Я услышала, как он вышел, а потом бросилась к двери, слыша, как закрывается дверь в комнату.
- Мадам, вы под домашним арестом! - объявил Валентайн за дверью.
Я попыталась ударить дверь, но она не поддалась.
- Не покалечьтесь, - произнес Валентайн. - Я не хочу, чтобы все думали о том, что я поднимаю на вас руку! Хотя, наверное, следовало бы дать вам пощечину за то, что вы предали супружеские ценности! Тем более, что вы приехали сюда, чтобы требовать развод!
Его шаги удалились. Пара секунд я слышала только биение своего сердца.
- Откуда он знает? - прошептала я, замирая. - Про развод. Об этом я говорила только Вальтерну!
только Вальтерну!
Глава 64
Я чувствовала, что что-то не так.
Словно тень опасности накрывала меня своей ледяной волной.
Я быстро бросилась к окну, понимая, что предчувствия у меня совсем нехорошие. Распахнув его, я посмотрела вниз. Подо мной были аккуратные, ухоженные, аккуратно подстриженные кусты, словно игрушечные. Но по сравнению с высотой Северного форта это было ничто!
Меня охватила странная смесь страха и решимости.
Я высунулась и внимательно осмотрела окна справа и слева. Справа — окно моей спальни, и оно было закрыто. А слева — окно спальни мужа. Тонкий парапет, шириной в полкирпича, казался мне настоящей находкой — будто подмога в этой безумной игре. Вечерний свет фонарей окрасил улицы мягким золотом.
Фонари мерцали, создавая иллюзию сказочного мира. Вдали слышались крики празднующих горожан, их радостные возгласы, словно эхо победы. Они наполняли воздух ощущением жизнью. Эти краски казались чужими — ведь внутри меня все еще гремела битва.
“Даже если я упаду, не страшно”, — прошептала я сама себе, чувствуя, как материнское сердце сжалось от тревоги.
Я сняла юбку, чтобы не мешалась, осталась в корсете и панталонах.
Без страха, словно на грани безумия, я сделала шаг на парапет, медленно, словно балансируя на тонком лезвии судьбы. Весь мир сузился до одного момента, когда нога делает следующий шаг.
Я подошла к окну в спальню мужа. Шторы были плотно зашторены.
Только я собралась надавить на него, в надежде, что щеколда сдастся раньше, чем я, как услышала голос мужа.
- Благодарю, - послышался вздох. - Я буду ждать!
Послышались шаги и скрип двери. Я вслушивалась, стараясь не шевелиться. И только я услышала тишину, как тут же навалилась всей массой тела на стекло, и стекло поддалось. В тот миг словно взорвался мой внутренний барьер — боль, острое ощущение раны — и тут же кровотечение. Стекло лопнуло и рассыпалось по ковру
- Ай! — простонала я, наблюдая, как кровь выступает на ноге ярким пятном и несколько капель падают на белоснежный ковер, окрашивая его уютный ворс.
Бросившись к столу мужа, я схватилась — сердце билось так быстро, что казалось, сейчас вырвется из груди. И вдруг мои глаза наткнулись на странные бумаги — касающиеся крупных сумм денег, пришедших на счет. Пока меня не было, наша семья стала богаче на целое состояние! Внутри закипела смесь страха и удивления. Неужели снова наследство?
Я схватила нож из ящика и отрезала кусок простыни, быстро, почти на автомате, привычным движением, перевязала рану. В этот момент я почувствовала, что меня охватывает не только физическая боль, но и глубокое ощущение опасности — как будто все вокруг начало рушиться, а я — одна в этом хаосе.
Пошарив в ящиках, я схватила связку запасных ключей от всех комнат. Я спрятала их в корсет, чтобы не потерять — это было моим единственным шансом в случае чего покинуть комнату и дом. Если меня поймают. И тут же они оказались незаменимыми. Кабинет был заперт, но я вставила ключ в замок — и дверь медленно открылась, пропуская меня в пустой, мертвенно тихий коридор.
Я направилась к комнате сына. Я повернула позолоченную ручку — и вдруг поняла, что дверь заперта. Внутри зажглись мои материнские чувства — страх, отчаяние и удивление, разве можно запирать ребенка?
— Кириан, — тихо позвала я, надеясь услышать его голос.
— Мама! — раздался ответ, и в голосе его звучала тревога. — Мама, это ты?
— Да, — прошептала я, вытягивая руку к ключам.
Мы никогда не запирали ребенка! Никогда!
Я стала подбирать правильный ключ, вставляя его один за другим. Внезапно раздался тихий голос возле двери.
— Папа меня запер, — шептал сын. - Он сказал, что я - наказан. И должен подумать над своим поведением! Но я ничего не делал плохого!
— Ничего страшного, — сказала я, — папа запер, а мама откроет!
Наконец один из ключей подошел, и дверь тихо отворилась. Кириан бросился мне на шею, и я почувствовала, как его теплое тело сжалось от страха.
— Милый, — прошептала я, прижимая его к себе, — скажи мне честно: ты говорил что-то папе про генерала?
— Нет, — тихо ответил он. - А зачем?
— Нет, не говорил! — вдруг раздался голос Валентайна, и его голос звучал с холодной насмешкой, — чтобы знать все, что происходит с тобой и вокруг тебя, вовсе не обязательно быть рядом с тобой.
Я повернулась, пряча сына за спиной.
— Что это значит? — спросила я, чувствуя, как внутри все сжимаются.
— А то, — заметил Валентайн, — ты думаешь, что после того, как взял тебя беременной от другого, я стану тебе доверять?
Я задрожала, в сердце зашевелилась ярость.
— Получается, ты следил за мной даже в Северном Форте? — почти шепотом спросила я.
— Разумеется, — усмехнулся он, — я слышал все разговоры. И о том, что ты любишь генерала. А он тебя…
Я взглянула на свою руку — и сердце сжалось. Обручальное кольцо, единственная вещь, которую я никогда не снимала, блестело на пальце.
— Кольцо? — спросила я, беря его за ободок двумя пальцами.
—