Это я о том мана-кристалле из посоха, что подобрал после смерти водника. Я его вытащил из древка, так как ходить с ним мне не улыбалось. Теперь каждый день опустошал свой источник наполовину, сливая в него ману. Оставаться совсем без магии смерти подобно. Мало ли что случится, а я пустой. Нет уж, благодарю.
К слову, кристалл оказался наивысшего качества. С учётом, что мой источник уже сейчас раз в семь превосходит по объёму источник учителя, то объёмы накопителя поражают. Я в него восемь раз сливался, а он даже на четверть не заполнился.
Торгус, как-то застав меня за этим занятием, сказал: чтобы его наполнить полностью, архимагистру придётся потратить примерно месяцев шесть. Мол, не стоит и пытаться. С другой стороны, мне некуда спешить. Я хотел как можно лучше подготовиться к вылазке, дабы в путешествии меньше возникло проблем.
Потому как я определился с целью, а именно с походом к гномам. Вот только после разговора с учителем осознал простую истину. Идти наобум никак нельзя. Может статься, это мой единственный шанс. Ведь после того, как я проберусь туда тайком, дальнейший ход мне туда будет заказан. Не знаю, зачем «зерно» их королю, но он явно не обрадуется, если какой-то пришлый придёт, найдёт вещь из сказок и заберёт себе. И до лампочки ему будет, что он нужен одному из Ворхельмов.
Глянув через щёлочку и убедившись, что никого в библиотеке нет, вышел, закрывая за собой тайный ход. На всякий случай прихватил дневник Бильбо. Мало ли чего там интересного упустил.
Проходя по коридору, встретил Милену, что, видимо, закончила тренировку в башне. Увидев меня, она остановилась, а после скосив взгляд на сумку, звонко рассмеялась.
— Чего не так? — смутился я.
— Да сумка эта твоя. Древность несусветная. С такими ходили тысяч пять назад.
— И что? Мне нравится. Тем более мода всегда возвращается.
— Глупости. Зачем ей возвращаться? Всегда должно быть что-то новое. Зачем одевать старое, — явно недоумевая от моих слов.
— Ностальгия. Люди стремятся вернуть элементы из своего прошлого или из эпохи, которую не пережили, чтобы создать уютные воспоминания или найти идентичность. Потому и надевают то, что было раньше.
— Если поступишь в академию и будешь ходить с этой, — она указала на пространственный артефакт пальцем и скривилась, — сделаю вид, что я с тобой незнакома. Не хочу, чтобы потом все думали, что и Ворхельмы столь безвкусны.
— Не слушай её, моя прелесть, — я начал гладить Бездну Кармана. — Она молодая и глупая. Ничего в этой жизни не понимает.
— Я глупая?
— Ещё и глухая. Таких жалеть надо, — продолжая поглаживать мою «прелесть», я ухмыльнулся.
— Какой же ты невыносимый мальчишка, — она от злости ещё и притопнула ножкой. Так забавно это выглядело, что я не удержался и расплылся в самой широкой улыбке.
— Не я такой, жизнь такая, — выдав очередную мудрость, потопал дальше по коридору. Меня ждала Майя. Мы хотели заняться придумыванием меню для моей таверны. В то время пока я буду заполнять кристалл. Дело — это небыстрое, почти три часа уходит, потому я мог спокойно говорить, а она записывать. Мы так часто делаем в последнее время.
На полпути к своим покоям меня перехватил юный Роберт, запыхавшийся от быстрого бега по винтовой лестнице.
— Господин Кайлос, — мальчишка едва переводил дух, — у... у ворот некто Руми. Настойчиво просит аудиенции.
Я вздохнул, сдерживая раздражение. Сколько ни пытался отучить их от этого «господина Кайлоса» — всё бесполезно. Для них, простых людей, маг оставался существом высшего порядка, особенно после той истории у реки, которую так красочно расписали Майя с Миленой. В их глазах читалось не страх, а почтительное благоговение, что в каком-то смысле было даже хуже.
— Благодарю, — кивнул я, направляясь к выходу.
Спустившись по широким каменным ступеням, я вышел на залитую полуденным солнцем площадь. Быстрым шагом пересёк вымощенный булыжником двор, направляясь к массивным, притом зачарованным воротам. Они, как всегда, были заперты — лишь небольшая калитка в левом створе позволяла проходить внутрь, когда мост опущен. Эта нехитрая система избавляла от необходимости каждый раз поднимать тяжеленные створы.
«Нужно бы найти привратника», — мелькнула мысль, пока я отодвигал железную задвижку. Действительно, не дело, когда гостям приходится по часу орать под стенами, пока кто-то не услышит. Но Торгус был весьма недоверчивым человеком и терпеть не мог лишних людей в замке. Ни балов, ни празднеств — ничего, что могло бы привлечь излишнее внимание к башне. И его можно было понять: тайные знания, хранящиеся в древних стенах, стоили куда больше, чем удобство случайных посетителей.
Петли скрипнули, пропуская меня наружу. Я щурился от яркого света, разглядывая знакомую фигуру у подъёмного моста.
«Что ему нужно?» — ловил я себя на мысли. — Долгов нет, обещаний я ему никаких не давал..." В памяти всплыла наша последняя встреча — всего лишь проверка на честность, не более того.
— Руми, — позвал я, переступая порог. — Какими судьбами?
— М-м-м, добрый день, господин маг, — он низко поклонился. От чего я хлопнул себя по лбу. И этот туда же.
Стражник из Прибрежного был одет в обычную дорожную одежду и имел при себе одну большую сумку. Чем-то мне напоминавшая вещь мешок.
Он уже хотел начать объясняться, но я его остановил.
— Давай заходи, гостем будешь. Внутри всё расскажешь. Нечего на пороге стоять.
Сделав шаг назад, я придержал дверь, чтобы он смог войти внутрь. Затем выглянул наружу и огляделся магическим зрением. Никого. Только любопытный взгляд Генриетты. Подмигнул ей и закрыл дверь.
Хм-м. Чудненько он один. Сейчас устроим допрос с пристрастием и узнаем, чего это его нелёгкая принесла. И тут меня осенило кое-что провернуть.
Закрыв дверь на засов, поманил его за собой.
— Голоден?
— Нет.
Но живот, заурчавший, сдал парня с потрохами, от чего тот начал смущаться.
— Ещё раз солжёшь — разговора не будет? Даже в таком пустяке? Понял? — он кивнул. — Прекрасно, — я улыбнулся и повёл его на кухню.
Он был очень привлекательным, и, как только мы вошли, кухарки-сестрички, увидев его миловидное лицо, тут же оживились и начали перешёптываться.
— Розетта, Марго, это Руми, стражник из Прибрежного. Положите ему еды, да побольше.
— Конечно.