...Собственно, баррикады строить было теперь особо не из чего. Бойцы, не имея иной альтернативы, накидали штабелями трупы гномов в зияющий провал ворот — как-то они полезут по телам своих товарищей. Хума прижимал к нагруднику руку - кажется, один из молотов гномов сильно повредил ее.
- Они вряд ли двинутся вперед, но, пожалуй, прижать нас смогут. Мы убили не менее трех сотен гномов и почти пять сотен легких пехотинцев, но от лучших наших воинов — а других мы тут не держим, осталось не так много. Второй натиск мы не выдержим.
- Пусть попробуют еще -горячился Гектор. Они запомнят нас надолго!
- Надо седлать тех коней, что есть у нас, и вдарить по ним! Сейчас же! – Ярился Вивьен, которому не достало славы в этом сражении.
-Итак, - спокойно стал говорить князь - против нас семь сотен гномов, тысяча налетчиков, а им мы противопоставим, не беря в расчет разрушенные ворота, неполную сотню стрелков, полторы сотни кнехтов и порядка семидесяти гвардейцев – остальные убиты или переранены. Вы по-мальчишески опрометчивы, молодые люди. Мы сделаем им подарок, если князь Фахро и его родичи мужского пола здесь погибнут – а с ними и воины. В том числе и раненые, которые сегодня не смогут продолжить бой, а вот в дальнейшем…
Гектор и Вивьен пристыженно молчали.
- Вы правы, отец. Во время штурма я понял, что главная цель, именно Вы.
- Берем все, что уместится в заплечные мешки, раненых и уходим как можно скорее. Мы выстроим оборону близ Города, там соберем все ополчение, всех кнехтов и…
- Город имеет лишь бревенчатый частокол – возразил Вивьен – и у нас есть две вполне обороноспособные крепости близ…
- Близ Арн-Дейла? И что нам эти крепости? Главная ценность Фахро это, буквально, люди. И речь не о сантиментах – люди — это торговля, подати, урожай… Вот это все люди. - Хума постучал здоровой рукой по сморщенному лбу - Что толку, если наше войско отсидится в крепости, но людей мы потеряем –их или убьют, или они просто сбегут в Арн-Дейл… И будут правы.
- Придется много строить и копать – согласился Гектор.
- Как это ни прискорбно, продолжил Хума - но они сейчас примутся грабить со злости все окрестные деревни — но пока они беснуются и бесчинствуют — мы, быть может, стянем воинов в единый кулак. Наверняка они запросят подмоги, но... определенно мы спутали им карты. Их попытка молниеносного устранения... нас с вами - провалилась. Собираемся, пока совсем не рассвело, нужно собраться. - иначе им может хватить ума броситься за нами следом.
Сын послушно кивнул, подбирая оброненный в бою шестопер.
-Вивьен? – вдруг сказал Хума - сколько у нас лошадей в конюшнях?
-У нас есть несколько дестрие– мощных и обученных коней. Дюжины лошадок попроще – которые принадлежат моим оруженосцам и слугам…
-Продолжай, Вивьен.
-Пока они рассредоточены в поле, мы могли поставить в центр боевых коней, а за ними – прочих. Поскольку они уже были взнузданы, то…
- Твоя идея с верховыми неплоха. Только прошу тебя. Заклинаю! Без самоубийственных атак. Оттесните их от замка – загоните, например, в лес, пусть думают, что их преследуют… А потом ты и люди, что будут при тебе, предупредят окрестные деревни – пусть бросают все и уходят – за нами или в леса. Но ждать … Нет, ждать не будем никого, так и скажи. … Вивьен? Гектор? – обратился он, пока те не ушли –Спасибо вам. Вы каждый были на своих местах и спасли положение. Ты, сын, спас людей, а ты… Ты, надо думать, спас мою седую голову. Делайте, что должно, и мы выстоим.
Хелдор в очередной раз убедился, что пехотинцы как дети- их надо было выгулять, развлечь (лучше, конечно, строевой и физическими упражнениями), накормить и уложить спать – точнее, хотя бы, убедиться, что каждый из них либо в расположении, либо на посту. Выходы в город вне отряда были практически под запретом, в дальние дозоры и обходы не посылали – и так уже почти неделю. Бойцы начинали откровенно скучать, тем более, что дружинникам, отозванным со всех постов, было теперь откровенно тесновато – чаще все до трети от их числа находилось в «полях». Под это дело Хелдор, назло ли, когда ему пожаловались на скуку, или из добрых побуждений, начал учить подопечных грамоте – а иногда он им даже читал книги вслух.
Майсфельд так и не говорил, какие у него планы на сей счет, и это откровенно раздражало. Отвлекало его еще одно дело, в котором он старательно помогал Кварту – он раздобыл отрезы старой холстины, которые вполне могли послужить в качестве бумаги. Оставалось надеяться, что кузнец нашел время и придумал, как…
- Здравствуй, друг – Кварт вытирал грязные руки. -Как раз уже думал послать за тобой. В кирасе ходишь весь день, есть причины?
- А? Нет, привыкаю.
- Ремешки как?
- Лучше всех, Кварт, огромное спасибо.
- Так вот, чернила. Я тут кое-что попробовал, но, если угодно, заново изобретать колесо смысла нет. Подойдут и те чернила, которыми сейчас пишут от руки.
- Это здорово… А что с…
- Хелдор, скажу откровенно – пока выглядит так, будто легче нам на все деньги нанять писарей и гравёров, чем… Видишь ли, оттиск должен быть… Ну… Зеркальный. Буквы должны быть задом наперед, если угодно. То есть я должен взять, ну, скажем, из простого, доску, нанести на ней текст справа налево и с буквами шиворот-навыворот. Звучит очень долго и муторно. И этот оттиск рано или поздно придет в негодности и… Все заново?
- Но как раньше печатали эти книги? Не вырезали же каждый лист… Ну нет же!
- О, Хелдор, кроме станка у мастеров были эти, дай боги памяти… Литеры. Отдельные буквы, ну, может иногда слоги, которые они компоновали друг с