже несколько раз пыталась что‑то сказать о церкви. Наверняка, это как‑то связано со смертью Брайана.
Перл тут же метнулся к Элис.
— Тише–тише, дорогая, успокойся. Постарайся хоть что‑нибудь еще сказать. Что ты помнишь? Какая это была церковь? Где?
— Там… Там было темно, — шмыгая носом, сказала Элис. — Свечи наверху не горели…
Уитни тоже присел рядом с диваном.
— Что она говорит? – непонимающе спросил он.