— Да.
— Тогда я с тобой, — сказал он твердо, будто предполагалась дружеская встреча.
Майя поморщилась:
— Идея так себе, если честно.
Степан усмехнулся. Было странное предчувствие. Но назад пути уже не осталось.
Когда спасатели приехали на базу, первым делом стали разгружать снаряжение. Крюки, домкраты, гидравлику. Степан работал механически, пока взгляд сам собой не нашел окно кухни. Там, за стеклом, стояла Рената. Глаза её светились.
Степан выдохнул. Тихо, как после тяжелой операции, когда пациент выжил.
Когда разгрузка закончилась, вся смена потянулась в здание. Их встретил теплый запах выпечки. Люди замерли на секунду, втягивая аромат, как дети.
На кухне Рената накрыла стол: блины, сметана, варенье. Чайник закипал на плите. Кто-то громко заржал:
— Ну всё, теперь я точно здесь жить останусь!
Смеясь, спасатели начали отмываться, плескаться в умывальниках, менять форму. Кто-то уже успел ухватить пару горячих блинчиков прямо на бегу.
Степан снял боевку, отставил сапоги и первым подошел к Ренате. Она улыбнулась ему тихо, как будто между ними существовала невидимая связь.
И только они начали рассаживаться за стол, только кто-то протянул руку за вторым блином, как снова завыла сирена. Новый вызов.
— Чёрт, только рот открыл, — простонал Иван...
— Пошли, — коротко сказал Степан, натягивая куртку.
Вся команда сорвалась с мест. А блинчики так и остались сиротливо остывать на столе.
Работа не ждала. Снова настало время спасать жизни.
Глава 28
Подъехав к дому прокурора, Степан первым вышел из машины и осмотрелся. Ян последовал за ним, а Рената и Майя остались в машине. Девушки сидели молча, их взгляды устремлены в одну точку. Майя слегка покусывала губу, как будто борясь с воспоминаниями, а Рената сжимала пальцы на коленях до побелевших костяшек. Она боялась и ничего не могла с этим поделать. Страх был гораздо сильнее её.
Ян прошел к калитке и нажал кнопку звонка. Послышался писк, и калитка открылась. Степану ничего не оставалось, как пойти за другом. Они прошли по дорожке к дому.
Дом был строгим, без излишеств. Каменные стены, минимализм, будто выстроен не для жизни, а для порядка. Не чувствовалось здесь уюта, словно заброшенное строение. Степану это место сразу не понравилось, но жить ему здесь не предлагали.
Ян постучал. Дверь открылась почти сразу.
— Проходите, — пригласил их Вадим Юрьевич. Мужчина крепкого телосложения, со слегка побелевшими висками и цепким взглядом, от которого хотелось встать по стойке "смирно".
Они обменялись рукопожатиями. Твердые, короткие, без лишних сантиментов.
— Степан, мой коллега, то есть спасатель, — хмыкнул Ян, представляя друга.
— Вадим Юрьевич, прокурор, — усмехнулся Вадим. В голосе у него скользнула усталость.
Он подошел к окну, достал сигарету и чиркнул зажигалкой. Сквозь стекло увидел машину у ворот. Замер буквально на мгновение и сделал вдох. Долго смотрел, будто хотел заглянуть сквозь металл и стекло прямо в душу той, кто сидела внутри.
— Там? — коротко спросил, не отводя взгляда.
— Да, — кивнул Ян. Медленно. Почти с сочувствием.
Вадим сделал затяжку, выдохнул и наконец повернулся. В его лице мелькнуло что-то человеческое. Боль? Сожаление? Бессилие? Но тут же исчезло за привычной маской власти.
— Итак, Степан. Майя просила, чтобы мы встретились. У вас какое-то дело?
Степа выпрямился, расправил плечи, но внутренне напрягся. Он знал, что от этого разговора зависело многое.
— Не совсем дело.... Мне нужна помощь.
— Слушаю вас внимательно.
Степан не стал юлить. Не привык. В его жизни слишком часто от промедления зависело слишком много
— Ее зовут Рената. Она сбежала от мужа абьюзера. Он избивал ее, унижал, запугивал. Сейчас она у меня. Беременна. Боится. Ни документов, ни поддержки. И я не могу просто стоять в стороне.
Голос срывался на вдохах, но Степан держался. Он спасал десятки чужих жизней. Но сейчас на кону стояла одна, и она была дороже всех.
Вадим Юрьевич не перебивал. Молча курил, прислушиваясь. Его лицо казалось каменным, но глаза выдали напряжение.
— И? Что вы хотите от меня? — наконец спросил он.
— Как мне защитить Ренату? Её и ребёнка. Чтобы этот урод оставил их в покое. Чтобы она могла спокойно жить и не оглядываться.
— Никак, — прокурор пожал плечами, будто речь шла о чём-то незначительном. — Это семейное дело. Если вмешаетесь, сделаете только хуже. Оставьте девушку в покое.
Внутри у Степана все взорвалось. Он шагнул ближе, голос сорвался:
— Вы в своём уме? Он может ее покалечить. Она боится его, боится за ребёнка. А вы мне предлагаете отступиться?
Вадим поднял на него внимательный взгляд.
— Вполне. Разница менталитетов сделает свое дело. Как бы вы ни боролись, она все равно вернется к мужу. Рано или поздно. Ничто ее не остановит.
— Он её ломал. Бил. Подавлял, — прорычал Степа. — Я не позволю ей вернуться в этот ад.
— Доказательства? — приподнял бровь Вадим. — Заявления в полицию? Справки из травмпункта?
Степан сжал кулаки.
— Ничего нет.... Она просто сбежала от него.
— Тогда вы ничего не докажете, — прокурор крепко затянулся. — Мы живем в правовом государстве. Эмоции — не статья УК. Их к делу не пришьешь.
— А если она решится? Напишет заявление? Пройдет освидетельствование?
Вадим затушил сигарету и поднял на Степу усталый взгляд.
— Вы уверены, что она пойдет до конца? Что не дрогнет? Не испугается, как тысячи других?
Степан посмотрел ему прямо в глаза. Сурово. Без страха.
— Я ручаюсь за неё.
Наступила тишина. Ян сделал полшага вперед.
— Вадим Юрьевич, помогите им. Пожалуйста. Мы оба знаем, что не всё измеряется статьями. Вдруг получится.
Взгляд прокурора метнулся в сторону окна. Там, за стеклом, находилась та, которую он не смог удержать. Та, ради которой он однажды стал другим человеком. Майя.
Когда-то она нуждалась в нем. А он не смог дать ей ничего. Тогда она ушла.
— Вдруг-вдруг.... — пробормотал он, засовывая воспоминания поглубже.
С этими словами он достал телефон, нашел нужный контакт и протянул Степану экраном вверх.
— Следователь. Молодой, но принципиальный. Начните с него. А дальше — посмотрим.
Степан быстро переписал номер и вернул телефон.
— Спасибо.
— И держите меня в курсе.
— Хорошо.
Они пожали руки. Степан вышел на улицу. Ян задержался. Подошел ближе к прокурору.
— Как там Майя? — тихо спросил Вадим, будто боялся ответа.
Ян