Варвара резко развернулась и снова вошла в парадную. Проскочив ступени, она нажала на кнопку звонка.
— Что-то забыли? — с некоторым раздражением спросила мать Васи, но тут же, справившись с собой, улыбнулась.
— С невесткой вашей поговорить хотим, — сказала Мечина и прошла внутрь квартиры.
— А о чём это вы хотите с ней поговорить? — повышая тон, попыталась преградить путь дама.
— А это уже наше дело, — ответил Лашников и прошёл следом.
Варвара постучала в дверь и ступила в комнату, где у окна сиротливо притулилась панцирная кровать, а у стены стоял колченогий стул. На кровати сидела девушка с заплаканным лицом и обнимала ребёнка, худенькие плечи которого вздрагивали.
— Здравствуйте, — тихо проговорила Варвара. — Простите, мы приходили насчёт вашего мужа.
— Если его мать не знает где он, то мне откуда знать? — девушка откинула светлые волосы, и Варя увидела на её скуле сине-красную полосу, как от недавнего хлёсткого удара.
— Вас кто-то ударил? — Варвара внимательно посмотрела девушке в глаза.
Усмехнувшись, девушка отодвинула от себя ребёнка и развернула лицом к Варваре.
— Вот в этом виноваты вы, — по бледным щекам молодой матери начал разливаться нездоровый румянец.
Кроме прежнего затравленного взгляда, на лице мальчишки появилось ещё и большое красное пятно. Было видно, что ребёнок получил увесистую затрещину. На вопросительный взгляд Вари девушка вскрикнула:
— А что я могу сделать?! Это свекровь его за то, что он конфетку взял. Я беременна вторым ребёнком. Паспорт мой у свекрови, денег совсем нет. Вы понимаете, она сдачу с магазина всю считает до копейки. И когда я за покупками иду, то Коленька вынужден оставаться с ней. Он жутко её боится, а я тут живу в качестве прислуги. Ребёнка из комнаты выпустить не могу, едим мы то, что от стола останется. Что мне делать? — с некоторым вызовом в голосе спросила молодая женщина.
— Вы сирота? — Варвара нахмурила брови. — Почему не сходили в полицию? И как это паспорт забрала?
— У меня родители в Краснодарском крае, я учиться поехала в Петрозаводск, там встретила Васю. Он интересный человек, я влюбилась, выскочила за него замуж. Сюда мы приехали только с его мамой познакомиться, а потом хотели к моим уехать. А в результате я уже четвёртый год не могу вырваться из этого ада.
— Вы в полицию ходили? — Лашников присел на подоконник.
— Ходила, — горько усмехнулась девушка. — Так свекровь надо мной только посмеялась, а потом с участковым поговорила. Ну и пара синяков на мне и сыне… Это теперь мой паспорт, как сказала она. Что я скажу родителям? Они простые люди, если я пожалуюсь, то боюсь, в живых не останусь, пока они сюда доедут. Один раз они деньги прислали в подарок, так она всё отняла. Вы понимаете, она бьёт меня и ребёнка. Ладно меня, но Колю я даже защитить не могу. А что будет с маленьким, я просто не представляю.
Лашников отошёл в другой угол комнаты и набрал телефонный номер.
— Алло, это Лашников. Кто у нас на земле в районе ДК ходит? Это кто такой? А, несколько лет здесь, понятно. Будь другом, запиши мне его данные и кинь на стол. Спасибо.
Когда он повернулся, то увидел, что Варвара держит девушку за руку.
— Вы успокойтесь. Ничего не боитесь. Я вас здесь не оставлю. Сейчас мой коллега заберёт ваш паспорт у вашей свекрови, — она посмотрела на Лашникова, тот кивнул и вышел за дверь. — Собирайтесь, пожалуйста. Одевайте ребёнка, берите свои вещи. Мы на машине.
— Вы серьёзно, что ли? — девушка недоверчиво покосилась на Варю.
— Собирайтесь, собирайтесь, — Варвара набирала телефонный номер. — Я полагаю, вы здесь оставаться не хотите?
— Я просто не могу поверить, — по щекам девушки заструились слёзы.
— Какая же я глупая, — Варвара улыбнулась, — я ведь даже не спросила, как вас зовут.
— Антонина. Тоня, — девушка продолжала сидеть на кровати не двигаясь.
— Тонечка, я вас не тороплю, но всё равно хотелось бы, чтобы вы начали какое-нибудь движение, — сказала Варвара.
— Мне страшно, — еле слышно прошептала она.
Варя задумалась, потом быстро оглядела себя и стянула с руки разноцветную резинку для волос.
— Когда я была совсем маленькая, то мама мне говорила: «Варечка, если тебе страшно, то вот тебе маленький подарок. Это талисман, который тебя будет защищать», и давала что-нибудь, что было под рукой. Так что пусть эта безделица будет сейчас вас охранять, — Варя ободряюще надела на запястье просветлевшей улыбкой девушки резинку.
— Вас, наверное, мне Бог послал. А ваша мама — очень мудрая женщина, мне даже сразу как-то легче стало, — Тоня встала с кровати. — В вас столько тепла.
— Собирайтесь. А я пока выйду позвонить. Но я буду за дверью.
Краем глаза Варя заметила, как Тоня начала решительно снимать с вбитых в стену гвоздей одежду, как достала из-под кровати большую клетчатую сумку. Выглянув в коридор, она увидела, как Лашников стоит напротив хозяйки квартиры.
— И я совершенно не знаю, где этот самый паспорт. Вы поняли меня?! Я, — женщина пыхтела от недовольства, — жаловаться буду. Одна придурочная, что-нибудь ляпнет, так вы прям костьми ложитесь. А когда у меня в прошлом году спёрли кошелёк, никто и не пошевелился. Нет, — она развела руками, — нету у меня этого паспорта. Хоть режьте, — поставив руки в боки, женщина яростно притопывала носком тапка и с вызовом смотрела на Лашникова.
— Это противозаконно. Так что резать я вас не буду, — Игорь набрал номер телефона. — Напомните мне номер вашего дома.
— Тридцать девять, — на автомате выпалила женщина. — А вам зачем?
— Не волнуйтесь, — тихо ответил следователь, прикрывая трубку рукой, — это для ордера на обыск надо, — он отнял руку и громко заговорил. — Да-да, Серёга, это я. Попроси там мне привезти ордер на обыск. Всё верно, на Шеметьевой, дом тридцать девять. Конечно, группу захвата и ребят покрепче вези.
Варвара сначала удивилась, потом, поняв манёвр коллеги, успокоилась и мельком взглянула внутрь комнаты.
Комната была на удивление уютная, по стенам развешаны фотографии смеющейся женщины и двоих ребят: девочки и юноши. Неприятно поразило то, что на щеке у девочки был большой у-образный шов. Варвара сделала шаг вперёд, но хозяйка квартиры метнулась наперерез, молниеносно выхватила паспорт Тони из ящика, достала ещё пару каких-то документов и захлопнула в комнату дверь.
— Вот, — раздражённо сунула она бумаги в руки. — Забирайте и проваливайте. И эту малахольную