Так или иначе, в возрасте 29 лет Сиддхартха Гаутама решил бросить родимый дом и жену (или даже жен) с сыном и податься в бродячие отшельники. Буддийские легенды делают историю отречения максимально контрастной (и, естественно, неправдоподобной). Якобы по воле своего отца Суддходаны принц был максимально отгорожен от грубого материального мира и жил в трех дворцах, куда переезжал в зависимости от времени года – знойного лета, прохладной зимы и муссонных дождей – с семьей и прислугой. Тут-то и появляется (наконец!) гарем из пятисот наложниц (а то и нескольких тысяч, – скромное племя шакьев превращается в огромную империю), услаждающих господина танцами, песнями, музыкой и прочим.
Многие из нас жили и не тужили бы в таких райских условиях, но принц Сиддхартха однажды задумался: а как народ? Постоянный шум и гам за стенами дворца привлекал его внимание, так что наследник как-то раз повелел запрячь в колесницу четырех молочно-белых жеребцов и выехал в «большой мир». Там он сразу встретил безобразного, противно пахнущего старика, и возница объяснил ему, что все люди стареют. «Есть ли радость и польза от юности, если она заканчивается столь быстро и плачевно?!» – вскричал Сиддхартха.
Во второй раз он встретил больного проказой, вид которого произвел еще более удручающее впечатление. В третий же раз принц попал на похороны, которые потрясли его до глубины души, особенно момент, когда сын молотком пробивает череп отца, дабы его душа покинула тело. Примирила с миром и указала путь духовного совершенствования Сиддхартхе четвертая встреча – от отшельника-аскета, просившего подаяния у дороги, веяло такой уверенностью и светлой аурой, что юноша окончательно решил встать на путь благородных скитаний.
Согласно традиции, Сиддхартха покинул родной дом и пустился в скитания на следующий день после рождения сына Рахулы. Со всех сторон выглядит некрасиво – бросать жену с новорожденным ребенком. Посему исследователи жизни Будды делают предположение: в отшельники принц хотел податься уже давно, но отец не отпускал его, пока не родится наследник, которому можно будет передать власть законным путем (эта версия все еще придерживается того, что Суддходана был раджой шакьев и власть передавалась по наследству). Яшодхара не рожала 13 лет, за которые наверняка все возможные слова были сказаны и отношения прояснены. И рождение Рахулы стало кульминацией многолетнего ожидания – наконец-то свободный Сиддхартха получил возможность бежать куда глаза глядят. Такие эмоции нам понять, конечно, легче.
Неизвестный автор. Рахула на тибетской картине. XVI в.
Художественный музей Рубина. Нью-Йорк, США
Согласно традиции, в ту ночь боги разбудили принца, который встал с кровати и вошел в ту часть дворца, где спали его многочисленные наложницы. Вид их наполнил душу Сиддхартхи каким-то особым негодованием и решимостью. Он повелел верному возничему Чанне запрячь любимого коня Кантхаку (все-таки принц, и хотя бы в начале скитаний он должен сохранять свой высокий статус, не оборванец же какой-нибудь), взглянул в последний раз на спящих жену и сына, вскочил в колесницу и отправился в ночь.
Бродяга, судьбу проклиная…
Перейдя вброд реку, Сиддхартха попрощался с возничим – обрезал мечом волосы (знак отказа от своей варны), отдал меч Чанне и сказал: «Не думай, что я ушел из дома и нарушил долг кшатрия, чтобы стать вольной птицей. Вовсе не затем я покинул семью, свою жену и сына». Потом был небольшой спич на тему того, что все презирают бродячих отшельников, но человеческая жизнь везде и всегда – страдания и смерть, а отшельники хотя бы пытаются найти правильные ответы… Короче, идите с миром, верный конь и возница, – так и попрощались.
Далее следовали скитания по лесу, лишившие Сиддхартху его дорогой одежды, которой он поменялся с охотником, и остатков самоуверенности – изнеженный принц привыкал к жизни среди бродяг и изгоев. «Вот так и буду скитаться от костра к костру [чтобы погреться], пока не закончу жизнь на погребальном костре?» – думал начинающий отшельник. Дорога привела его в лагерь разбойников, которые оказались настолько сердобольны, что давали приют бездомным. Там Сиддхартха познакомился с аскетом и йогином по имени Бхаргава. Он порекомендовал обратиться за обучением к гуру Араду (Алару на пали) Каламу, у которого ашрам (дом учителя – школа) в городе Вайшала. И даже согласился пройти с ним часть пути. Так начинающий санньясин начал свое первое путешествие в поисках истины.
Вместе с Бхаргавой они дошли до Раджагрихи – столицы большого государства Магадха. (Традиция уверена, что за семь дней, но скептики рассчитали, что от Капилавасту до Раджагрихи обычному человеку пешком никак не дойти меньше чем за 96 дней.) В пути Сиддхартха учился упражнениям йогинов и медитации. В дороге их внезапно догнали посланцы из Капилавасту, посланные Суддходаной, и сообщили две неприятные, на их взгляд, новости.
Вайшали, Индия
Во-первых, Яшодхара после ухода мужа тоже ударилась в аскетизм – раздала драгоценности, переоделась в скромное одеяние и начала вкушать пищу только раз в день, как это делали отшельники. Родственники пытались подобрать ей нового мужа (что, вообще-то, по законам варны кшатриев было никак нельзя), но женщина категорически отказывалась от нового брака и жила затворницей в собственном доме, посвятив всю себя воспитанию сына.
Во-вторых, Суддходана хотел поиметь с потерянного сына «шерсти клок» – он просил встретиться с махараджей Магадхи и выведать его намерения касательно назревавшего конфликта с соседним государством Кошала (см. выше), что могло серьезно повлиять на буферную между ними республику шакьев.
Впрочем, далее все равно последовало событие, которое трудно представить себе в реальной жизни: шпионы отследили путь отшельника до пещеры, в которой он устроился на ночлег, и ночью к нему пришел сам махараджа. Поговорили о миссии, порученной Суддходаной, – Бимбисара согласился передать шакьям для усиления их обороноспособности отряд слонов (серьезная поддержка по тем временам) и предложил Сиддхартхе совместно возглавить войско, которое сразится с Кошалой. Некоторые религиозные сочинения в описании этой встречи доходят до того, что махараджа, сраженный сиянием чистоты и святости, исходившим от будущего Будды, предложил ему свой трон. Но Сиддхартха вежливо отказался и от него, и от поста главнокомандующего, – он только что круто поменял