Так-то я был не против, но только в отношении рядового состава, с командирами все было не так. Здесь мне было ровно параллельно, коммунист человек или беспартийный, главное — профессионализм и желание учиться воевать по-новому. Более того, если был выбор взять к себе хулигана или напрочь серьёзного человека, напитанного пропагандой по самые уши, я останавливал свой выбор именно на хулигане.
С рядовым составом тоже вредничал. Понятно, что в спецчасти осназа, разведку или в снайперы отбирался отдельный контингент, и этот отбор был более чем жёсткий. Но и в другие части дивизии абы кого не брали. Кандидат должен был как минимум пробежать пять километров с вещмешком, наполненным песком (килограммов двадцать) за плечами и подтянуться на перекладине хотя бы раз десять. На возмущения отдельных личностей, что, дескать, танкистам бегать необязательно, просто не обращал внимания.
В общем, формирование дивизии неожиданно пошло стремительными темпами, и это несмотря на то, что сейчас под каток немецкого наступления кидалось все, что только можно и нельзя.
Для понимания просто два слова скажу о структуре задуманного подразделения. В какой-то мере я попытался воссоздать дивизию образца сорок третьего года моего мира, но с большими дополнениями. Да и дивизией это сложно было назвать, но не суть.
По задумке в составе подразделения должно было быть шесть полков. Один танковый, два вооруженных самоходками, артиллерийский, полк противовоздушной обороны или, говоря проще, зенитно-артиллерийский полк, минометный, вооруженный сто двадцати миллиметровыми минометами, а в перспективе и вовсе пресловутыми «Катюшами». Помимо этого в состав дивизии входят отдельные батальоны: разведывательный, саперный, сразу два диверсионных, автомобильный, рембат, медсанбат. Как вишенка на торте — отдельные роты. Связь, охрана тыла, снайперская, хозрота и другие более мелкие подразделения типа финчасти, особого отдела и тому подобное.
На самом деле на первый взгляд получилось такое себе раздутое артиллерийское подразделение, насыщенное относительно крупнокалиберными стволами, но это не совсем так. Дело в том, что к каждому танку или самоходке, не суть важно, прикреплено отделение мотострелков с бронетранспортером, в свою очередь вооруженным спаренными крупнокалиберными пулеметами, способными вести огонь по воздушным целям, или тридцатисемимиллиметровыми зенитными орудиями. Бойцы отделения вооружены стрелковым оружием, как это было в моем батальоне. Из-за этого полки получались довольно зубастыми, как в обороне (главным образом), так и в наступлении.
Я при таком раскладе в любой момент мог сосредоточить пресловутую сотню артиллерийских стволов на километр фронта, не оглядываясь ни на какое начальство, а это в нынешних условиях ведения боевых действий дорогого стоит. В случае наступления я проломлю любую самую насыщенную укреплениями оборону.
Правда, с танками я пролетел, но, честно сказать, ничуть об этом не пожалел. Самоходки на базе КВ, вооруженные стапятидесятидвухмиллиметровыми гаубицами, на сегодняшний день ультимативное оружие на поле боя и в обороне, и в наступлении, если, конечно, прикрывать их с воздуха и применять с умом. Учитывая, что только в одном полку их сотня единиц, есть все шансы остановить прорыв любого немецкого механизированного соединения.
В общем, интересная у меня получается дивизия, которую с легкой руки Жданова почему-то сразу окрестили «дивизией прорыва», хотя изначально подразделение, как я уже не раз говорил, нацелено главным образом на оборону. А вообще в планах было использовать это по принципу такого себе артиллерийского кулака, способного прихлопнуть как муху любую немецкую дивизию подобного плана, ну или с каким-нибудь корпусом потягаться при необходимости.
Когда я в начале своей жизни в этом мире сетовал на отсутствие опыта командования даже ротой, я в принципе не представлял себе всю глубину жопы при командовании более крупными подразделениями уровня дивизии и выше. Вот где гемморой неизлечимый, и мне крупно повезло с навязанными командирами которые имели представление о подобной работе.
За какой-то месяц, пока шло формирование, я узнал и изучил столько нового для себя, что впору возгордиться. Понятно, что поговорка о том, что, научившись командовать тремя подчиненными, сможешь справиться и с армией имеет право на жизнь, но только в случае, если эти самые подчинённые — мастера своего дела. Мне в этом плане повезло нереально. А учитывая, что параллельно пришлось заниматься ещё и чисткой города от бандитствующего элемента и разнообразных немецких диверсантов вместе с разведчиками, так и вовсе можно сказать, что я справился с непосильной задачей.
Как бы там ни было, а понимание у меня появилось, и худо-бедно со своими обязанностями я справлялся.
Как я и предполагал, предотвратить окружение города и поучаствовать в отражении прорывов противника я не успел. Сообщение с остальной страной было перерезано немцами уже через две недели после моего появления в Ленинграде.
Как только это случилось, началось настоящее безумие в исполнении наших военачальников, которые пытались прорвать блокаду. На севшего в оборону противника кидались все возможные силы, до которых эти чудо-командиры только могли дотянуться и которые немцы благополучно перемалывали без особых проблем. Мою ещё не сформированную дивизию тоже пытались угробить, притом не один раз. В одном случае так и вовсе, если бы не вмешательство Сталина, которого попросил об этом Берия, отмазаться не получилось бы, и все могло закончиться, не начавшись. Просто против Ворошилова даже Берия, как оказалось, не пляшет, если дело касается в целом армии и проведения операций на поле боя в частности. Только чудом не похерились все мои начинания и даже наоборот. После этого случая последовал приказ сверху прекратить гробить людей в неподготовленных атаках и подойти к делу с умом, в мою же сторону велели даже не смотреть и, наоборот, помогать чем только можно.
Понятно, что я не мог не воспользоваться этим и развернулся во всю ширь. Раз уж у меня изменились задачи, и теперь вместо обороны придётся наступать и рвать немецкую оборону, ребром встал вопрос о штурмовых подразделениях, в которые пришлось переквалифицировать мои самоходные полки. В принципе их и так как бы предполагалось использовать и в этом качестве тоже, но тут сразу стало понятно, что запланированного пехотного сопровождения будет недостаточно. Поэтому мне поневоле пришлось увеличивать штаты именно мотострелков в этих полках теперь уже действительно прорыва в разы.
Пользуясь добрым отношением руководства и промышленными мощностями города, я даже смог обеспечить своих мотострелков такой архаикой в понимании местных военачальников как кирасы, про каски и вовсе говорить нечего.
Понятно, что эта защита не идёт ни в какое сравнение с бронежилетами будущего, но даже так она нехило поможет штурмовикам на поле боя, по крайней мере, хотя бы от осколков сбережет, да и от пистолетного калибра спасёт (даже при выстреле