Тут мне бы не хотелось «вешать всех собак» на Филиппа Сергеевича. За постановку мин у Севастополя нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов несет ещё большую ответственность, чем Октябрьский.
А вот в ночь на 7 ноября 1941 г. Кузнецов отправляет вице-адмиралу Левченко в Севастополь директиву Ставки Верховного главнокомандования № 1882, в которой говорилось: «Часть зенитной артиллерии из оставленных районов использовать для усиления ПВО Новороссийска… Эвакуировать из Севастополя и Керчи на Кавказ все ценное, но не нужное для обороны» [179].
Это как понимать? Зенитную артиллерию надо направить в Новороссийск, но в то же время оставить в Севастополе все нужное для обороны. А что, зенитная артиллерия не нужна для обороны СОРа?
Предвижу возражения, мол, подписал директиву № 1882 не один Кузнецов, первой стоит подпись Сталина. Но когда немцы стояли в нескольких километрах от Москвы и Ленинграда, мог ли Верховный главнокомандующий вникать в вопросы передислокации отдельных зенитных батарей? Он доверял авторитету Кузнецова. И зря!
Глава 7. Бои за Перекоп
21 августа 1941 г., на 61-й день войны, Адольф Гитлер подписал директиву № 441412/41, которая фактически должна была стать для Верховного командования сухопутных войск планом ведения русской кампании. Там говорилось:
«Предложение главного командования сухопутных войск от 18 августа о продолжении операции на Востоке расходится с моими планами. Я приказываю следующее:
Важнейшей задачей до наступления зимы является не захват Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на реке Донец и блокирование путей подвоза русскими нефти с Кавказа…
Захват Крымского полуострова имеет первостепенное значение для обеспечения подвоза нефти из Румынии. Всеми средствами, вплоть до ввода в бой моторизованных соединений, необходимо стремиться к быстрому форсированию Днепра и наступлению наших войск на Крым, прежде чем противнику удастся подтянуть свежие силы» [180].
За четыре дня до директивы Гитлера советское командование в Крыму получило директиву Сталина. Я приведу её полностью, естественно, не из пиетета перед Верховным, а ввиду её чрезвычайной важности для обороны полуострова. В директиве приказывалось:
«1) Для обороны Крыма сформировать 51-ю отдельную армию (на правах фронта), с непосредственным подчинением Верховному Главнокомандованию. Штаб армии иметь в районе Симферополя.
2) На армию возложить задачи:
а) не допускать врага на территорию Крымского полуострова с суши, моря и воздуха;
б) удерживать Крымский полуостров в наших руках до последнего бойца;
в) действиями Черноморского флота воспретить подход и высадку на Крымский полуостров десантов противника.
3) В боевой состав войск вновь сформированной 51-й армии включить 106, 156, 271 и 276-ю стрелковые дивизии; 40, 42 и 48-ю кавалерийские дивизии.
4) Командующему 51-й армией в оперативном отношении подчинить Черноморский флот, в отношении выполнения задач, касающихся обороны Крыма.
5) Военному совету 51-й армии:
а) за счёт призыва людских ресурсов Крыма до 1895 г. включительно сформировать две-три стрелковых дивизии и необходимое число бронеплощадок.
б) немедленно развернуть с привлечением местного населения инженерные работы по усилению обороны территории полуострова, прочно закрыв, в первую очередь, пути на полуостров, фронтом на север, на рубежах: Юзкуй, ст. Ново-Алексеевка, Люблинка на Чонгарском перешейке.
Перво-Константиновака и “свх” на Перекопском перешейке, северная оконечность Арабатской стрелки, Тюп-Джанкой, ст. Сивыш, Таганаш, Джейтуган, Камышевка, Рулевка, Уржин и Ишунь;
в) очистить немедленно территорию полуострова от местных жителей – немцев и других антисоветских элементов;
г) для организации обороны Крыма использовать все материальные средства территории полуострова; все ценное и ненужное для обороны эвакуировать» [181].
Перед самым началом войны из Краснодара в Симферополь были передислоцированы Управление отдельного 9-го стрелкового корпуса, вновь сформированная на Северном Кавказе 106-я стрелковая дивизия, 73-й отдельный батальон связи, 19-й отдельный саперный батальон. Там в состав корпуса вошли 156-я стрелковая и 32-я кавалерийская дивизии. Командовать корпусом был назначен участник Первой мировой войны и боёв в Испании генерал-лейтенант П.И. Батов. Корпус предназначался главным образом для противодесантной обороны. 106-я стрелковая дивизия должна была оборонять район Евпатории, 156-я – район Феодосии, а 32-я кавалерийская дивизия находилась в резерве в районе Симферополя. Корпусных артиллерийских частей ещё не было. В Симферополе находилось интендантское военное училище и в Каче – авиационное училище, которое готовило летчиков-истребителей.
17 августа Военный совет Черноморского флота получил из Москвы от наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова сообщение: «По агентурным данным, немцы готовят десант в Крым из румынских и болгарских портов, и десант будет поддержан авиацией, действующей из района Николаева» [182].
Ну, допустим, малограмотная «агентура» клюнула на фальшивку, так неужели Николай Герасимович со товарищами из наркомата могли всерьёз предположить, что четыре румынских эсминца смогут прикрыть от пяти крейсеров, десяти эсминцев, подводных лодок и торпедных катеров армаду транспортов, перевозящих большой немецкий десант. А ведь для занятия Крыма требовались войска, по меньшей мере, корпуса! И после этого у нас Кузнецов считается великим флотоводцем!
В результате большая часть сил 51-й армии была сосредоточена вдоль побережья, а не у Перекопа и Чонгара.
С 15 августа по 9 сентября 1941 г. из Крыма в Ставропольский край было выселено около 50 тысяч немцев, а вместе с лицами, состоящими с ними в браке, 61 184 человека.
К 4 июля мобилизация первой очереди личного состава в Крыму была завершена. Призвали около 10 тысяч коммунистов, то есть более трети состава областной партийной организации. Из 153 тысяч трудоспособных колхозников было мобилизовано 43 тысячи (около 30 %).
В 1987 г. Академия наук выпустила претенциозный труд А.В. Басова «Крым в Великой Отечественной войне 1941–1945». Там говорится: «Не было случаев уклонения от явки на призывные пункты или самовольных уходов. Все свидетельствовало об организованности населения, его патриотизме и высоком политико-моральном подъеме» [183].
На самом же деле практические все мобилизованные крымские татары после вторжения немцев на полуостров попросту дезертировали.
К сожалению, не сохранились или хранятся в совершенно секретных архивах документы, показывающие реальную ситуацию в Крыму в июле – октябре 1941 г. Поэтому автору приходится пользоваться бравыми мемуарами наших военных и гражданских начальников.
24 июня 1941 г. Совнарком принял постановление «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов» для борьбы с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе. Организация этих батальонов, их вооружение, обучение и руководство боевой деятельностью возлагалось на управление НКВД районов. Батальоны эти формировались только из надежных проверенных людей из числа партийного, комсомольского и советского актива.
Всего в Крыму было создано 33 истребительных батальона. В каждом батальоне по штату должно было числиться 205 человек в составе двух стрелковых рот или кавалерийских эскадронов.
17-й истребительный батальон Старокрымского района обеспечивал город, 11 сельсоветов, 34 колхоза, где до войны проживало около 21 тысячи человек.