С самого утра не находила себе места, очень сильно нервничала и переживала, правильно ли я поступаю. Зато мой сын был очень собран и весел, сам сложил в чемодан игрушки, которые ему понадобятся и с нетерпением ждал вылета. Ему понравилось в аэропорту в прошлый раз, и он очень ждал очередного путешествия.
Олег приехал за нами на такси заблаговременно, помог спуститься, был учтив и вежлив, как всегда. Я, погруженная в свои думы, слушала его в пол-уха, что не укрылось от внимания Омельченко.
– Что с тобой? – проникновенно глядя в глаза, поинтересовался он, взяв меня за руку. Я скользнула расфокусированным взглядом по нашим ладоням, и тяжело вздохнула.
– Волнуюсь перед полетом! – соврала я, отворачиваясь к окну.
Всю неделю я думала о словах Златы, о своих эмоциях и чувствах. Благо, Кобзарь эти дни был в командировке и не мозолил мне глаза. Добравшись до аэропорта, я усадила сына в коляску, а Олег взял наши чемоданы. На стойке регистрации мы немного задержались, потому что Савелию, видимо, передалась моя нервозность, и, обычно спокойный мальчик, начал капризничать.
Я достала его из коляски и взяла на руки. Олег в это время нетерпеливо постукивал своим загранпаспортом по деревянной столешнице, а я вдруг посмотрела на его правую ладонь и все поняла. Мгновенно.
– Олег! – медленно проговорила я. – Давай отойдем ненадолго?
– Сейчас сдадим багаж и отойдем! – спокойно ответил мне мужчина, невозмутимо посматривая на меня.
– Нет. Сейчас. Это важно!
– Софья! Что ты удумала?
– Я? Ничего! – усмехаюсь и забираю наши с Савой документы со стойки. – Мы никуда не летим.
– Ты с ума сошла? – обычно приятное выражение лица превращается в оскал. – Что за шутки?
Он хватает меня за рукав и дергает на себя.
– Девушка, Вы предоставите документы? – вопрошает сотрудница аэропорта.
– Нет! – отчаянно мотаю головой. – Мы с сыном никуда не летим.
– А Вы? – переводит она взгляд на мужчину.
– Конечно!
Я не знаю, где взяла столько самообладания, но держалась до последнего. Ни слезинки не проронила.
– Мам? – удивленно посматривают на меня карие блестящие глазки.
– Мы не летим, Сав. Не сегодня! – выдыхаю я. – Посиди в коляске, пожалуйста!
Сын начинает реветь и выкручиваться, пытается вылезти, но я пристегиваю его ремнями безопасности. В Савелия как бес вселяется, он становится красным и выгибается дугой, орет как резаный. Я, как могу, пытаюсь его успокоить, но получается из рук вон плохо.
Мы отходим подальше, наши чемоданы остаются у стойки регистрации, а толпа из пассажиров подозрительно смотрит в нашу сторону. Наверное, со стороны я произвожу очень странное впечатление, но мне параллельно на это.
– Что случилось? – коршуном подлетает к нам Олег, больно хватая меня за руку, которой я катаю коляску, пытаясь успокоить сына.
– Это что такое? – киваю на его правую руку, на которой явно виднеется след от обручального кольца. – Ты женат?
Савелий рявкает как ненормальный, пытается отстегнуть ремни выбраться, весь вспотел, а я во все глаза смотрю за метаморфозами, которые происходят с моим врачом. Его выдержка в ту же секунду летит к черту, потому что он срывается и начинает орать на меня. Я не знаю, как к нам охрана не прибежала, но это был просто сумасшедший дом. Как оказалось, у него есть жена, с которой у них «открытый брак». Я в шоке от такого эпитета, но им позволено заводить отношения на стороне. Жена в курсе, что у Олега есть я и спокойно на это реагирует. Извращенцы хреновы!
Разумеется, я распрощалась с ним в тот же момент, и пулей вылетела на улицу с орущим ребенком. Как назло, резко похолодало, и мы продрогли как суслики, пока я трясущимися от нервов и холода руками вызывала такси через приложение. В машине Савелий успокоился, и уснул, и вот, мы, наконец, дома.
В два захода я затаскиваю вещи и коляску, благо, мне помогает соседка и без сил вваливаюсь в прихожую. Все к черту! Никаких больше отношений. Мне в этом сказочно не везет. То наркоман, то гулящий гондон!
Выдаю Савелию пульт от телевизора и фруктовое пюре в мягкой упаковке. Сегодня я – ужасная мать, факт. Объясняю, что иду в ванную, и скрываюсь за дверью.
Меня пробирает мелкая дрожь, а внутри все разрывается от боли и бессилия. В то же время мне становится дико смешно, почему я такая невезучая? Одно хорошо, что я не допустила до себя Олега, так и помру старой девой, похоже.
Прислушиваясь к звукам мультика в комнате, снимаю с себя спортивный костюм и белье и залезаю в ванную. Слезы и обида нестерпимо душат, я погружаюсь в горячую воду и только собираюсь заплакать от души, как в дверь неистово звонят. Я решаю не открывать, и смыкаю веки. Но гость явно не собирается уходить, потому что трезвонит без остановки.
– Мам! – стучится ко мне Савелий. – Там кто-то пришел.
– Я слышу, сын! Скажи, что никого нет дома! – кричу я, сжимая кулаки от злости. Кто это? Не Олег ведь примчался? Соседка, может, подписи собирает, или еще что?
– Мам! – снова стучит сын. – Там папочка пришел. Надо открыть!
Глава 75. Софья
Как назло, в ванной не оказывается халата, и мне приходится открыть входную дверь, замотавшись в белоснежное махровое полотенце.
– Привет! – залетает он в прихожую. Сава визжит от радости и крепко обнимает его за шею, потому что в ту же секунду мальчика подхватывают сильные руки.
– Боже! – стону я, закатив глаза. Кобзаря вот сейчас мне и не хватало для полного счастья. – Тебе чего?
– Соскучился! – расцеловывает он сына, возбужденный и взбудораженный. Что с ним происходит вообще? Дыхание сбитое, словно пешком поднимался, взгляд шальной. – Как дела, сын?
– Хорошо! – важно кивает Савелий, выкручиваясь. – А я мультики смотрю!
– Да? Прекрасно! Мне как раз надо с твоей мамой поговорить!
– Я не намерена ни с кем разговаривать! – злобно шиплю, прожигая взглядом наглеца. – Я в ванной лежу вообще-то!
– Чудесно! – запихивает меня в санузел и плотно закрывает за нами дверь. Смотрит на меня сумасшедшими глазами, а щеки лихорадочно блестят. Энергетикой с ног сбивает, обволакивает, вызывая дрожь во всем теле. Запах туалетной воды тут же проникает глубоко в легкие, и вызывает легкое головокружение. Фантастика! – Вместе полежим!
– Эй! Ты чего творишь? – пытаюсь отпихнуть его от себя, но ничего не выходит, потому что я крепко зажата в кольце рук. Я дышу урывками, не понимая, что со мной происходит. Душа разодрана на лохмотья, сердце заходится в бешенном ритме, и он рядом. Зачем опять пришел? Что