Конечно, Верховный мог бы отменить «неправильный» приказ не столь шумно, в рабочем, так сказать, порядке – вернуть на доработку. Но ему нужна была гласная порка. Пока щадящая.
Пора свобод для главного маршала заканчивалась.
В конце 1944 года боевые действия шли уже на германской территории. Два фронта, 1-й Белорусский и 1-й Украинский, свои мощнейшие группировки разместили в предместьях Варшавы, Праги, Ясло и на завислинских плацдармах.
Конец 1944 года для Жукова прошёл в работе над планами завершающих операций. Работал, как всегда, то на передовой, объезжая командные пункты армий, корпусов и дивизий, то в Москве, в Генеральном штабе. В конце ноября план Варшавско-Познанской операции был утверждён Ставкой с ориентировочными сроками готовности к 15–20 января 1945 года. Эта фронтовая операция должна была перерасти в Висло-Одерскую стратегическую наступательную операцию, к которой готовились также войска 1-го Украинского, 2-го Белорусского и правофланговые армии 4-го Украинского фронтов.
Общий замысел Ставки: атакой 1-го Белорусского фронта в направлении на Познань, 1-го Украинского – на Бреслау прорвать оборону группы армий «А» на всю её глубину, рассечь на части и уничтожить.
Впереди лежал Померанский вал и так называемый Одерский четырёхугольник – оперативно-тактические узлы с городами-крепостями – центрами этих узлов.
4
На участке прорыва Жуков сосредоточил больше половины живой силы и артиллерии, а также почти все танки и самоходные орудия. Риск такого массирования сил в зоне прорыва за счёт ослабления других участков, конечно же, существовал. Его обещал с лихвой оправдать сокрушительный удар с последующим глубоким прорывом и выходом на коммуникации немецких войск.
В целях дезинформации противника на левом фланге демонстрировалась усиленная перегруппировка войск.
Ранним утром 14 января Жуков прибыл на наблюдательный пункт 5-й ударной армии генерала Берзарина [182]. В 7.30 началась артподготовка. Немецкие позиции потонули в море огня. Прошло 25 минут. Жуков ещё раз посмотрел в стереотрубу и приказал прекратить огонь. Через несколько минут вперёд пошли штурмовые батальоны. Наступление развивалось успешно.
На второй день, когда 33-я армия расширила прорыв, в образовавшуюся брешь Жуков ввёл 9-й танковый корпус, а на участке 8-й гвардейской армии генерала Чуйкова – 1-ю гвардейскую танковую армию Катукова.
К исходу дня Катуков сообщил, что продвинулся в глубину до 50 километров и овладел переправами через реку Пилицу в районе Сокул, что в 9 километрах восточнее Нове Място.
Шестнадцатого января севернее Варшавы атаковала 47-я армия генерала Перхоровича [183], с ходу форсировала Вислу и начала развивать наступление в глубину. В прорыв, сделанный 5-й ударной армией, вошли танки генерала Богданова и конники 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала Крюкова.
В эти дни в составе 2-го гвардейского кавкорпуса на запад продвигалась и концертная бригада со своей блистательной солисткой – исполнительницей русских народных песен Лидией Руслановой. Русланова к тому времени уже стала женой генерала Крюкова. Жуков был рад за друга: наконец-то обрёл подругу и, похоже, по-настоящему счастлив.
Под мощнейшим нажимом наших войск немецкая оборона начала распадаться.
Семнадцатого января войска 1-го Белорусского фронта вошли в Варшаву.
Девятнадцатого января танки передовых соединений ворвались в Лодзь. Были захвачены Кутно, Томашув. К 22 января авангарды подошли к познанскому оборонительному рубежу, с ходу атаковали его и глубоко вклинились в немецкие линии.
Двадцать пятого января, когда задачи Варшавско-Познанской операции в основном были уже выполнены, в очередной раз позвонил Верховный:
– Как идут дела?
– Противник деморализован, – доложил Жуков, – и не способен сейчас оказать серьёзное сопротивление. Мы решили продолжать наступление для выхода войск фронта на Одер. Основное направление наступления – на Кюстрин, где попытаемся захватить плацдарм.
Г. К. Жуков (первый слева) на командном пункте. 1-й Белорусский фронт.
1945 г.
[РИА «Новости»]
Верховный предостерёг:
– С выходом на Одер вы оторвётесь от Рокоссовского больше чем на сто пятьдесят километров. Этого сейчас делать нельзя.
– Мы предусмотрели и этот вариант. Правое крыло фронта уже разворачивается в северном и северо-западном направлении против восточно-померанской группировки, которая пока не представляет непосредственной угрозы.
– Мы полагаем, – сказал Сталин, – надо всё же подождать, пока 2-й Белорусский фронт закончит операцию в Восточной Пруссии и перегруппирует свои силы на Вислу.
Войска Рокоссовского в это время отрезали восточнопрусскую группировку противника и вышли на южный берег залива Фришес-Хафф, а затем с 10 февраля вели военные действия в Восточной Померании. А 1-й Белорусский продолжал успешно ломить вперёд и, чтобы не оказаться под фланговым ударом, начал загибать своё правое крыло, прикрывая коммуникации и тылы ушедших вперёд ударных групп. Отставание и 2-го Белорусского фронта, конечно же, раздражало Жукова. Впоследствии эта задержка тоже станет предметом полемики и взаимных упрёков маршалов.
– Сколько времени это займёт? – спросил Жуков.
– Примерно дней десять, – сказал Верховный. – Учтите, Конев сейчас не сможет продвигаться дальше и прикрывать ваш левый фланг, пока не ликвидирует врага в районе Оппельн – Катовице.
Час от часу не легче. Значит, и левый фланг придётся прикрывать самим.
– Я прошу не останавливать наступление войск фронта, так как потом нам будет труднее преодолеть Мезерицкий укреплённый рубеж. По нашим данным, он пока не занят войсками противника. – Жуков просчитал уже все варианты и сказал: – Для обеспечения нашего правого фланга достаточно передать нам ещё одну армию.
– Хорошо, мы подумаем.
К сожалению, времени для размышлений Жукову и его штабу обстоятельства не давали.
Начальник штаба генерал Малинин [184] доложил, что, по последним данным разведки и донесениям передовых частей, а также по расчётам оперативного отдела, противник не успевал с перегруппировкой и контрударом из Померании, которого так опасался Жуков.
– В случае же нарастания угрозы, – сказал начштаба, – мы успеем перегруппировать часть наших сил на север и парировать возможную контратаку из Померании.
Гудериан, в тот период начальник немецкого Генерального штаба сухопутных войск, впоследствии напишет в своих мемуарах: «Видя нашу слабость, маршал Жуков начал действовать ещё решительнее. Удар по одерским оборонительным рубежам был нанесён 1-й и 2-й гвардейскими танковыми армиями, 8-й гвардейской, 5-й ударной и 61-й армиями. Кроме того, у противника оставались ещё достаточные силы для наступления из районов Накель (Накло), Бромберг (Быдгощ) в северном направлении, в тыл нашим частям, оборонявшимся на рубеже Вислы» [185].
5
К исходу дня 22 января 1945 года танкисты действовали в 120 километрах впереди главных сил. Жуков постоянно торопил своих танковых генералов Катукова и Богданова: вперёд, вперёд, не дать противнику возможности занять укрепрайон по северному берегу реки Нетце и западному берегу реки Одер. «Упреждение противника в занятии этих позиции обеспечит успешное и быстрое проведение Берлинской операции. Если резервы противника успеют занять указанные мною