— Илья, армейский сослуживец мой. Из Калязина, это в Тверской области, на Волге. Спал. Говорит, что у них все, вроде, тихо. Но сейчас он пойдет, посмотрит в окно и в Интернет залезет… Значит, есть все же места, где все спокойно. Ну, или хотя бы не так стрёмно, как у нас. У тебя что?
— Пока тишина везде, — девушка разводит руками.
— Абоненты все питерские?
— Нет, из Москвы пара знакомых еще. Но там тоже не ответили.
Стоп, а это, возможно, что-то да объясняет! У меня ни в Питере, ни в Москве, тоже никто трубку не взял. А вот Илья отозвался после четвертого гудка…
— Маша, не тратим время впустую! Крупные города — отставить, звоним в места попроще.
— В каком смысле? — она явно мою мысль не поняла.
— В самом прямом…
Идея у меня простая и незатейливая, но такие часто оказываются правильными Плюс, логика пусть и отставного, но бойца ОМОН, немного обязанного понимать в вопросе по роду службы. Москва и Питер — молчат? А вот Калязин ответил сразу. Сколько народу живет в том Калязине? Десять тысяч, пятнадцать? А в Москве? Вооот! Если это все же теракт, то его не могли провести сразу повсюду, в каждой деревне… Силы у тех, кто все это кровавое безумие спланировал и подготовил — не могут быть безграничны. В городах-миллионниках — еще вполне допускаю. Но их на всю Россию — полтора десятка, не больше. А вот в чтоб в каждом городке Мухосранске, в каждой деревеньке Верхняя Пердь — ни в жизнь не поверю. И значит звонить нужно как раз в такие места, где народу изначально живет поменьше.
И тут неожиданно запиликал мобильный. Входящий вызов, Станиславич.
— Серёга, слушай и не перебивай… — голос у него какой-то бесцветный, мёртвый, а на заднем плане слышен ритмичный гулкий грохот и странные, визгливые завывания. — «Сайгу» я тебе, видать, не верну. Мои — всё, не успел я. Только в квартиру вошел — кинулись разом, я еле выскочить успел и дверь захлопнуть. Сижу в подъезде, дыхание перевожу. В Питер даже не суйся, там живых нет. Я, считай, через весь город проехал. Ни одной живой души. Только эти твари. Их тут десятки тысяч, Серёг, если не сотни… И, такое ощущение, что накрылось там все разом, одномоментно и почти мгновенно. Никаких следов сопротивления. Разрушений — полно: аварии, пожары даже, а вот на попытку живых обороняться хоть где-то — никаких намеков вообще.
— Возвращайся назад, Игорь! — кричу я в трубку.
— Незачем мне возвращаться, Серёга. Вся моя жизнь, она тут, за спиной у меня в дверь колотится…
Охранник пару секунд помолчал.
— В общем, я сейчас отдышусь чуток, да и пойду домой… Люди вот в такое превращаться не должны… Так что, буду чистить. Начну со своих. Потом… Ну, если жив останусь, по соседям пройдусь… Ты адресок запомни, если что, тут где-нибудь твой «Яровит» лежать будет… Дом у нас большой, девять этажей, четыре подъезда… А, вот еще. Я Стасову «четырнадцатую» на съезде с КАДа видел. Возле поворота на этот новый торгово-развлекательный, ну, ты знаешь, который год назад открылся… В отбойнике торчала. Сам не остановился, домой спешил… А может струсил просто. Сейчас вот жалею. Ты это, если будешь рядом — погляди, что там и как. Если выйдет, хоть похорони пацана по-людски. Думаю, в ближайшее время это очень мало кому светит… Всё, Серёга, прощай и не поминай лихом.
И всё. В трубке — тишина, в голове пусто. Попытался перезвонить — «Аппарат абонента выключен…». От того, как просто и обыденно человек ушел умирать, от того, как именно он мне об этом сказал — стало по-настоящему жутко. Куда страшнее, чем когда измазанных кровью каннибалов на экране видел.
— Серёжа, случилось что-то?
Видимо, в покер мне не играть, увидев мое лицо, Маша напряглась.
— Игорь Станиславич звонил. Снаружи все плохо. По крайней мере — в Питере.
Все остальное рассказывать не стану, она и так на последних обрывках нервов держится.
— Так, Машунь, ты продолжай звонить, а я нас на всякий случай к осаде подготовлю. Ну, двери забаррикадирую, и все такое прочее…
Стрелковый комплекс, а говоря проще — большой тир, это здание, которое изначально спроектировано и построено так, чтоб без ведома хозяев в него попасть было сложно. Специфика такая: оружие, боеприпасы… Но все же и не крепость, основная надежда была не на высоту и прочность стен, а на тревожную кнопку и быстрый приезд наряда вневедомственной охраны. Так что, пришлось попыхтеть: заблокировал все входные двери, а те, которые больше не понадобятся для входа-выхода — еще и мебелью завалил. Заодно отключил все электроприборы кроме мониторов охранной системы видеонаблюдения и холодильника на кухне кафетерия. С распределительного щитка обесточил все стрелковые галереи, кабинеты и подсобки, оставив освещение только в тренерской, на кухне и коридорах. Да и там почти все лампочки выкрутил. Света теперь по минимуму, лишь бы в темноте не заплутать.
В том, что электричество вот-вот вырубится — я даже не сомневаюсь. Если все именно так, как сказал Станиславич, то пожары и аварии уже есть, а чинить и тушить все это — некому. Так что — вопрос не дней даже, а часов. Резервный генератор в комплексе есть, даже две штуки. Один — здоровенный «Rigas Dizelis», вполне способный для нашего здания на несколько часов заменить собой линию электропередач, второй — маленький армейский «дырчик»*. Тот, правда, бензиновый. Но и мощность генераторов, и запас горючего к обоим — не бесконечны. Поэтому количество «потребителей» нужно сократить до минимума заранее, чтоб потом не бегать.
«Дырчик», он же «абэшка» — военный бензиновый генератор серии АБ (агрегат бензиноэлектрический). В данном случае — АБ-0,5−0/230.
Закончив с «инженерно-техническим обеспечением», перетаскивал из КХО оружие и патроны. Случись что, бегать за ними будет уже некогда. Всё перенес в «тренерскую», снарядил все имеющиеся в наличии магазины… Пока был делом занят — вроде полегче себя ощущал, отвлекала работа от недобрых раздумий. А как закончил беготню, так и навалилось. Сидел, опершись локтями на столешницу иуткнувшись лбом в ладони, смотрел на прикорнувшую на диване Машу, умотанную нервотрёпкой и переживаниями… А в голове — стерильная пустота. И ни малейшего понимания, как жить дальше, никаких идей и мыслей.
А где-то в семь утра выключился свет и смартфон беспомощно сообщил об отсутствии сигнала сети —