Подойдя сразу после заседания партсобрания к Андриянову, парторг сказал:
– По краю прошли, Антон Григорьевич. Очень вам рекомендую прислушаться к точке зрения, высказанной на заседании, что жениться вам надо срочно. Иначе начальство, сразу вам скажу, глаз с вас больше не спустит. И мне велит не спускать.
– Понимаю, товарищ Покровский, и благодарю за то, что оставили мне партбилет. Мне без него не жить, – шмыгнув носом, сказал Андриянов.
Парторг только хмыкнул – показное раскаяние Андриянова его совсем не обмануло. Теперь он точно понимал, что тот за человек.
***
Москва, городской комитет КПСС
Рабочий день уже вскоре должен был закончиться, и самые худшие опасения Гришина подтвердились. Ситуация складывалась угрожающая. Кроме утреннего звонка от помощника Демичева, он получил еще два прямых звонка от других разгневанных членов Политбюро с жалобами на новые детские площадки, что нарушили покой их детей. Самому ему в голову ничего, что могло помочь исправить ситуацию, не пришло, так что он дал распоряжение Изюмову собрать срочное совещание из своего ближайшего окружения. И с ним самим поделился тем, как подставил его Захаров, но обычно весьма сообразительный помощник так ничего и не смог придумать дельного, чтобы этот кризис разрешить…
Кто же мог подумать о таком? – возмущенно думал Гришин, сидя в кабинете. – Казалось бы, такая инициатива отличная, сделать все получилось оперативно, а такой результат…Сейчас главное быстро и тихо всю эту ситуацию исправить, – размышлял он.
На совещании первым делом ввел своих ближайших помощников в курс дела и поставил задачу придумать вариант, как проблему срочно решить.
– Сами понимаете, что стоит на кону, товарищи, – сказал Гришин, – поэтому жду от вас предложений, как нам ситуацию сложившуюся исправить в самые короткие сроки.
– Может быть, просто запретить вход во дворы тем, кто не живет в этих домах? – предложил Варанов, подумав. – Поставить милицию, пусть проверяют…
– Не вариант, – покачал головой Гришин. – Вы представляете, что тогда начнется? Это же детские площадки во дворах, городом установленные. Не ведомственные, не при школах или детских садиках, обычные площадки общего пользования. Только попробуем закрыть, тут же накинутся с жалобами все. Пенсионеры, родители детей из соседних дворов… Как итог обвинение в элитаризме получим, потому что ограничиваем свободу советских граждан и устраиваем деление людей на достойных и недостойных.
– Ну, тогда надо сделать так, чтобы детям из соседних дворов было, где играть, – выдал умозаключение Панкратов, – сделать во дворах вокруг еще по несколько таких же площадок. Тогда не будет такого наплыва детей.
– Это ж сколько площадок понадобится? – возмутился в ответ Пантелеймонов. – Вы представьте, какой это бюджет?
Вот говоришь людям, насколько дело важное, но не до всех доходит, – расстроенно подумал Гришин. Захотелось сразу рявкнуть на Пантелеймонова, чтобы он понял всю значимость последствий, если эту проблему срочно не урегулировать. И что не время и не место экономить. Но нельзя рявкать, надо себя сдерживать. Стоит только одного осадить, остальные тут же испуганно замолкнут, и ни одного дельного предложения не услышишь. Проверяли, знаем. Надо терпеть…
– Зато проблема наша решится, – продолжал тем временем настаивать на своем варианте Панкратов. – Тут же закон дефицита в действии. Пока это только одна детская площадка в районе, она всем детям позарез нужна. А как только появится несколько, увидите, интерес ослабнет. Человеческая психология такая, ничего не поделаешь. Это как у меня было, когда я два года назад сорт клубники заполучил через знакомых изумительный. И крупная, и сладкая, на загляденье. Так в прошлом году ко мне все родственники за усами в очереди стояли, чуть не передрались, решая, кому сколько давать. А в этом году уже почти никто не обращался, у всех своя есть.
Гришин при этих словах чуть не поморщился, как и большинство присутствующих. Панкратов достал уже всех своими разговорами про дачу и свои успехи в агрономии. Но приходилось терпеть. Специалист он был неплохой. Опыт имел богатый и послужной список внушительный. Ничего, осталось чуть меньше двух лет потерпеть и проводим его на пенсию, – успокоил себя мысленно Гришин. – Пусть клубнику свою выращивает. А вслух сказал:
– Предложение товарища Панкратова очень правильное, но работает оно на долгосрочную перспективу. Нам обязательно нужно будет как можно быстрее организовать выпуск и установку аналогичных детских площадок в непосредственной близости от уже сделанных. Но это все дело не быстрое, а вопрос надо решить уже сейчас.
– Так давайте свяжемся с заводом «Полет», дадим указание. Поработают сверхурочно, ничего страшного, – предложил услужливо Варанов.
– Объясняю еще раз, – несколько раздраженно ответил Гришин. – Завод по щелчку пальцев ничего не сделает. Он и эти площадки делал, работая в три смены. Это сложный продукт с большим числом комплектующих. Потребуется время и на их изготовление, и на сварку, и на сборку. И время это, даже с учетом всех моих немалых возможностей и влияния, измеряется как минимум неделями и то не факт. Так что прямо сейчас это не вариант. Еще идеи есть, товарищи?
Присутствующие замолчали, склонив головы. Так и не услышав больше от помощников ни одного рабочего варианта, очень недовольный Гришин отпустил всех по рабочим местам. А сам продолжил обдумывать проблему, прокручивая ее в голове и так и сяк и пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Через некоторое время, так ничего и не придумав, раздраженно вздохнул и, нажав кнопку селектора, произнес:
– Юрий Петрович, пригласите завтра ко мне Захарова, на десять тридцать утра.
Раз Захаров занимался этим проектом, то может быть, сможет посоветовать что-то дельное по разрешению сложившейся ситуации, – подумал Гришин раздосадованно. – Не хочется к нему обращаться, но выхода иного нет… Завтра с утра сразу с ним и поговорю. А то мало ли, за вечер самому в голову все же что-то толковое придет… Ну а если не придет, и Захаров ничего не посоветует, то просто сделаю из него козла отпущения…
***
Москва, Торгово-промышленная палата
Партсобрание вчера закончилось слишком поздно, так что в приемную председателя парторг явился уже с самого утра, чтобы