А этому старичку явно так жарко – еще бы, он укутался как на Северный полюс и даже шляпу нацепил, а сам то и дело утирает лоб платком – ему наверняка все равно из чего пить. И действительно: он попил и доволен, сразу перестал кашлять, отдышался, а потом взял и вытащил из кармана пальто настоящую живую шиншиллу. В тот момент я, само собой, еще не знал, что это шиншилла, думал, просто толстая мышь с пушистым хвостом, но он объяснил, что это шиншилла. И еще сказал, что ее зовут Кусь, и предложил взять ее себе.
Вообще-то я не всегда понимаю, когда взрослые шутят, а когда нет, и на всякий случай промолчал, к тому же родители все равно не разрешили бы мне домашнее животное, но старик объяснил, что он уезжает и не может взять с собой шиншиллу, так что пусть я ее заберу – видно, что я хороший мальчик. Уж не знаю, такой ли я хороший, но нечасто что-нибудь вытворяю, это правда, и мне бы очень хотелось домашнее животное, поэтому я так и сказал: хотел бы, но мама не разрешит.
– Жалко, – сказал старик, и тут мама вышла из магазина и сразу такая: что это значит? Я ей все рассказал, но она ответила, что это полный бред, и вообще очень противно с этим старичком разговаривала: типа мы не можем брать животное у чужих людей, что это вообще за дурацкая идея? Видно, она разозлилась, к тому же проснулась Луцка и заплакала, тогда мама схватила меня за руку и потащила домой.
Ненавижу, когда она меня тащит, поэтому я вырвался и пошел сам и тоже всплакнул немножко, но так, чтобы мама не видела. Я злился, что она даже обсуждать не захотела и всю дорогу только повторяла, что это бред, нельзя брать животное у чужих людей, ага, как будто у знакомого мы бы взяли шиншиллу! Я так и спросил: а если бы мы познакомились с этим дедушкой, то могли бы взять у него Куся?
Но мама только головой покачала и сказала:
– Немедленно прекрати, а то сегодня без телевизора останешься.
Так что я на всякий случай помалкивал, но это ужасно несправедливо, ведь у меня могла бы быть прекрасная дрессированная шиншилла, она же совершенно ручная: старичок ее отпускал, а она даже не убегала, – так нет же.
А потом вдруг, когда мы уже были дома, кто-то позвонил в дверь, мама пошла открывать, но за дверью никого не оказалось, только стояла коробка с Кусем.
– Это еще что такое? – сказала мама.
Вот тут я и понял, что это настоящее чудо: значит, старичок был волшебник. А как иначе он мог узнать, где мы живем, и как Кусь смог бы сам сюда добраться? А еще мне сразу стало ясно, что мы должны взять шиншиллу – не оставлять же на лестнице. Видно, мама тоже это поняла, потому что когда я стал канючить и обнял ее (я знаю, она это любит), то она быстро сдалась и разрешила, но только пока мы снова не встретим того старика и не вернем ее. Но я-то знал, что мы никогда его больше не встретим, а потом мама добавила сердито, что зря я сказал, где мы живем, посторонним такое не рассказывают, пора бы уже понимать, мне же не пять лет, господи ты боже мой.
Но я ему ничего такого не говорил, так я маме и объяснил.
– Ой, не ври только, – сказала мама.
– Я и не вру, – сказал я.
– Значит, этот псих за нами следил? – нахмурилась она, а я тоже нахмурился: зачем она такого славного дедушку назвала психом? К тому же возле нашей двери нет таблички с фамилией – как бы он узнал, какая квартира наша? Он мог разве что увидеть, как мы заходим в дом, но не в квартиру же.
Тогда я решил соврать и сказал маме: да, прости, это я выболтал. А мама сказала, что я совсем дурачок, ведь опасно чужим людям называть свой адрес, и еще долго читала мне нотации. Я-то, конечно, не идиот и ничего такого никому не говорил и не говорю, но пришлось терпеть.
Папа тоже меня за это отругал, но зато потом мы отправились с ним в зоомагазин и купили все, что нужно для Куся, хотя родители все время повторяют, что мы завтра же пойдем возвращать шиншиллу, – интересно, как они собираются это делать? Можно разве что сесть на лавочку у магазина и ждать, когда старичок снова объявится.
А еще нужно шиншилле придумать новое имя, Кусем его разве что Луцка могла назвать.
Правда, мы пока купили только маленькую клетку, большая слишком дорогая, а зверек у нас ненадолго, думает папа. Я-то считаю, что все равно придется потом покупать большую, но молчу.
Так вот и получилось, что теперь у меня есть шиншилла – уже не Кусь, но пока еще я не придумал кто, и она суперская, я наблюдаю, как она прохаживается по новой клетке, пьет, роется в опилках, мы еще и песок для нее купили, потому что продавщица в зоомагазине сказала, что шиншиллы очень забавно валяются в песке.
Но самое удивительное, что этот старик, получается, сделал что-то сверхъестественное, а раз существует на свете такой старик, почему бы не существовать и другим сверхъестественным явлениям, всяким там монстрам, например? Понятное дело, что Волан-де-Морт в фильме – не Волан-де-Морт, а всего лишь актер, и Дарт Вейдер тоже, но может же быть просто кто-то страшный, не из кино даже. Например, я представляю себе существо с очень морщинистым лицом – как пальцы, когда их очень долго держишь в воде, или человека без глаз, с пустыми глазницами, как у скелета. Или какого-то ужасно худого и высокого человека с длинными-предлинными ногтями. Или черный вихрь, это просто такая черная масса, которая набрасывается на человека, высасывает всю кровь и забирает душу.
Все эти ужасы мне когда-то снились в моих ночных кошмарах.
А теперь я даже не могу пожаловаться родителям, ведь я им наврал,