Из головы вылетает все, чему учили на курсах. Я пытаюсь запеленать ее обратно, а она дрыгает ногами, и коленки постоянно выскакивают. Сто потов с меня сошло, пока получилось что-то стоящее. Ярослава продолжает верещать, а мой мозг вообще атрофируется, я нажимаю кнопку вызова медсестры и качаю дочь на руках, беспрерывно шикая. Ясе на мои шиканья по барабану, потому что у нее свой какой-то малышатский план.
— Что-то случилось, Кирочка? — заглядывает ко мне запыхавшаяся медсестра.
— Да, — морщусь я. — У меня дочь орет.
— Грудь давали?
— Грудь? — выпучиваю глаза и смотрю на нее как на инопланетянку.
— Ну да, — смеется девушка. — Она есть хочет, наверное. Молоко есть?
— Не знаю. В родовой что-то говорили про молозево.
— Понятно! — хмыкает медработница. — Давайте, я подержу. Грудь обмойте, покажу, как прикладывать правильно.
Я оголяю верх, подхожу к широкой раковине и обмываю соски.
— Отлично! — хвалит девушка и передает мне малышку. — В первые сутки необходимо чаще прикладывать малыша к груди. Это помогает успокоиться, пережить стресс родов, является толчком для установления лактации. Сейчас малыш много ест, спит и плачет, но это не говорит о голоде, скорее о реакции на стресс. Чтобы успокоить новорожденного, нужно взять его на руки и предложить грудь.
Я подношу маленький ротик с своему соску, осторожно тычу в губки, Яся беспокойно ерзает, и втягивает его в себя.
— Вот, молодец! — нахваливает сестра. — Старайтесь, чтоб она захватывала не только сосок, но и ореолу. Поглубже суйте, не бойтесь.
Я осторожно извлекаю грудь изо рта малышки, отчего она снова недовольно начинает хныкать, и запихиваю по-новой, как учила медсестра. Тут же образуется вакуум, благодаря посасывающим действиям дочки, а матка начинает сокращаться.
— Ой! — подергиваюсь я. — Надо же, как все взаимосвязано!
— Все в норму придет. Привыкнете. Природа обо всем позаботилась.
Глава 19. Кира
Макар вышел на связь лишь на следующее утро. Я долго думала, говорить с ним или нет после того, что произошло, но в итоге решила, что не буду устраивать детский сад и послушаю, что он мне скажет. Он звонит мне по видеосвязи, и я, чуть помешкав, отвечаю.
— Кируся, девочка моя! Привет. Как вы?
Я сижу на больничной кровати в безразмерной сорочке, от потери крови во время родов у меня синие круги под глазами. Ярослава плохо спала ночью, и я похожа на зомби. Как я? Прекрасно! Мой муж же сидит на берегу Индийского океана и в хер не дует под тенью пальм.
— Как я? — шиплю словно фурия. — Великолепно!
— Зай, прости. Так глупо все вышло, нас поставили в известность за час до вылета! У меня билеты сгорели, я сегодня должен был прилететь в Москву!
— Ага! — меня окатывает волной ярости. Не Макар, а просто бесхребетный козлик, которого отправили отдыхать. — Как первая брачная ночь?
— Ты уже знаешь?
— Разумеется, знаю. Весь интернет пестрит вашими прекрасными фотографиями. Ах, какая прелестная семья! — кривляюсь я перед камерой. Понимаю, что выгляжу глупо, но ничего не могу с собой поделать. — Идеальная, образованная, просто вылизанная до тошноты!
— Не было никакой брачной ночи, Кира! Не было! — болезненно кривится Макар. Я вижу, что ему больно и неприятно слышать то, что я говорю, но мне доставляет удовольствие жалить его.
— А что так? — удивленно поднимаю брови. — Устали сильно? Или деньги считали, которые подарили богатенькие гости?
— Прекрати, любимая. Пожалуйста! Я не спал всю ночь в этом ебучем самолете, места себе не находил в неведении.
— Бедный, несчастный Макар.
— Я прилечу к вам через десять дней, родная.
— Да? — истерически смеюсь. — Зачем?
— В смысле? Вы — моя семья.
— Семья? Ты отвозил меня в роддом? Помогал мне с вещами? Присутствовал на родах? Видел, как появляется на свет твоя дочь? Да ты даже на выписке не будешь, о какой семье речь идет? Ты просто биоматериал, Макар. На этом все. Тебя даже в документах не будет! — выплевываю последний аргумент и выдыхаюсь. С меня довольно. Я так в долбанную неврастеничку превращусь, качаясь на эмоциональных качелях туда-сюда.
— Прости меня! Тысячу раз прости! Я сто раз пожалел, что ввязался в это! — растирает лоб ладонью и умоляюще смотрит в камеру. — Я что-нибудь придумаю. Обязательно, Кира. Клянусь!
— Что ты придумаешь? Избавишься от новоявленной жены? А как же семья года? Федеральные каналы и высокая должность?
— Я понимаю, что ты на взводе, — начинает он, но я прерываю его.
— На взводе? Да я просто в бешенстве, Макар. Как я вообще на все это подписалась? Мой мозг и вправду в кисель превратился.
— Я не могу к тебе сейчас прилететь, Кира! Не могу. Безумно хочу оказаться рядом с тобой и дочкой, фотографию которой ты мне даже не прислала! Я так люблю тебя! Только тебя одну!
— Вы были в Москве, зарегистрировали брак. Ты даже на пять минут не заехал ко мне! Ты издеваешься?
— Мы расписались в Оренбурге! В Москве не были. Это информация для СМИ!
— Ты целовал ее! Я видела! — волна ревности окатывает меня с головой. — А тебе бы понравилось на такое смотреть? Ты не выглядел недовольным в этот момент. И Лейла светилась от счастья. Может, ты меня обманываешь, Макар? Признайся! Вы давно все это задумали! К чему были эти интриги с фиктивным разводом? Мог мне просто сказать, что влюбился, и все!
— Подожди секунду! — просит он и куда-то идет, я вижу бирюзовое море и белый песок, затем в объектив попадают пальмы и гамак, натянутый между ними.
— Привет! — обращается он к кому-то по-английски. — Можете поздороваться с моей женой?
Я во все глаза слежу за происходящим. В камере появляется какой-то мулат и счастливая Лейла в солнечных очках, они лежат в гамаке, обнявшись. Тут же отключаю камеру, чтоб они не видели моего зеленого лица, наблюдая, как они мне машут. Извращенцы, блин.
— Спасибо! — кричит им Макар и переключается на меня. — Включи камеру, я хочу тебя видеть.
— Я некрасивая! — сиплю в экран.
— Самая красивая! Мать моей дочери. Боже, да я весь мир положу к вашим ногам.
— Вы что, свингеры? Втроем жить будете?
Наверное, я полная дура и тряпка, но опять верю ему. Не прощаю, но смягчаюсь, вновь показываясь в объективе.
— Убедилась? — улыбается Макар, с нежностью ощупывая взглядом мое лицо. — Это Гийом. Прилетел первым же рейсом. Он ждал Лейлу в Лондоне, но планы поменялись.
— Как он отреагировал на вашу свадьбу?
— Сложно и тяжело. Всем