– Да что ж такое! – стонал Лис. – Этот ручей никогда не кончится…
– А он точно не кольцевой? – спросил Поросёнок.
– В смысле? – не понял Лис.
– Может, он огибает всю Землю, – объяснил Поросёнок. – Земля же круглая. Тогда мы скоро придём обратно сюда же.
– Ну нет, только не это! – снова застонал Лис.
– Да ты представь! А вдруг Земля обвязана нашим ручьём как ленточкой? И он должен называться руленточка?
– Скажешь тоже, рудурень! – засмеялся Лис.
– Ничего смешного, – решил снова обидеться Поросёнок.
– Ты лучше вон туда посмотри, – исправился Лис. – Мы дошли.
Поросёнок поднял глаза и увидел, что между деревьями блестит вода. Озеро, да какое! Мечта рыбака просто!
Лис с Поросёнком нашли себе удобное местечко и принялись наживлять макароны на крючок. Обоим удалось нанизать по целому клубку макарон. Лис уже совсем было собрался закинуть удочку, но тут Поросёнок заметил, что в прибрежную траву воткнута табличка.
– Ты табличку видел? – спросил он Лиса.
Лис обернулся и посмотрел.
– Что там написано? – допытывался Поросёнок.
– Рыдалка запрещена.
– Рыдалка запрещена? – удивился Поросёнок. – Это ещё почему?
– Из-за шума, наверно, – задумчиво сказал Лис. – Начнут рыдать – всех рыб распугают.
– Понятненько, – кивнул Поросёнок. – Учтём.
Они с Лисом повернулись спиной к табличке и закинули удочки. Макароны ушли под воду, только их и видели.
– И что теперь? – поинтересовался Поросёнок.
– Теперь надо ждать, – ответил Лис, бывалый рыбак. – Вафлямбала должна заметить наживку.
– Терпение, только терпение, – бормотал себе Поросёнок.
– Да, быстро она не клюнет, – кивнул Лис.
– Пока она учует наживку, пока найдёт её… – бормотал Поросёнок себе под нос. И вдруг спросил с подозрением: – Лис, ты из-за этого рыдать ведь не собираешься?
– Я? Вот ещё!
Поросёнок отложил удочку и склонился над водой.
– Ау, рыбы! – завопил он. – Доставка еды!
И тут же где-то шевельнулась огромная рыба.
– Видел, какой был всплеск? Она меня услышала! Сейчас приплывёт!
– Круги по воде разошлись, это я видел, – согласился Лис. – Значит, рыба ищет приманку.
– Вот именно! – Поросёнок двумя лапами ухватился за удочку. – Щас клюнет!
Но ничего не произошло. Рыба поиграла снова, но ещё дальше от берега, чем раньше. А потом вдруг взяла да и выпрыгнула из воды вся целиком. Лис с Поросёнком только рты разинули.
Плоская рыбина имела форму сердца. А спина у неё была в клеточку.
– Вафлямбала! – завопил Поросёнок. – Здесь водится вафлямбала!
Сомнений не было, в их реке плескалась вафлямбала. Причём довольно большая.
– Надо кинуть макароны поближе к ней, – засуетился Лис. – Поберегись! Готовится мастерский мегадальний бросок!
Лис смотал леску на катушку. Отошёл подальше, разбежался и – сви-иш! – со всей силы закинул приманку как можно дальше. Комок макарон со свистом прорезал воздух. Он напоминал бомбу с развевающейся гривой. И вдруг… Катушка неожиданно сказала «фррррп». Затем дёрнулась – и фрыпнулась. Мастерский бросок оборвался, падающие макароны изобразили в воздухе макаронную радугу.
– Это чего было? – удивлённо спросил Лис.
– У тебя леска немного запуталась… – ответил Поросёнок деликатно.
Леска бесформенным комом накрутилась на катушку первоклассной намотки. Вот досада, подумал Лис, как не вовремя. И стал дёргать леску, чтобы распутать клубок. Но ничего не получалось. Чем сильнее он дёргал, тем больше всё запутывалось.
Вафлямбала продолжала выписывать крендели по воде. Поросёнок неутомимо закидывал удочку. Снова и снова. Но макароны каждый раз падали в воду у самого берега.
– Так мы никогда вафлямбалу не поймаем, – горестно сказал Поросёнок.
Не поспоришь, подумал Лис. Верёвка на Поросёнковой палке слишком короткая, её далеко не забросить. А на его удочке леска свалялась как колтун на голове.
Лис вздохнул и положил удочку на землю.
– Нам бы выдру!
– Вершу? – вспомнил рыбацкое слово Поросёнок.
– Нет-нет, выдру, – возразил Лис. – Она бы нас сейчас выручила.
– Выдра разве не зверь?
– Точно не знаю, – задумался Лис. – Возможно, что и зверь. Но в старину рыбу ловили выдрой. У каждого рыбака своя была. Он кидал выдру в воду, та плыла к рыбе и выплёвывала перед ней наживку. Рыба сразу начинала клевать. И хопс-хопс – богатый улов! Так и ловили.
– У тебя выдра есть? – спросил Поросёнок.
– Нет.
– А у меня нет верши, – вздохнул Поросёнок.
Но тут на другой стороне озера послышался шум и топот. Неужели выдра?!
Кто-то запел во весь голос: «Хей-хо! А мы пираты! Хей-хо!»
Из-за поворота появилась колонна охламонов. Они несли большую картонную коробку и бодро маршировали в сторону пляжа. А там на счёт «раз-два» остановились, перевернули коробку и высыпали на песок гору пляжных игрушек.
Поросёнок и Лис молча смотрели, как два сильных взрослых охламона столкнули коробку на воду и что-то прицепили к ней сзади.
– Похоже на лодку, – заметил Лис. – И плывёт как лодка. Может, это лодка?
Оказалось – да! Настоящая лодчонка-коробчонка!
Один охламон залез внутрь, а другой стал передавать ему малышей-охламончиков.
Потом зажужжал мотор – это был приделанный сзади миксер. Судно осторожно проплыло туда-обратно вдоль берега; охламончики кричали «Вижу землю!» и «На абордаж!», как настоящие пираты.
Лис повернулся к Поросёнку.
– Кажется, я знаю, что нам делать! – радостно заявил он.
– Запустить с наживкой охламона вместо выдры? – спросил Поросёнок.
– Нет, зачем. Мы просто возьмём у них лодку во временное пользование.
Лис с Поросёнком собрали своё варенье и снасти и двинулись на тот берег.
Пока они дошли, охламоны уже вытащили лодчонку на берег. Папаши-охламоны загорали, лёжа на подстилке, рядом охламончики играли в пиратов.
– Привет, охламоны! – сказал Лис.
– Ну привет, – отозвались папаши.
– Хорошая у вас лодка! – сказал Поросёнок.
Папаши кивнули: угу.
Лис с Поросёнком стали рассматривать лодку.
– И корпус солидный, – Лис постучал по картону.
Тут же подошли папаши.
– Мы его скотчем обклеили, чтобы воду не пропускал, – гордо сказал один из них. – Десять рулонов извели, да, Борт?
– Десять и ещё половину, – уточнил Борт.
– Вот бы попробовать прокатиться! – перешёл Лис к толстым намёкам. – Дайте нам напрокат, пожалуйста.
– Нет и нет, – сказали папаши. – Разговору нет. Мы не прокат – это раз. Лодка мокрая, мы только что катались, – это два.
– Она хоть