Имя своё встретить в них рад?..
Чью ты взяла с лёгкостью душу,
Бросив её скомканной в ад…
Бессонница
Что ты, ночь, наковеркала?..
1
Ночь устала заглядывать в окна,
Словно дела иного нет.
И наполнила тьмой волокна,
Из которых родится свет.
Будто сжала когтистой лапой
Мир, как кошка порою – мышь;
Наполняя колючим храпом
В темноте дрожащую тишь.
И, терзая храпом минуты,
Начинала всхлипывать вдруг,
Будто жаловалась кому-то
На какой-то тайный недуг.
То, играя, носом гудела,
Как простуженный контрабас,
Будто ей никакого дела,
Что уже – слишком поздний час.
То, забывшись, зевала громко,
Как с ходьбы перейдя на бег;
Как, устав в бесконечной гонке,
По ухабам сквозь дождь и снег.
То металась, не зная часа,
Если сон был, как жизнь, жесток.
А в стакане окна качался
Потемневший луны желток.
2
…А он приходит, чтобы полоснуть
По памяти обидой заострённой;
Мешая мне забыться и заснуть…
И мучаюсь – устало-полусонный.
Садится на холодную постель,
Глаза свои всегда во мраке пряча.
И снова начинает канитель,
То жалуясь, а то надрывно плача.
То шёпотом вонзается в висок,
Страдая неразборчиво о чём-то.
И жалобный по-детски голосок,
Как клюв орла, терзающий печёнку.
То за руки испуганно начнёт
Хватать, до боли пальцы мне сжимая;
В который раз напомнив мне насчёт
Всего, о чём я помнить не желаю.
То просто станет на мгновенье мной,
Начав во мне ворочаться и охать,
Вздымая кровь под кожей, как волной,
Наполнив синевою каждый ноготь.
И мучаюсь, как будто на посту
Под падающим на меня балконом;
Как будто я бессонницей к кресту
С полуночи до завтрака прикован.
И вспомнятся любимые глаза,
Из-за меня набрякшие печалью;
Далёкие слова и голоса,
Тревожащие долгими ночами.
А он уйдёт, всегда снимая с век
Остатки сна, опять задумав что-то…
Наверное, мой Чёрный человек
Затеял на меня свою охоту.
Притча
Человек всю жизнь стремится к чуду,
Словно волк, всю жизнь смотрящий в лес;
Будто бы ему на свете худо
Без живых, немыслимых чудес.
Ход истории переиначить,
Пораженья выдав за успех;
Доказав, что часто люди плачут
Потому, что им наскучил смех.
Раскачать, как маятник, планету,
Запустив секретный механизм;
Уподобив тьму дневному свету;
Подменяя взлёт паденьем вниз.
Вырываясь, будто бы из плена,
Из судьбы, в которой он застрял,
Избежать старения и тлена,
Заменив природный матерьял.
Заглянув, как в щёлку, в бесконечность,
Изменить законы бытия;
Распахнуть, как утром шторы, вечность,
Чтобы жить, желаний не тая.
На своём всегда стоять упрямо;
Не любить, не верить и не ждать.
И, возможно, нового Адама,
Совершенней прежнего, создать.
И, своими поисками занят,
Утирая свет и тень с лица,
Человек, задумавшись, не знает,
Что заставил мучиться Творца.
Стоила ли выделки овчинка,
Если капле кажется порой,
Что она – как море? А песчинка
Мнит себя огромною горой…
Несостоявшееся свидание
Они договорились встретиться
Когда-нибудь на выходных,
В начале будущего месяца,
Свободного для них одних.
Не взвешивая слово каждое,
Забыв несущиеся дни,
Быть может, вспомнить что-то важное,
Известное лишь им одним.
Признаться в чём-то несложившемся,
Поставившем на жизнь печать.
Себя припомнить, не решившихся
Вдвоём совместное начать.
Какими бы делиться планами
Могли, друг друга частью став.
И, может, вспомнили бы главное,
Что каждый в чём-то был неправ.
И Он, захвачен ожиданием
И встречей воодушевлён,
Как на вершине мироздания,
Стоял, до жути оживлён.
Как будто Он на счастье выменял
Терзающую сердце блажь.
И называл её по имени,
Твердя его как «Отче наш».
Он ждал от встречи откровения,
Чтоб вылечиться от тоски.
Молился на прикосновение
К его щеке её руки.
Уверенный, что всё исполнится,
Забросив все свои дела,
Летел, чтоб мучиться бессонницей…
Она на встречу не пришла.
Пушкинское
Что ни год, его распятье
Душу полнит пустотой…
И кто был более виновен
Среди дворцов, каналов, улиц:
Несущие к дуэли кони
За то, что в скачке не споткнулись?
Январь, в котором не случилось
За баки тянущих морозов?
Жена, что в город отлучилась,
Грядущего не заподозрив?
Кто удостоился навечно
Вины за всё, что позже было?
Быть может, тёзка Чёрной речки [3],
Что поиски со следа сбила?
Старательные секунданты,
Тревожащиеся немного
Предчувствием, что этой даты
Они забыть уже не смогут?
Один сказался чем-то занят.
Другой ленился понемногу.
А может, был виновен заяц,
Что не перебежал дорогу?
И, пересказывая это,
Они осознавали плохо,
Что отпевали не Поэта,
А созданную им эпоху.
Молитва
Моему другу и Учителю Антанасу Букаускасу.
Мне видятся замёрзшие вершины,
Манящие к себе издалека;
И люди, что в борьбу вступить решили,
Готовясь проиграть наверняка.
Мне видится вселенское начало,
Сменяющее траурный итог;
И мысль,