— Вы так считаете? — улыбнулся Михаил.
Неужто такой серьезный мужчина не понимает совсем своего ребенка?
Говорят, такие серьезные дяди, достигаторы, хваткие акулы бизнеса, в семье могут быть очень неглубокими, поверхностными, и совершенно не понимать чувства близких.
Да и не только бизнесмены и политики такими могут быть, простые работяги — тоже.
Смысл в том, что от семьи они далеко, несмотря на кажущуюся близость и родство.
Физически человек может быть близко, а вот морально при этом — бесконечно далек.
Конечно, он хочет как лучше для него, но далеко не всегда наши взгляды с детьми на то, что хорошо, а что — плохо, совпадают… Иной раз остаётся лишь примириться с их выбором и от души надеяться, что что-то получится…
А если нет, то у ребенка будут силы начинать что-то другое, заново.
Но чтобы узнать, его это дело, или не его, надо попробовать, при условии, конечно, что способностей юноша или девушка не лишены, и перспективы есть.
— Конечно. Я своим детям не запрещала быть собой. У меня старшая — будущая балерина, — решила я поделиться с ним своим опытом. Вообще говорить с ним оказалось довольно просто и получалось у меня это довольно свободно. Даже не ожидала, но — факт.
— Да вы что! — всплеснул Серов-старший руками. — Какие у нас с вами творческие дети, Любовь Сергеевна.
— Да-да-да…. В балетной студии день и ночь пропадает.… И я не уверена, что у неё будут после обучения какие-то контракты.… Конкурентов очень много. Но я все равно верю в неё и желаю ей удачи. Это ведь её жизнь. И её возможные ошибки. Выход найдётся, даже если задуманное не получится. Намного хуже, когда молодые люди вообще ни к чему не стремятся, кроме как позалипать в видосы на хостингах…
— И вы не побоялись ей вручить её жизнь?
— Нет, как видите.… Лучше пусть она даже ошибётся, но это будут её ошибки и ее выбор. Понимаете? Но я все же надеюсь, что она нашла своё призвание.
— И вы прямо верите в неё?
— Да. Обязательно! Как еще? Кто же в неё поверит, если не мать?
— Вы потрясающая женщина, Любовь Сергеевна.
— Ну бросьте, Михаил Сергеевич.… Какая же я потрясающая… — смутилась я. И кровь прилила к щекам. Как давно я не слышала подобных слов от мужчин. А от мужа, вообще, кажется, никогда не слышала…. — Я просто люблю своих детей и стараюсь их понимать.
— И мать великолепная, — улыбнулся он и мягко, осторожно позволил себе накрыть своей широкой ладонью мою. — Мне очень приятно с вами познакомиться. И иметь честь пообщаться….
Я скромно улыбнулась, но руку все же забрала.
Не время еще для таких интимных жестов. Мы еще плохо знаем друг друга.
Но то, что мне неожиданно даже для самой себя в первую очередь, было приятно тоже проводить с ним этот вечер.
Первое впечатление оказалось обманчивым. Возможно, я предвзято к нему отнеслась с порога, потому что он просил за своего сына очень настойчиво. А я не люблю, когда поощряют лень. Может, и стоит дать ему какой-то маленький шанс….
— Скажите мне, что вы еще с вами увидимся, — сказал он, глядя в мои глаза.
— Если вы захотите, — кокетливо отозвалась я.
— Я — очень хочу.
— Значит, всё в ваших руках.
56.
Мне нравилась моя новая жизнь. Больше, чем та, которой я жила со Степаном.
Только сейчас, оказавшись на “свободе”, я стала понимать как много он меня “пилил”, пытался проломить мои границы, пытался заставить меня вести себя так и поступать так, как ему казалось правильным. О том, чего хочу я сама, меня вообще редко спрашивали….
Меня никто не укладывал рано спать, если я того не хотела, никто не заставлял меня смотреть по телевизору те передачи, какие я не хотела.
Никто не говорил мне, что новое платье мне не идёт. И потом это платье десять лет в шкафу висит.…
Никто не говорил мне, что новая стрижка — неудачна, и после неё я не рисковала сунуться еще раз к парикмахеру.
Только сейчас я стала осознавать, что, возможно, новая стрижка или цвет волос, в те попытки, которые я предпринимала по улучшению своего внешнего вида, не так уж и плохи были. Просто они по каким-то причинам не нравились бывшему мужу. А может, он просто вредничал или у него было плохое настроение. А вымещалось это всё всегда на мне. Я тащила это бремя и помалкивала: все тащат, и я тащу.
Я потому и стала проподать на работе.
Мне больше нравилось там, а в выходные — с детьми.
Но не с ним.
От него я стала ждать нападок, обвинений, тычков — каждый вечер.
И они были.
Но я несла свой крест, пока однажды он сам не развязал мне руки — своей изменой, окончательно не выразив ко мне полное пренебрежение и неуважение.
Я стала задумываться: почему же я раньше не ушла от него?
Отношений по сути у нас давно не было. Никакого контакта практически, кроме просмотров телепередач, которые как обычно выбрал он сам.
Никакой поддержки от него я также не видела.
Там, где нормальный муж поддержал бы и сказал что-то в стиле “Не переживай так. В этот раз не получилось — в другой раз обязательно получится! У всех бывают ошибки, ты же не робот!” он говорил мне, что я виновата сама, и вечно всё делаю не так и неправильно, и надо было по-другому, давая мне советы, которые я не только не просила, но даже и не способна была воспринимать в подобном состоянии, если у меня слёзы лились и сопли висело по колено….
Хотелось просто слов поддержки, тепла, дружеских объятий, чтобы человек даже как-то невербально говорил, что он со мной, он меня понимает, он мне сочувствует…
А когда в момент,