На этот раз меня, не раздевая и не фотографируя, помещают в камеру. Я снова в недоумении – что делать? Вскоре я опять заснул.
Разбудил меня звук ключа, открывающего замок моей камеры. Привели меня в комнату, где находилось несколько полицейских и мой друг, которого я искал. Мы бросились в объятия друг другу и пошли на выход.
– Стоять! – услышали мы голос полицейского. – Нужно расписаться, – сказал он моему другу.
После этих формальностей мы сели в машину моего друга и через пару дней оказались в его небольшом домике. Наконец, мы сели за стол, друг принёс горячий кофе и пожевать – всякую снедь.
– Тебе удивительно повезло, что ты попал на домашний допрос к этой Деборе, – сказал он. Далее он объяснил, что у полицейских (так называемых уличных полицейских) есть много помощников – домашних полицейских. Они не носят форму, но в штате состоят и занимаются в основном допросом «задержанных». – У каждого из них свои методы, и то, что ты попал к этой даме, к которой пришла другая дама, – это твоё счастье.
– Теперь давай составим план наших дальнейших действий, – сказал он. – Тебе надо легализоваться у нас. Для этого нужно оформить «Мои права на существование в нашем мире», – сказал он. – Это надо сделать в первую очередь. Иначе тебя снова задержат, как только выйдешь на улицу.
Для этого ты сделаешь доклад у нас, в научном дурдом-обществе. Далее получим от них заключение и просьбу представить тебя к награде. Они обратятся в Главный Совет Многоголового с просьбой наградить меня Орденом Бесконечности. В качестве моих заслуг будут приложены документы: фото из полицейского участка, твой доклад в дурдоме, заключение дурдома и их просьба представить тебя к награде, а также мои гениальные способности переместить тебя – землянина – к нам и обработать по системе «От нуля до нуля».
Я стал готовиться к докладу на тему: «Остриё ножа как основа демократии в либеральном обществе!»
«Господа! Наше общество находится на грани распада. Времена, когда все знали, что такое остриё ножа, приносящее смирение в мире и благополучие в нашем обществе, прошли. Сейчас государства, созданные нами, которые жили по нашим Правилам и с нашего согласия, начинают подвергать сомнению эти мировые и незыблемые устои нашей демократической жизни. Многие пытаются соскочить с лезвия, порой ценою своей жизни. Наше либеральное общество не заметило, как затупилось остриё ножа – главного средства управления ими.
Нужно пересмотреть модель нашей демократии и поменять позицию: не объект на острие ножа, а остриё ножа на объекте! Данная позиция, несмотря на затуплённое остриё, позволяет нам надавить на объект не только нашими возможностями, но и массой ножа!»
Я показал проект доклада другу. Он сказал, что написано по-земному, а надо по Правилам нашего Многоголового руководителя.
Пришлось вторую часть доклада изменить, и теперь она выглядела так.
«Нужно усилить модель нашей демократии в соответствии с мнением нашего многоголового руководителя, который предлагает укрепить основы демократии и поменять местами статьи конституции (оружие нашего управления). Надо записать так: не объект на острие ножа, а остриё ножа на объекте! Новая статья конституции позволит нам надавить на объект не только нашими возможностями, но и нашей конституцией. Это компенсирует ослабленное действие острия ножа на наши дружественные государства».
Собрание встретило меня сдержанно, несмотря на то что друг представил меня виднейшим учёным в области международных отношений. В зале было душно, или мне так казалось, поскольку я был одет в праздничный костюм с галстуком. Струйки пота текли по всему моему телу. Почему-то я начал читать свой доклад на повышенных тонах, а закончил отчаянными выкриками.
Однако собрание встретило моё сообщение овацией и криками «Слава многоголовому!»
Далее всё пошло по плану моего друга. В прениях меня хвалили, но больше восславляли их Многоголового.
Когда выступил мой друг и объявил, что я землянин, но обработанный им по системе «От нуля до нуля» и что я теперь их соратник, председатель тут же предложил принять меня в члены их научного сообщества, или «Дурдома», как говорил мой друг. В «Заключении» по данному заседанию мне присвоили степень «Магистр наук», а моего друга рекомендовали представить к награждению «Орденом бесконечности» за особые заслуги перед их планетой.
Передав все документы в канцелярию Многоголового, мы с другом стали ждать ответа. Одновременно обратились в местное отделение полиции с просьбой восстановить мне «Мои права на существование в нашем мире». Они спросили какие-нибудь документы, подтверждающие, что я – это я. Я представил им новые корочки «Магистра наук», где красовалась моя фотография, голого по пояс.
– Почему такая фотография? – спросил я своего друга.
– А может, у тебя спрятана ещё одна голова. Может, ты родственник многоголового, – ответил он.
– Но почему две, а не три головы?
– Это значит – ты дальний родственник. Но всё равно тебе позволено много больше, чем всем остальным. Можешь открыто заниматься сексуальными извращениями и даже с детьми. Для тебя это не будет преступлением.
Через несколько дней я получил ламинированную карточку – «Мои права на существование в нашем мире».
Теперь в ожидании ответа из канцелярии Многоголового мы могли свободно перемещаться по городу.
– Скажи, пожалуйста, – спросил я друга, – как называется город, в котором мы находимся?
– Йорк-тю, – ответил он.
– Похоже, у вас Демократия происходит от слова «Демон».
– Да, я тебе об этом писал, что вокруг все демоны. Наше существование зависит от их настроения.
– Может, зайдём в кафе? – предложил я, увидев вывеску «Не кафе».
Зашли сели за столик. Я попросил принести два кофе. Принесли чай.
– Нет! Нет! – перебил меня мой друг. – Не кофе!
– Не понял? – сказал я удивлённо.
Принесли два крепких кофе. Мы выпили его с удовольствием и пошли гулять по городу дальше. Выяснять, почему «не кофе!», я не стал.
– Жарко, пойдём в парк, – предложил друг, – там прохладней.
Идём по дорожке парка, повеяло прохладой от фонтанов, много тени от деревьев. Через некоторое время увидели две сцены, поразившие меня – нового жителя этой планеты. В одной – два полицейских задержали молодого парня-негра. Один полицейский «колошматил» парня палкой, хотя тот и не сопротивлялся. А другой полицейский надевал наручники парню на руки. Я по инерции рванулся к ним, выяснить